На публику
Шрифт:
— А я не желающий.
— Это заметно.
— Кому это надо — всю жизнь работать сверхурочно? — сказала Мэвис.
— Я просто повторяю, — сказала Дикси, — слова Тревора Ломаса.
— Работать сверхурочно следует лишь в случае крайней необходимости, — сказал Хамфри, — так как это постепенно снижает нормальную работоспособность и в конечном счете ведет к понижению производительности труда, вследствие чего возникает необходимость еще больше работать сверхурочно. Это порочный круг. А где ты видела Тревора Ломаса?
— А это и есть случай крайней необходимости, —
— Пошла-поехала, — сказала Мэвис. — Другая бы радовалась, что муж хорошо зарабатывает, а ей почему-то все мало. К октябрю свой домик готов будет.
— А я хочу образцовый домик, — сказала Дикси.
— Будет тебе твой образцовый домик, — сказал Хамфри.
— Она хочет устроить не свадьбу, а фейерверк, — сказала Мэвис. — Что ж, мы с Артуром, конечно, сделаем все, что можем, но уж не более того.
— Вот именно, — сказал Артур.
— Где ты видела Тревора Ломаса? — спросил Хамфри.
— У Косты. Забежала выпить кока-колы по дороге домой. А ты что, против?
— Нет, упаси боже, — сказал Хамфри.
— Приятно слышать. Ладно, я пошла спать, с ног падаю. У тебя еще остались шрамы.
— Со временем затянутся.
— Нет, пусть себе. У Тревора тоже есть шрам.
— Присмотрю-ка я лучше за Тревором Ломасом, — сказал Хамфри.
— Ты лучше присмотри-ка за своим дружком Дугалом Дугласом. Тревор говорит, что он шпик.
— В жизни не поверю, — сказала Мэвис.
— И я тоже не поверю, — сказал Артур.
— А уж я-то и подавно, — сказал Хамфри.
— Я знаю, он у вас идеал, — сказала Дикси. — Что ни вытворит, все хорошо. Но я вам просто передаю, что сказал Тревор. Потом не говорите, будто ничего не знали.
— Тревор тебе голову морочит, — сказал Хамфри. — Он Дугала терпеть не может.
— Мне он нравится, — сказал Артур.
— Мне он нравится, — сказала Мэвис. — А Лесли нет. И Дикси нет.
— Мне он нравится, — сказал Хамфри. — А моей сестре Элси нет.
— Мистер Дуглас дома?
— Пока что он у себя наверху печатает на машинке, — сказала мисс Фрайерн, — как вы можете слышать.
— Можно пройти наверх?
— Погодите, я узнаю. Зайдите, пожалуйста. Фамилия как будет?
— Мисс Кавердейл.
Мисс Фрайерн провела мисс Кавердейл в тот самый холл с дубовыми панелями, похожий на гроб. Стук машинки смолк. Сверху послышался голос Дугала: «Взойдите». Мисс Фрайерн поджала губы. «Верхний этаж», — сказала она Мерл.
— Ой, я такая несчастная. Мне надо было с вами повидаться, — сказала Мерл Дугалу. — Какая у вас милая комнатка!
— А почему вы не на службе? — сказал Дугал.
— Какая там служба, я так расстроена. Мистер Друс говорит, что он навсегда уезжает за границу. А мне что прикажете делать?
— А чего бы вы хотели? — спросил Дугал.
— Я бы хотела поехать с ним, но он меня не берет.
— Это почему же?
— Он знает, что я его терпеть не могу.
Дугал разлегся на своей прибранной постели.
— А не говорил ли мистер Друс, когда именно он собирается уезжать?
— Нет, пока еще ничего не решено.
Дугал сел и сплел ладони. Он близоруко прищурился и искательно поглядел на Мерл.
— Дугал, — сказал он, — есть одно такое местечко в Сохо, вы не согласились бы провести там вечер и поболтать о том, о сем? Наличие миссис Друс создает некоторые затруднения, она глаз не спускает...
— Ой, не надо, — сказала Мерл. — А то сразу все приходит на память. Никаких слов не хватит, чтоб сказать вам, как я его ненавижу. Меня просто трясет, когда он поблизости. Я прожила с ним столько лет, лучшие годы моей жизни, и теперь эта скотина еще грозится бросить меня.
Дугал лег и заложил руки за голову.
— А чего он перепугался? — спросил он.
— Вас, — сказала Мерл. — Ему взбрело на ум, будто вы за ним шпионите.
— Чего ради мне за ним шпионить?
— Уж и не знаю.
— Нет, знаете.
— Дугал, если вы служите в полиции, то так мне, пожалуйста, и скажите. Войдите в мое положение. Ведь я же по простоте душевной все вам рассказывала про мистера Друса, и если меня теперь привлекут...
— Я не служу в полиции, — сказал Дугал.
— Еще бы, разве вы признаетесь.
— Ишь как всех вас бьет мелкой дрожью, — сказал Дугал.
— Не надо, не доносите на мистера Друса, хорошо? А то в правлении на него давно зубы точат, и если там узнают о разных его темных делишках, то на мою же голову. Он эмигрирует, а я куда денусь?
— Кто внушил это Друсу? Тревор Ломас?
— Нет, это Дикси, паршивка такая. Она все время шныряла в кабинет к мистеру Друсу за моей спиной.
— Вон что. Постенографируйте-ка под мою диктовку, раз уж вы здесь. — Он поднялся и вручил ей блокнот и авторучку.
— Дугал, я в полном расстройстве.
— Поработаете — и сразу успокоитесь. Чего это вы, в конце концов, отлыниваете от дела в рабочее время? Приготовились? Скажите, если я затороплюсь.
Весело жилось в Пекхэме восклицательный знак но вдали уже брезжил неумолимый рассвет того дня запятая когда я поняла запятая что меня и моих милых подружек с фабрики разъединяет пропасть точка. За рекой билось огромное и гулкое сердце Лондона запятая и его стук предвещал мне признание запятая успех запятая славу точка. Я всегда была неизлечимым романтиком восклицательный знак абзац. Настал тот горький миг запятая когда я простилась со своей первой любовью точка. До тех пор я не могла смотреть на других мужчин запятая но вмешалась сама судьба заглавное С точка. Поцелуй многоточие дрожь пронизала все мое существо многоточие все фибры моей души замерли в тоске и благодарности запятая но пробудившийся во мне гений властно искал выхода точка. И вот мы расстались навеки точка абзац. Я испытала злорадное удовлетворение запятая когда мой кэб прогремел по Воксхольскому мосту запятая унося меня и мои скудные пожитки в большой мир — заглавное Б, заглавное M — запятая расстилавшийся передо мною точка. Да запятая весело жилось в Пекхэме восклицательный знак. Теперь, пожалуйста, оставьте место и...