На окраине города
Шрифт:
22
Первым увидел игрушки Валерик. Он радостно вскрикнул, сполз с койки, бросился к ним. Малыш уже так наскучался без своих мишек, машин, кубиков, оставшихся там, в родном городе, что не обращал сейчас на мать никакого внимания.
А она привстала на постели, удивленно глядя в угол, и сразу поняла: игрушки привез Виктор. Да, да, он вернулся поздно ночью, а сейчас, наверное, уехал снова, но и занятый своей работой, отнимающей у него так много времени, он не забыл о Валерике… Теплое чувство благодарности
Это так явственно пронеслось в голове Вали, что она испуганно оглянулась и вскочила с постели, торопливо одевая платье. Затем Валя присела на пол, устланный домоткаными разноцветными половиками, и, рассматривая игрушки, начала забавлять ими Валерика.
— Мое! — сердито крикнул малыш, когда она шутя забрала у него коричневоглазого мишку.
— Нет, наше! — засмеялась Валя, и ей было приятно это «наше». Это значит, и Валерика, и Вали, и Виктора…
Нет, она еще ничего не решила для себя, и сейчас, возясь безмятежно с сыном, ей и не хотелось ни о чем думать, что-то решать. Хотелось вот так бездумно отсечь все заботы, пусть все идет так, как сейчас, разве это плохо?
— Ага, проснулась? — вошла в комнату бабушка. — О-о, что нашему Лерочке купили! Смотри-ка, и Ванька-встанька есть?
— Вот! — подал ей Валерик слоника.
— Ага, ага… — закивала бабушка. — Теперь Валерик пойдет кушать? А то слоник убежит обратно в магазин и мишку увезет на машине…
Обычно Валерка ел неохотно. Сейчас он торопливо сложил игрушки в угол, встал и потянул мать умываться.
После завтрака, пока сын возился с игрушками, Валя вымыла посуду, прибрала в комнатах, но ей сегодня так удивительно хотелось что-то делать, быть в движении, что она долго спрашивала бабушку:
— Ну что еще есть? Шить? Ой, не люблю сидеть… Что-то бы такое… А вода есть?
— Тяжело ведь, доченька, ведра-то у нас, как бадьи, двенадцать, чать, литров входит. Ольга-то привышная, вечером натаскает.
— Нет, нет… Я пойду, вы за Валеркой приглядите…
День был свежим или так показалось ей, не выходившей сутки из дому. Земля подстыла и мягко позвякивала под ногами. Недавний ветер нанес из рощи, замыкавшей улицу, сухих опавших листьев, они зашуршали, когда Валя переходила через канаву. Стылый воздух приятно холодил щеки и губы, и хотелось дышать и дышать…
Водоразборная колонка была в самом конце улицы, и пока Валя три раза принесла воды, в теле с непривычки растеклась усталая истома. Но в разгоряченной крови бродило ощущенье свежей силы, и Валя совсем по-новому, с веселым блеском в глазах, смотрела теперь и на бабушку и на Валерку, радуясь тому, что они с нею рядом, что с ними так спокойно и легко.
Перед вечером она вышла с Валеркой погулять.
«Надо и мне устраиваться на работу! Что и как будет дальше — неизвестно, но это-то нужно решить в первую очередь… Вот только — куда?» — подумала Валя и решила посоветоваться с Виктором.
Он приехал сегодня намного раньше обычного.
— И так десять часов работал, устал, — с улыбкой пояснил он бабушке, которая еще не ждала его и лишь начала готовить ужин. — Труд-то у нас, воспитателей, ненормированный, можно и до двенадцати часов выгонять, если туго придется.
— Не выдумывай, — качнула головой бабушка, хлопоча у плиты. И так весь украинский-то жирок сошел. Совсем заморышем стал.
— Ну, уж на заморыша-то я, пожалуй, не похож, — засмеялся Виктор, шутливо пощупывая мускулы рук, а сам нет-нет да и глянет на стоявшую с Валеркой на руках посвежевшую Валю.
После ужина, вернувшись в свою комнату, он услышал приглушенный, дрожащий голос Вали:
— Знаешь, Витя, я… мне бы поговорить, посоветоваться с тобой надо… Нет, нет, — торопливо, почти испуганно, добавила она, заметив, вероятно, набежавшую тень на его лицо: — Просто я хочу устраиваться на работу. Но куда? Ведь и о Валерике надо подумать, в детсадик с трех лет принимают, а в ясли мне не хочется.
Ну, об этом Виктор может поговорить с бабушкой. Но вот куда на работу? Ведь нет у нее никакой специальности.
— Я и думаю, — перебила Валя немного смущенно, — пойти… учеником токаря. В школе нас знакомили в общих чертах с токарным делом; пожалуй, я справлюсь. Только как на все это ты…
— Посмотрю? — догадался Виктор и засмеялся: — С самой что ни на есть положительной стороны! Честное слово, Валюша. И даже скажу, что удобнее всего тебе устраиваться на завод горного машиностроения, он самый близкий к поселку.
Этот вечер для Виктора начался очень счастливо. Уже нередки стали минуты, в которые и он и Валя, охваченные вновь проснувшейся симпатией друг к другу, говорили о чем-то пустячном, незначительном, но таком понятном и близком обоим, что сердце билось гулко и горячо, и тогда их разговор то и дело перемежался недомолвками, мгновенными жаркими взглядами.
Но это было чувство двух, о Валерке, занятом своими игрушками, они в такие моменты забывали. И неожиданно…
Да, то, что сказал Виктор, наблюдая за увлекшимся мальчуганом, было неожиданным для обоих.
— Эх, Валерка, Валерка, — сожалеюще произнес он, — почему бы тебе не родиться годика… на три-четыре позже? Уж тогда-то бы…
И словно опомнился, глянув на побледневшую Валю, бросился к ней, но она, горько усмехнувшись, отвела его руки. А он, не находя слов, стоял перед ней, растерянный, неловкий, не зная, как снять все то, что только что сказал.
— А я… — тяжело произнесла она закаменевшими губами. — Я знала, что все это… Так и будет… Но так скоро… так скоро…