На перепутье
Шрифт:
Я устраиваюсь за рулем, сиденье хоть и продавленное, но довольно удобное. Мне всегда требуется некоторое время, чтобы наладить контакт с автомобилем. Несколько раз завожу и глушу двигатель, вслушиваясь в его работу, переключаю передачи, протягиваю руку к обогревателю – вроде все исправно. Не хотелось бы застрять где-нибудь на трассе из-за поломки. Сева хоть и опытный с виду водитель, но в погоне за выгодой явно предпочитает сделать выбор в пользу очередного рейса, а не отдыха. Я отлично знаю таких предприимчивых товарищей – они готовы отправиться в путь через пару часов после приезда, и так все
Август садится рядом, Сева устраивается сзади, он там оборудовал что-то вроде спального места. Спустя пять минут он оглушительно храпит.
– Устал, бедолага, – в голосе Августа проскальзывает саркастичная нотка, – Я не думал, что вы знакомы, но он согласился на мое предложение, как только услышал твое имя.
– Я его вообще не помню. Столько времени прошло. Да и те два года почти не отложились в памяти, – мы уже едем по трассе, вырвавшись за пределы городка, – Я садился за руль ночью, днем отсыпался, со временем перестал отличать один рейс от другого, все слилось. Куда уж тут запоминать водителей. Может, и ездил с ним какое-то время.
Я рад, что оказался за рулем не слишком резвого грузовичка – так, по крайней мере, не придется бороться с искушением вдавить педаль газа в пол. Джип мы оставили в каком-то гараже, без документов ехать на нем было неразумно, да и Кирилл его изрядно запустил – в дальней поездке лучше было не рисковать. Я дал себе слово, что после возвращения обязательно приведу машину в порядок.
– Если устанешь, скажи сразу, – Август устраивается на неудобном пассажирском сиденье, – Я посплю, но если будет нужно – разбуди.
– Ничего, спи. Я привык к ночным перегонам.
– Надеюсь, никаких призраков нам больше не встретится, а то ты меня напугал.
– Уверен, они больше не появятся, – я усмехаюсь, но в глубине души теряюсь в догадках. Что это было? Или я настолько устал, что начал видеть то, чего на самом деле нет? Вспоминаю слова Августа о предупреждении – может, так и есть. Не стоило так безрассудно гнать, да еще по реке.
Трасса с шорохом проносится под колесами. Ночь изредка рассекают огни фар встречных машин. Вокруг на сотни километров расстилается тайга, деревни разбросаны по ней, как крошечные искорки. Мозг цепляется за них, как за единственные ориентиры в этом безбрежном море леса и тьмы. Едешь и считаешь про себя оставшееся расстояние, бросаешь взгляд на спидометр и прикидываешь, что примерно через столько-то часов достигнешь конечного пункта. Чем еще занять голову в ночной тиши? Музыку я не рискую включать – если уж даже Август против, то не берусь даже представить себе реакцию Севы, судя по всему, он любитель местной эстрады и отдает предпочтение нежным женским голосам.
Так проходят часы, я время от времени слегка меняю положение тела, разминаю руки. Простреленное плечо начинает побаливать – давно я так много времени не проводил за рулем. Август уснул, и я не решаюсь его будить. Ему нужно выспаться.
К двум часам ночи я чувствую, что устал, в глаза словно насыпали песка, плечо болит все сильнее, тело затекло. Самое
Я включаю свет в салоне, Сева никак не реагирует на мои действия, зато Август мгновенно просыпается, выглядывает в окно и удовлетворенно замечает:
– Неплохо, полпути уже позади.
Похоже, он прекрасно знаком со всеми придорожными заведениями, раз с первого взгляда определяет расстояние, которое мы успели проехать.
Мы входим, сидящие за столиками поднимают головы, пару секунд изучают нас, потом утыкаются в свои тарелки. Я заказываю двойную порцию крепкого кофе и покупаю бутылку чистой воды, Август набирает полный поднос.
– Ты собираешься все это съесть? – удивляюсь я, когда мы садимся за свободный столик в самом углу.
Но он придвигает мне несколько тарелок:
– Ешь.
Я сдаюсь, хотя аппетита нет. Мы неторопливо едим, Август незаметно наблюдает за другими посетителями. Над стойкой надрывается огромный телевизор, экран которого настроен на максимальную интенсивность цвета. Я морщусь – яркие краски неприятно режут глаз, отворачиваюсь от него, вытаскиваю наушники и включаю музыку. Становится легче. Сонливость постепенно проходит, но плечо продолжает ныть. Август что-то говорит, я его не слышу, он жестом просит снять наушники.
– Что?
– Если ты устал, я подменю.
– Не стоит, часа через три начнет светать – тогда и отдохну.
– Плечо болит?
– Как ты узнал?
– Ты поглаживаешь его.
Я тут же отдергиваю руку.
– Алек? – в нашу сторону направляется какой-то парень.
Он без приглашения усаживается рядом с Августом.
– Что, не узнал?
Я качаю головой – второй раз за вечер отвечаю отрицательно на подобный вопрос.
– Действительно не помнишь? Я ж Ромка, мы с тобой в одной школе учились, я был старше на пару лет. Слышал, ты в городе устроился? Похоже, единственный, кто вырвался из нашей деревни.
Я судорожно пытаюсь вспомнить, но никак не могу сосредоточиться:
– Нет, я вернулся. А ты где? – без особого энтузиазма пытаюсь поддержать беседу.
– Я в райцентр переехал, открыл свое дело, строю коттеджи. Планирую расшириться в столицу, может, что посоветуешь? Поговаривали, ты там в правоохранительной части работаешь. Мне не помешают знакомые в этой сфере.
Я невольно усмехаюсь. Знал бы он, чем я там занимался. Мне доставляет особое удовольствие обламывать таких персонажей:
– Я был всего лишь курьером. Вряд ли могу чем-то помочь.
На лице парня читается откровенное разочарование. Интересно, кто до него донес такие слухи?
– Ладно, было приятно встретиться, – он быстро ретируется в другой конец зала.
На лице Августа проступает неприязнь:
– Я слышал о нем. Ни перед чем не остановится, лишь бы захапать побольше в собственный карман. А сейчас собирается сбежать в столицу, чтобы не отвечать за те дома, которые понастроил за эти несколько лет. Выдоил у заказчиков все деньги, теперь они собираются судиться.