На новые земли. Немецкие колонисты и их судьба в Юго-Восточной Европе, России, Северной и Южной Америке
Шрифт:
В этих условиях необходимо было принять согласованный и единый эмиграционный запрет для всех немецких государств и свободных городов. С таким предложением первыми выступили король Баварии и архиепископ Зальцбурга. Следует еще раз заметить, что в это время активную работу по вербовке населения немецких государств вела не только Россия. Решать свои внутренние проблемы за счет привлечения в свою страну трудолюбивого немецкого населения пытались монархи Пруссии, Франции, Англии и сам король Священной Римской империи немецкой нации Иосиф II, активно вербовавший колонистов для освоения освобожденных в войне с турками земель Венгрии.
Деятельность вербовщиков и различных гонцов этих стран, охотившихся за душами немецких жителей, приводила к активному
Однако такое слабое противодействие вербовочной деятельности агентов со стороны Иосифа II не могла удовлетворить немецких курфюрстов, которые стали принимать собственные меры. В 1766 году два из десяти имперских округов Германии (Kurrhein и Oberrhein) запретили на своей территории всякую вербовочную деятельность иностранных агентов, а последний из них вновь обратился к королю с требованиями принять более решительные меры против эмиграции подданных немецких княжеств и имперских городов. В конечном итоге Иосиф II вынужден был уступить настойчивым требованиям многих княжеств империи и издать в 1768 году указ о запрете эмиграции в Священной Римской империи немецкой нации (Edikt gegen die Auswanderung).
Однако для вербовочной компании России этот указ уже не имел практического значения. Она еще в начале 1766 года сама запретила продолжать вербовку немецких крестьян в связи с отсутствием необходимого количества морских судов для транспортировки колонистов, переполнивших портовый город Любек в ожидании отправки. К тому же в самой России в местах поселения колонистов в Поволжье не были своевременно решены многочисленные вопросы их приема, включая выделения земельных наделов и строительства необходимого количества жилых домов.
Между тем компания по вербовке немецких колонистов уже набрала обороты, и многие немецкие крестьяне, продав дома и имущество, ожидали отправку в своих селениях. Большая их часть находилась в дороге либо уже прибывала в составе колонн в пункты сбора. Реакция растерянных российских чиновников, ответственных за прием и отправку колонистов, была в этот момент более чем безответственной.
Без всякого предварительного оповещения они отказывали в приеме и отправке в Россию уже завербованных и находящихся теперь в смятении и отчаянии людей. Положение усугублялось отсутствием средств на питание и проживание для уже находившихся в пунктах сбора людей, необходимые для этого деньги приходили из России с большим опозданием. Все это вызывало возмущение уже завербованных людей и приводило к значительному ухудшению их отношения к российским вербовщикам и агентам.
Лишь королю Пруссии Фридриху Великому удалось противостоять широко разветвленной и агрессивной деятельности российского правительства по вербовке немецких колонистов. Число выехавших колонистов из Пруссии было незначительным. Этого нельзя сказать о других немецких землях и особенно мелких княжествах, где запреты на эмиграцию их подданных были неэффективными. Как справедливо отмечает Герхарт Бонвеч (Gerhard Bonwetsch) в своей небольшой по объему, но очень познавательной книге «Geschichte der deutschen Kolonien an der Wolga», изданной еще в 1919 году, власти не решались искоренить проблему в корне и полностью запретить деятельность российских вербовщиков. Запрещая эмиграцию и только выгоняя вербовщиков за пределы своего отдельного государства, они
Показательно в этом плане поведение Фридриха Августа Ангальт-Цербстского, правителя княжества Ангальт-Цербст, принцессой которого была сама Екатерина II. Трудно сейчас сказать, руководствовался ли Фридрих Август лишь родственными чувствами, разрешая разместить на своей земле пункт сбора завербованных для отправки в Россию немецких колонистов, но поручив при этом своему правительству следить, чтобы к ним не присоединились жители его княжества. Такое непатриотичное поведение правителей мелких княжеств позволяло иностранным государствам, по очень точному выражению Бонвеча, укрепляться за счет немецкой крови («…dem Ausland die M"oglichkeit gab, sich durch Zufuhr deutschen Blutes zu st"arken…»).
После всех этих событий, связанных с отказом российского правительства в приеме новых немецких колонистов, деятельность его агентов замерла, но никогда полностью не прекращалась и возобновилась с новой силой в годы царствования Александра I, которому вновь понадобились немецкие колонисты для освоения и защиты земель юга России.
3.5. Оценка состава первых колонистов
Кто же были эти люди, попавшие по призыву Екатерины II в середине XVIII века в сети вербовщиков, перевезенные в Россию и ставшие немецкими колонистами на Волге? Большинство авторов, рассматривая эту тему, ссылаются на книгу Готлиба Цуге «Русский колонист, или жизнь Христиана Готлиба Цуге в России» (Christian Gottlob Z"uge «Der russische Kolonist oder Christian Gottlob Z"uge’s Leben in Russland»).9
Это, пожалуй, единственная известная книга, автор которой лично пережил все перипетии путешествия и жизни немецкого колониста на Волге. Будучи молодым человеком, полным желания увидеть мир, он собирался эмигрировать в Америку, но, прибыв в Любек, как и многие другие переселенцы, попал в сети российских вербовщиков. Поддавшись описанию ожидающих его благ, красот и знакомств с многочисленными народами, он в составе одной из завербованных групп отправился в Россию. Им подробно и тщательно описываются все этапы путешествия на корабле до Кронштадта в колонне на конных повозках и по Волге на речных судах до места поселения немецких колонистов в районе Саратова. За время долгого ожидания в Любеке он хорошо узнает находившихся рядом с ним людей. В своей книге он отмечает, что значительная часть из них искала пристанище в далекой и пока неизведанной стране, потому что родина повернулась к ним спиной. По его оценке, среди них были преступники и мошенники, возможно, пытающиеся уйти от преследования и справедливого наказания. Он отмечал, что большая их часть являлась искателями приключений или легкомысленными и неопытными людьми, поверившими в обещанные золотые горы и нисколько не сомневающимися в легкой и благополучной жизни в далекой стране, а многие из них не были знакомы с сельским трудом и порой не знали, как запрячь лошадь и с какой стороны подойти к плугу.
К оценкам способностей первых немецких колонистов, приведенных в книге Цуге, мы еще вернемся, а пока отметим, что было бы наивно предполагать, что на уговоры вербовщиков поддастся и уедет в Россию цвет немецкого крестьянства. Наоборот, это были обедневшие крестьяне, ремесленники и торговцы, влезшие в долги и потерявшие свое дело, разоренные предприниматели, парикмахеры, отслужившие солдаты, неудачливые артисты, учителя и люди без всякой профессии. Были среди них даже разоренные и опустившиеся дворяне. В книге рассказывается об одном таком бароне, который прибыл в Россию и по трусости не стал искать удачи в армейской службе, а из-за своей лени не захотел встать за плуг и обрабатывать землю. В итоге он нанялся в своем селении пасти скот и, следуя позади коров и быков, с удовольствием откликался на приветствие отдельных встречных, которые обращались к нему «господин барон».