На пороге Тьмы

Круз Андрей

— Вот сюда и заходите, — сказал наш гостеприимный хозяин. — Тихо посидеть, с друзьями поговорить… ра квия… задушевно — самое место.

Возражать никто не стал, все так и выглядело. Шалва усадил нас за столик, по его мнению лучший, сделал некий жест рукой, словно описав круг над нашими головами, на что женщина за баром улыбчиво закивала, а затем попрощался и вышел из бара.

А место и вправду выглядело тихим и приятным, такого в городе пока не было. Везде шум и гомон, а вот тут так… Дальше, наверное, народу прибавится,

они едва открыться успели, но пока вообще благодать.

Пухлая Ира принесла нам три кружки пива, а затем притащила тарелку наструганной редьки, перемешанной с солеными ржаными гренками.

— Это же рыгать не перерыгать потом, если с пивом, — сказал Федька, зацепив вилкой целую охапку редечной стружки и умяв ее себе в пасть.

Пиво, кстати, оказалось не фильтрованным, или как там такое принято правильно называть. Мутноватое, но что на вкус, что на запах — лучше некуда, чистая ностальгия. Нормального пива здесь покуда не было. Технолог, что ли, какой-то сюда провалился? Очень даже может быть, почему бы и нет.

— Ну ладно, за удачу потом выпьем, — сказал я, поднимая кружку. — Пока за Шалву давайте, что бы мы без него делали?

— И где бы пили-ели? — добавила Настя.

Оловянные кружки, столкнувшись боками, глуховато брякнули. Я большими глотками опорожнил свою почти что на треть, поставил, прикрыв крышку и подумав, что немцы в свое время это здорово придумали — не выдохнется.

— Ладно, — сказал Настя, — теперь говорите, что мы празднуем и зачем вы меня из дома вытащили?

И мы взялись рассказывать. Полушепотом, тихо, постоянно оглядываясь, но со всеми подробностями.

— Ну и что делать планируете? — спросила Настя после того, как мы с Федькой закончили.

Всерьез спросила, я видел, что она нам поверила. Поверила в то, что мы и вправду постояли около выхода из этой действительности, из Отстойника. В то, что выход отсюда есть и мы его можем найти. И его надо искать.

Бар к этому времени совершенно опустел, только Ира что-то делала за стойкой и к разговору нашему явно не прислушивалась.

— Пока… пока будем ждать — это раз, — загнул я палец. — Каких-нибудь новостей от Ивана или даже Милославского. А еще будем искать сами.

— Что искать? — спросила она.

Федька тоже посмотрел на меня вроде как с удивлением.

— А мы знаем намного больше, — обернулся я уже к нему. — Знаем, что Пашка много знает. Он может даже знает, где искать записи Серых.

— И че, мы его поймаем и пытать будем? — усмехнулся Федька. — Знает и знает, нам не скажет.

— Ну, это еще как сказать. Приглядеться надо, может что-то и нароем такое, что ему разговорчивости придаст. Еще… еще у шкипера Боталова жена вроде как осталась, помнишь? Надо бы с ней пообщаться.

— Ага… было такое, — оживился Федька. — Но только что-то сомневаюсь я в том, что она знает что-то. Если бы он ей доверял, то с собой бы взял. А так

сам сдриснул, а жену в городе оставил, вроде как в непонятках.

— Это все же «вроде как», — поправил я его. — А может так надо было.

— Так он же «ушел» уже, чего надо-то?

— А может и не ушел, — пожал я плечами. — Там же автографы никто не оставлял. Да и этот, Лошаков у нас есть. По нему тоже бы что-нибудь выяснить неплохо было. И этот, комплект еще водолазный. Вот как думаешь, на кой хрен он им нужен был?

— Не знаю, — Федька даже в затылке почесал, а потом отхлебнул пива. — В порту могли зачем-нибудь, еще там, у пристани, где мы «Ваню комсомольца» нашли.

— Это понятно, — вмешалась в разговор Настя. — А зачем им нырять было? Я вот слушаю, слушаю, а этого никак понять не могу. Вроде выходит, что у них никаких «подводных дел» не было.

— Это верно, кстати, — согласился с ней я. — «Ушли» они с суши… если ушли… и все у них как-то к суше получается привязанным. Комплект ремонтника, типа если что на винт намотается? — предположил я.

— Вов, блин, что тут намотать-то можно? — фыркнул Федька. — Нет тут в воде ни хрена.

— Ну не знаю… на мелководье винт погнуть в незнакомом месте и потом его снимать… еще что-то, — взялся импровизировать я.

— Прятать что-то можно, — добавила Настя. — А потом с этим противогазом доставать.

— А ведь вполне, — сразу согласился Федька.

— Вполне, — признал и я. — Записки того же Серых, например. А Лошаков у них, как я думаю, был за мастера. Вот его и того, списали, чтобы не разболтал. Кстати, тогда получается, что не все, кто с Серых работал, «ушли», так? Иначе зачем так старательно концы в воду прятать. Кто-то еще остался.

— Пашка, — ухмыльнулся Федька.

— Да не только, я думаю, не только. Не один Пашка остался, люди остались. Нам поосторожней быть надо, к слову. Если они своих в расход пускали, то о нас, как мне кажется, тоже не сильно задумаются.

Я ожидал, что Настя сейчас возмутится и начнет требовать «все это прекратить», но ничего подобного не случилось. Она лишь кивнула и непроизвольно поправила кобуру с «парабеллумом». Все верно, не тот типаж, пилот все же, а не маникюрша, да и вообще у нас ставки слишком высоки чтобы задний ход давать. Мы с ней хотим отсюда уйти, вдвоем, вот для этого и рискуем.

— Ну, пока мы до чего-то реального не добрались, дергаться они не будут, — сказал Федька, поразмыслив. — А вот если найдем что-то…

— Могут и сразу, если до них информация с Фермы доходит, — возразил я. — А я это вполне допускаю. Сам же Серых откуда взялся? Во-во. Кстати, нам бы найти способ эту самую Альбину Скляр проверить… Как это сделать?

— Если от самого начала, то на Ферме инфа должна быть, — сразу сказал Федька. — Милославский же всех новых опрашивает, и ее должен был.