На круги своя
Шрифт:
Небеса, я парила в них, упиваясь полетом. Выше, выше и выше, до крика с именем того, кто подарил мне крылья.
Напор сменился мягкостью. Отныне Эллан не стремился владеть, он хотел отдать.
Замерев, оставаясь внутри, там, где все горело и требовало продолжения, лорд потянулся к губам.
Нежность, бесконечная нежность, от которой перехватывало дыхание и замирало сердце. Будто в меня вдували чужую жизнь.
— Ты… — хрипло выдохнул в губы Эллан и потерся носом о нос. — Дария…
Кажется, чувства захлестнули его, лишив возможности
Ответила улыбкой, провела по волосам и взмолилась:
— Не останавливайся!
И он продолжил, заставив забыть о том, кто я и что я.
Казалось, сердце разорвется, не выдержит. Так хорошо, так горячо и так спокойно. Да, именно спокойно. Мнилось, все беды остались за дверьми спальни. И я снова кричала, целиком и полностью растворившись в другом существе, сметая запреты.
Потом сладостная судорога — и мужское достоинство обмякло, оставив на память о себе ломоту в мышцах.
Эллан осторожно вышел, лег рядом и с тревогой спросил:
— Тебе понравилось?
Я все еще парила в небесах, поэтому могла лишь мычать.
Сознание возвращалось медленно, и первой мыслью отчего-то стало: на мне чулки. Панталон нет, а пояс и чулки остались. Надо снять. Потянулась, но Эллан перехватил руку.
— Не надо, — лорд улыбался, устало, но довольно.
В тусклом свете видела его тело. На груди — небольшой пушок, на животе — темная полоска волос. Зардевшись, посмотрела ниже. Кхм, большие. Мужское достоинство не такое внушительное, как у Соланжа, поменьше, чем у Геральта, зато крепкое такое, аккуратное.
— Хочешь погладить? — Эллан почувствовал мой взгляд.
Стало так неловко, но… Села и накрыла ладонью то, что совсем недавно заставляло стонать.
Эллан рассмеялся и поцеловал.
— Ты как ребенок! Никогда не видела?
Видела, но…
— Полгода назад я голого мужчину представляла по картинкам, — стушевавшись, нашла силы признаться в страшном.
— Хочешь, расскажу, как что называется, — лукаво подмигнул Эллан.
Свет вспыхнул ярче. Сразу стало неловко, потянулась за покрывалом. Мигом осознав ошибку, лорд вернул былой полумрак и крепко прижал к себе. Мы просто лежали. Моя голова покоилась на груди у Эллана. Лорд время от времени целовал в волосы.
— Можно я чулки все же сниму?
— Зачем? Стесняешься? — рассмеялся лорд.
— Вас это возбуждает, да? — иного объяснения не видела.
— Тебя, — поправил Эллан и снова поцеловал. — Глупо в постели на «вы». И да, заводит. Очень, — признался он и шепотом добавил: — Я снова тебя хочу.
Потрогала — ой, действительно!
— Повернись, пожалуйста, спиной и согни ноги.
Так я еще не пробовала и, сгорая от нетерпения, выполнила указания Эллана. Он обнял, прижал к себе, позволив ягодицами ощутить силу чужого желания. Презрев условности, Эллан потерся мужским достоинством о нежную кожу и решительно скользнул внутрь.
О, лорд Марон знал, чего я хотела! Не медленной нежности, а неудержимой страсти, завертевшей
Мы слились в единое целое.
Горячая пульсация пронзила тело яркой вспышкой.
Выгнувшись в руках Эллана, до крови впилась в его кожу. Лорд не обратил внимания. Проникая все дальше, сметая препоны, он заставлял раз за разом глотать ртом воздух.
Болезненно чувствительное средоточие жара между бедер сжалось вокруг мужского естества, не желая с ним расставаться. Казалось, я умру, если выпущу его из себя.
Бедра сплелись вокруг бедер Эллана.
Словно в забытьи, я ухватила его руки и положила на груди. Они знали, что делать, умело подстегивая, направляя раскаленную лаву по венам.
Ох, как горячо! Я не выдержу, сгорю.
Да, да, и еще раз да! До исступления и ломоты в мышцах, животной страсти и сладости опустошения, когда выжат без остатка.
Комната перед глазами плыла. Я слышала лишь дыхание Эллана, но не могла поручиться, что не мое собственное.
Все быстрее и быстрее, чтобы наконец провалиться в огненный омут.
Обжигающие спирали пронзили низ живота, и тело стало невесомым. Мнилось, будто я дух и попала туда, где праведники вознаграждаются за благие дела. Только бы Эллан не останавливался!
Хотелось остаться вечно желанной, купаться в любви и дарить в ответ свою.
Хлесткий удар, от которого плавилась кровь. Новый толчок, срывающий крик наслаждения с пересохших губ.
Нет ничего, и меня тоже нет, одна податливая глина в умелых руках.
Будто яркая вспышка — и новый протяжный стон.
И я срываюсь, падаю в бездну, чтобы…
Как, неужели все?
Разочарованно вздохнула, приходя в себя после головокружительного путешествия.
Сердце билось часто-часто, а внизу живота замирали, медленно тухли огоньки разбуженного пламени.
— Не бойся, — сипло успокоил Эллан; он все еще оставался внутри и, несомненно, чувствовал дрожь в мышцах, — я повторю столько раз, сколько ты захочешь. Лишь бы слышать свое имя, лишь бы ты осталась довольна.
Лорд нежно провел рукой по шее, скользнул пальцами до бедра и сжал ягодицы, рискуя оставить синяк. Странно, мне понравилось, хотя отродясь не терпела грубости. Наоборот, хотелось, чтобы вторая рука Эллана проделала то же самое. Но он хмыкнул и шлепнул. Ойкнула и потерла ушибленное место. Лорд легонько ударил еще раз, наслаждаясь звуком.
Победитель! Женщина позволила овладеть собой, для навсея подобное дорого стоит.
— Если хочешь снять чулки, сними. Я помассирую пальчики.
Конечно, я хотела и не только массажа. В итоге, утомленная, заснула в объятиях Эллана уже на рассвете. Между ног саднило, но такую приятную боль можно испытывать каждый день.
Последним, что услышала, стали слова Эллана:
— Спи. Завтра тяжелый день.
ГЛАВА 8