На осколках разбитых надежд
Шрифт:
Похоронить мать Рихард решил в семейном склепе в подвале городской церкви. Конечно, хотелось бы положить ее к отцу, прах которого привезли из Западной Фландрии, но он понимал, что ему самому ни за что не сдвинуть каменную плиту, под которой был упокоен Фридрих фон Ренбек. Его просто убивало, что он не может обеспечить матери те похороны, которых она заслуживала по положению. Даже сколотить жалкое подобие гроба одной рукой он никак не мог. Единственное, что оставалось — завернуть баронессу в дорогие скатерти с бельгийским кружевом, которое она так любила, как в саван, и положить в склепе на могилу отца, заперев за железными дверьми, вот уже несколько веков хранящие покой его предков.
Рихард
— Подождите, господин Рихард, подождите! — нагнала его Айке, когда он с трудом проволочив тележку по гравийной площадке у замка, вышел на хорошо раскатанную подъездную дорогу. — Я хотела сказать вам все это время — мне жаль, что так случилось с Ленхен…
Сначала она просила Айке, нашу кухарку, помочь ей в очередном преступлении против закона рейха — найти человека, который прервет беременность этим выродком.
Эти слова, услышанные на процессе и надежно запрятанные в глубины памяти, вдруг выплыли из темноты и ударили в самое сердце. Поэтому он не хотел слышать ничего из того, что сказала бы Айке сейчас, и он развернулся, намереваясь продолжить путь.
— Мне так стыдно, что я солгала. Я хотела всего лишь спасти вас! Госпожа баронесса сказала, что это нужно, что без этого никак, вот я и солгала. Но я хочу, чтобы вы знали — она хотела этого ребенка. Я предлагала сама ей не раз… спасти себя, пожертвовав им… я знала женщину, которая могла бы… но Ленхен наотрез отказалась. Она хотела этого ребенка, я уверена в этом. А если бы вы видели ее в те дни, когда вас объявили погибшим… Я просто хочу, чтобы вы знали это — девочка любила вас… что бы вам там не сказали! Теперь я понимаю, что с ней творилось тогда.
Что-то чуть затрепетало в груди при этих словах, которых Рихард так жаждал когда-то. А потом тут же замерло, придавленное тяжестью воспоминания о карте Южного фронта с его собственными пометками и штампом Розенбурга, предъявленной ему следователем. Нет, думать обо всем этом, снова воскрешая прошлое в памяти, было слишком болезненным и тащило за собой только очередной приступ невыносимой мигрени. Да и к чему это было теперь — снова воскрешать прошлое? Поэтому Рихард сосредоточился только на своей последней миссии — погребении матери, которая казалась практически невыполнимой в те минуты.
Он стер до крови кожу на груди, пока вез тележку в городок, получив очередной небольшой узкий шрам на память об этом ужасном дне. Все тело потом нещадно болело несколько дней. И он едва снова не выбил себе плечо из сустава, когда пытался хоть как-то помочь пожилому пастору отнести тело матери в склеп. Но он все же сделал это, как думал с огромным облегчением, медленно и устало возвращаясь пешком в Розенбург с чувством завершенности в груди. И не только последняя молитва над телом матери подарила ему эти ощущения.
Теперь все. Теперь он может спокойно встретить свою судьбу, которая все ближе и ближе подходила к нему вместе с солдатами янки, которые до этого момента обошли своим вниманием их маленький городок и его окрестности. Они были и
Поэтому вернувшись в замок, Рихард начисто вымылся и побрился, тщательно отутюжил одну из белоснежных рубашек, которые нашел в шкафу в своей спальне, и облачился в мундир, в последний раз надев все награды, которые получил за время службы своей страны. Пусть он не мог больше служить ей из-за ранения, пусть не мог больше защищать ее и ее людей, но умереть он намеревался именно солдатом.
В погребе Рихард выбрал самое выдержанное вино, которое в семье хранили для особых случаев. Из той самой бочки, которую по семейной традиции наполнили вином урожая, собранным в год его рождения как первого и сына фамилии фон Ренбек. Его семья уже давно потеряла виноградники у реки Унструт [210] , которыми владела на протяжении веков — сначала их подкосил экономический кризис, затем лоза почти полностью была уничтожена филоксерой [211] . Но все равно, вдруг подумалось ему с тоской, вряд ли он бы сумел когда-либо залить бочку вином в год рождения своего сына в продолжение традиции. И дело было не только в том, что виноградники скорее всего уже были захвачены американцами сейчас. У него просто не будет наследника, в год рождения которого он смог быть забить крышку бочки с вином.
210
Река в Германии, левый приток реки Зале. Исток находится в северной Тюрингии. Берега этой реки славятся своими виноградниками белого сорта винограда в основном Сильванер и Рислинг, который выращивается здесь с XIX века.
211
Или виноградная тля. Вредитель виноградной культуры. Филлоксера поражает корни растения, вследствие чего они начинает портиться, и вся виноградная лоза иссыхает. Восстановление виноградника после поражения этим вредителем занимает долгие годы.
Возможно, это был мальчик.
Так подумалось вдруг Рихарду с болью и тоской, когда он занял место в комнате напротив портрета Мадонны. Это мог быть его сын. Будущее, объединившее две нации и две крови в единое целое. Этот ребенок был бы символом того, что любовь способна победить все, даже ненависть, взращенную ядовитыми идеями и убеждениями.
— Это все излишняя сентиментальность, свойственная нашему славному прусскому прошлому, мой дорогой, — так сказала бы мама, если бы услышала его мысли. — В новом мире ей вовсе нет и не было места. Исключительно на страницах романов, которыми Ханке забил твою голову с детства.
Он словно наяву услышал голос матери, произносящих эти слова, и уловил запах ее духов. Будто бы она была рядом сейчас, когда он смаковал изумительное вино, от души наслаждаясь насыщенным летним вкусом и ароматом, любимой музыкой и светом свечей, играющих отблесками в стекле бутылки, хрустале бокала и черноте начищенного металла пистолета.
Еще один призрак замка, который будет скользить ночами в этих комнатах, где когда-то прошла большая часть жизни. Сколько их здесь, этих душ? Могут ли они общаться между собой? Что они сказали друг другу, когда Господь забрал их из этого бренного мира и снова свел вместе?