На перекрестке судьбы
Шрифт:
— Спасибо за лошадей, па. И береги себя, ладно?
Уже уходя, Рой дотронулся до полицейского значка у себя на груди и улыбнулся.
— Осторожность — мой девиз, сынок. Чарли на прощанье взмахнул рукой, но на лице его не было улыбки.
Вайолет забралась на стол и нажала на крышку спрея с чистящим средством. Коричневые ручейки потекли с дверцы кухонного шкафа вниз. Вайолет принялась энергично растирать тряпкой жидкость, в который раз недоумевая, каким ветром ее занесло на это ранчо. Конечно, дом в Амарилло, где она жила со
С яростью орудуя тряпкой, она вдруг услышала за своей спиной спокойный голос.
— Не иначе как вы принимаете дверцу шкафа за мою физиономию.
Вайолет оглянулась. Чарли неслышно вошел на кухню и остановился прямо за ее спиной. От неожиданности Вайолет едва не потеряла равновесие и не свалилась на пол.
— А я-то думала, — проронила она, — что вы уж давно носитесь по пустыне в поисках рогатого гремучника!
— Так и будет, — ответил он с каменным лицом. — Вот только солнце опустится пониже. Да, и я собираюсь взять с собой Сэма. Ведь я ему обещал.
Ухватившись за дверцу шкафа, Вайолет нагнулась, так что ее голова оказалась вровень с головой Чарли, и прошипела:
— Только через мой труп! Чарли расхохотался.
— Ну-ну, Вайолет! Зачем мне вас убивать? Сэм и так поедет со мной, уверяю вас.
Эти слова напомнили ей угрозы, постоянно звучавшие в ее ушах в последние месяцы. Внезапно вместо голоса Чарли она услышала голос Рекса. Мне не составит труда получить опеку над Сэмом. Стоит мне рассказать о твоих проблемах с законом в штате Джорджия, и не видать тебе сына, как своих ушей.
Кровь Вайолет вскипела от ненависти к Чарли, к Рексу, ко всему мужскому сословию в целом. Не помня себя от ярости, она соскочила на пол, бросилась на Чарли и обоими кулаками заколотила по его груди.
— Хам! Ненавижу! Не смейте мне угрожать! Никогда, слышите?!
Чарли предполагал, что его заявление рассердит ее. Он даже в какой-то мере хотел этого — она выводила его из себя по поводу и без повода, и он хотел отплатить ей той же монетой. Но даже в самых безумных снах ему бы не привиделось, что она способна вот так на него наброситься.
— Да что с вами, Вайолет! Успокойтесь, черт возьми!
Не без труда Чарли удалось схватить Вайолет за оба запястья и крепко зажать их в своей руке. Вмиг обмякнув, обессилевшая Вайолет поникла в его объятиях.
— Это что еще такое? — недоумевающе спросил он. — Вы что, с ума сошли?
Вайолет понимала, что вела себя как дикарка, да и выглядела таковой. Но ей вдруг все стало безразлично. Покидая Амарилло, она поклялась, что ни один мужчина больше не получит власти над ней. Никогда!
— Я была последней дурой, когда согласилась остаться здесь с вами, — сердито проговорила она. — Все, хватит, я уезжаю.
При других обстоятельствах Чарли бы не на шутку рассердился, услышав такое. Но сейчас
— Ну сколько можно это обсуждать? В толк не возьму, отчего вы вдруг встали на дыбы.
Взглянув на него, Вайолет сообразила, что он не понимает, да и не может понимать, почему она вдруг пришла в такую неописуемую ярость и загорелась желанием уехать. Вот и отлично. Сейчас главная ее задача — сделать так, чтобы он ничего не заподозрил.
— Сэм — мой сын, а не ваш. — Голос ее звучал тихо, плечи безвольно опустились. — И я не допущу… не допущу, чтобы вы его переманивали… только потому, что мы сейчас целиком и полностью от вас зависим.
— Да у меня и в мыслях нет переманивать вашего сына, — удивленно возразил Чарли.
— В самом деле? — насмешливо произнесла она. — А кто посадил его на лошадь без моего разрешения?
Чарли тяжело вздохнул.
— Видит Бог, Вайолет, я никогда не подверг бы Сэма опасности, как, впрочем, и любого другого ребенка.
— Лошадь могла его убить!
Он отпустил ее запястья и грубо схватил за плечи. Его цепкие пальцы впились в нежную кожу, но Вайолет не чувствовала и не видела ничего, кроме манящих синих глаз.
— С таким же успехом его могло убить ваше путешествие. Дорога в Рюидосо полна опасностей. Вы над этим когда-нибудь задумывались? — кинул он ей в лицо. — Неужели вы сами не понимаете, что его нельзя держать на таком коротком поводке?! Вы растите из Сэма маменькина сынка!
— Мой сын вовсе не маменькин сынок! Да и вообще — какое вам до него дело?
Она права, признался себе Чарли. Но что-то в Сэме заставляло Чарли вспомнить себя в четырехлетнем возрасте, когда он жил только с матерью. Ему ужас как хотелось иметь отца, которому он мог бы подражать. И когда его родители наконец поженились, он был на седьмом небе от счастья. Отец всегда был рядом, у него всегда находилось время, чтобы поиграть с ним. Чарли, разумеется, не сможет заменить Сэму погибшего отца, но, пока мальчик живет в его доме, приложит все усилил, чтобы он не скучал.
— Вы правы, — холодно промолвил Чарли. — Мне нет дела до Сэма. Да и до вас, пожалуй, тоже.
Он отпустил ее плечи и в тот же момент вышел из кухни, а затем и из дома.
Пораженная внезапным уходом Чарли не меньше, чем его последними словами, Вайолет беспомощно оглядывалась вокруг себя. Она все еще чувствовала его близость и сильные руки на плечах и запястьях.
Чего он добивается? — недоумевала она. И какое ей дело, что он о ней думает? Не все ли равно, нравится она ему или нет?
«Вы растите из Сэма маменькина сынка!»
В ответ на это обвинение она едва не залепила ему пощечину. Но сейчас, стоя в опустевшей кухоньке, Вайолет вновь и вновь прокручивала в уме его слова. А что, если Чарли прав? Если она, одержимая страхом потерять Сэма, уж слишком над ним трясется?