На лыжне попаданец Ломаев
Шрифт:
Так и побежал на первую гонку в тридцать километров. Мужчины в биатлоне здесь бегали три раза — на дистанцию в 30 км, командная гонка на 20 километров и финишная на пятьдесят. Так решили организаторы и укладывалось это в четыре дня. Плюс начальный день для организации, плюс последний день для награждения победителей и посыпание пепла на головы проигравших.
Жмоты, могли бы и на десять дней растянуть. Все равно, интерес у всех был бешеный, я более, чем уверен, организаторы все расходы уже отбили.
Ну а я бежал.
Почему в кавычкам? В спорте первым быть очень неоднозначно, много, как плюсов, так и минусов. Все, разумеется, зависит индивидуально, но в основном комфортабельночувствуют спортсмены за спиной, чем первые. Хотя и они в чем-то хороши.
В общем, ладно, мне до кхм, то есть до лампочки, я ведь опять бегу по времени. Ориентир теперь мой мировой рекорд на этом расстоянии, его никто пока не побил и, хочется верить, никто не побьет. Моя теперешняя задача — хотя бы повторить, максимум — поставить новый. Причем тут другие спортсмены? А хрен его знает, лишь бы не мешали.
Так что, это тоже хорошо, что я первый, разгонюсь, фиг кто догонит. Тем более, время еще сумбурное (кое-кто говорит демократическое), и поэтому спортсмены сами выбирать, как им идти — классическим ходом или коньковым. Или вообще серо-буро-малиновым, смешанным.
Да по фигу мороз, иди как идешь, лишь бы дошел. Ха, сегодня я новатор, пробую новые методы. Вы, наверное, скажете, что, мол, международные соревнование — не самое лучшее место для экспериментов. Может быть. Проблема здесь в том, что с недавнего времени меня всюду отслеживают. Даже иногда на тренировках. Дело то пустяшное — поставил автоматическую камеру. Если есть в этом регионе интернет — перебрось к себе домой картинку, нет такого — ухитрись взять камеру обратно. И все, ничего нового.
А дистанция тридцать километров проста, в конце концов, ближе к финишу, если приспичит, ускоришься, хотя бы до каких-то медалей дотянешься.
А так побежал, относительно медленно. То есть для меня медленно, вообще-то скорость выше среднего. Но для меня все равно тихо, вот и галдят аборигены по радио и ТВ, наверняка ведь мусолят интересную новость п замедление лидера, по крайней мере, советских. И то, что ты ничего не слышишь, ничего в сущности, не меняет. Говорят-то не со мной.
С другой стороны, мне ведь тоже все равно, о чем они говорят и как меня оценивают. Ведь, вестимо, несут всякую гадость и всякую нелепость, что даже слышать не хочется.
Главное, ни аборигены, ни наши граждане ко мне не приближаются, а это значит, моя головоломная концепция оказалась правильной. Тут ведь такая тонкость — все верно, на старте лучше
Прорывайся потом среди них. Вот и приходится оглядываться. И, если что, то плевать и ускорятся. Свобода маневра прежде всего. И никак иначе, господа — товарищи!
Но я все же переоценил их возможности. Теперь же я сам набрал скорость, вряд ли кто-то из спортсменов сможет обогнать меня. Ах! — видимо, специально утоптанная лыжня позволила на все сто процентов использовать преимущества конькового хода. Догоните меня, пожалуйста, и будет вам хороший цимес.
Я шел на хорошей скорости, а на старте мне явно завидовали и о чем-то шушукали. О чем они говорили, я не слышал, но немного видел.
Вот ведь, паразиты, глаза завидущие. А вот нечего, богатые тоже плачут! Вот много у вас марок (скоро не в далеком будущем евро), сумели приодеть, снарядить, а первым идет нищий советский спортсмен, в девичестве удмурт. И его уже не обогнать.
М-гм, может быть, если мне постараться. Ибо много людей в СССР, многие трудолюбивые и старательные, а вот, черт побери, бежать опять мне!
Ну а, с другой стороны, может я сюда и был для этого кинут. Ведь есть же определенная цель моего попаданства у Инмара? Иначе для чего он влил определенную толику божественных сил и возможностей.
Лыжня пошла на некрутой пологий, но уж очень длинный склон и мне пришлось напрягать максимум своих сил, даже думать неспешных мыслей перестал. Некогда пока, вот дойду до финиша, переведу дыхание и снова мыслить, как любой Гомо Сапиенс.
Уже на горке чуть остановился, даже просто замедлил, бросил мимолетный взгляд назад. Мне было этого достаточно. Где-то поодаль шли за мной спортсмены. И, похоже, они и не пытались меня догнать. А ведь впереди шли немцы, основа биатлона ФРГ! Но понимают, что нет возможностей. И они не до него пытаются дотянуться. Просто лыжня одна. Нет, они уже смирились и теперь имеют свою цель — второе место и так далее по победному спичку.
Правильно, и они тщательно просмотрели любительские видеосъемки моих рывков и бесполезных попыток догнать, в результате чего только израсходовали силы, и без того уже минимальные.
Между прочим, они не знают, но и у меня еще нет прочного убеждения в своей победе. Первый огневой я прошел, как и большинство спортсменов и мне не понравилось, как я стрелял. Нет, промахов не было, но как-то пули пролетали по-минимуму. Еще бы чуть-чуть и стало бы плохо.
Винтовку надо пристрелять заново или способности вдруг скисли? Ведь от родимой моей Удмуртии до Германии очень уж далеко, тысячи километров! А то еще тут крепится мощь протестанско-католического Христа и именно его поле влияния искажает сферу огневого полигона?