На рыбалке
Шрифт:
От нечего делать, Глен отправился изучать местность. Ему всегда было любопытно взглянуть на то, как живут некроманты. Он ожидал чего-то мрачного и торжественного. А увидел нечто мерзкое и простое.
Не подозревая, что помещения некромантов сильно отличаются, он изучил пустой, темный зал приемной и несколько соседних залов. Тех самых, у которых были подвижные стены. Там копошились отвратительные насекомые, ползая друг по другу. Мерзкие мохнатые лапы тянулись от стен ко всем вошедшим. Глен с равнодушным видом отрубил несколько из них ножом, когда лапы потянулись к нему. И насекомые в ужасе забились в глубь, больше не решаясь беспокоить
Пройдя все залы, Глен обнаружил также загадочную арку. Его привлек слабый свет, исходивший из глубины помещения. Подойдя ближе, он различил еще странные, призрачные голоса. Они шептали что-то неразборчивое. Однако гипноза, который подействовал на Мелиду, не было. Глен приблизился к арке из простого любопытства. Обошел ее со всех сторон и попытался рассмотреть что-то в серебристой дымке, гулявшей между плит арки.
— Не трудитесь, граф. Вы ничего не разглядите и не поймете. Эта арка действует лишь на должников некромантов. А вы ПОКА ЧТО таковым не являетесь.
Глен снова обошел арку и остановился посреди пустого зала, пытаясь найти глазами источник голоса.
— Я никогда не давал и не брал в долг. И с вами собираюсь расплатиться сразу же.
— Так многие говорят, — усмехнулся эхообразный, искаженный голос, — А потом отдают нам свою душу. Уверен, вы уже имели удовольствие полюбоваться нашими тюремными камерами. Прекрасное зрелище! Видеть, как кто-то получает по заслугам.
— Видел, — равнодушно пожал плечами Глен, — И ожидал чего-то более эпичного. Думал, что имею дело с высшими силами. А вы просто палачи смерти. Да к тому же плохие.
Перед Гленом резко появилось облако серого дыма, из которого вышла фигура в темном балахоне.
— Не шутите со слугами смерти, граф!
Глава 116. Как Боррэй стал дворецким
Перед тем как отправиться в путь, дворецкий Боррэй заскочил в свою комнатку. Живой костюм достал походный чемоданчик и аккуратно сложил туда запасную одежду. В его шкафу всегда висел десяток абсолютно одинаковых черных фраков и рубашек. Еще в чемоданчик отправились полотенце, расческа, зубная щетка и прочие мыльно-рыльные. Боррэй явно рассчитывал, что они ему понадобятся. Ведь скоро, совсем скоро он снова станет собой.
Закончив сборы, дворецкий подошел к зеркалу и посмотрел в него. Отражение показало пустой костюм, зависший в воздухе. Рукав потянулся к тому месту, где должна была быть голова. Как будто призрак хотел провести по собственному невидимому лицу. Воспоминания невольно нахлынули.
Боррэя хорошо знали все ведьмы и колдуны. Это был веселый, но и очень опасный древний божок. Никто толком не знал, откуда он появился и что делал раньше. Пару сотен лет назад он вдруг поселился среди обычной нечисти и начал творить всякую ерунду. Смешной, но жестокий — он любил злые розыгрыши. Так что его проделки испытали на себе практически все. То новорожденная, милая ведьмочка вдруг превращалась в жабу как раз в тот момент, когда счастливая мамаша хотела ее поцеловать. То невеста вдруг исчезала прямо со своей свадьбы, а потом ее находили где-нибудь на крыше. То угощение на праздничном столе превращалось в червяков и пауков.
Кто-то лишь смеялся над проделками молодого бога. А кто-то всерьез пытался с ним бороться. Однако тягаться магическими способностями было бесполезно. Ни один колдун не мог приструнить этого мальчишку с безграничными силами.
Был один знатный колдун, который всегда от души смеялся над проделками бога. Они быстро подружились и стали почти неразлучны. К большому неудовольствию молодой супруги колдуна — леди Рэны. Проделки Боррэя всегда приводили ее в ужас и негодование. А любимый супруг катался со смеху. Рэна заклинала мужа прекратить эту опасную дружбу. Женская интуиция, подкрепленная ведьминскими силами, предсказывала беду. Но муж только отмахивался. И Боррэй оставался постоянным гостем в их доме. Так что бедная Рэна была любимой жертвой для его жестоких розыгрышей. Как и сам хозяин дома. И даже малютка дочь по имени Мелида. Девочка была еще совсем маленькой, поэтому штуки, которые проделывал Боррэй, вызывали у нее восторг. Чем еще больше умиляли хозяина дома.
Приближался очередной праздник — день рождения колдуна, большой юбилей. Так что все поместье бурно готовилось к торжеству. Боррэй в этот раз решил постараться на славу. Нужно было выкинуть что-нибудь особенно эксцентричное. Рэна и лаской и угрозами упрашивала его просто прийти как обычный гость, и Боррэй (скрестив пальцы за спиной) обещал в этот раз ничего не делать. А сам весело перемигивался с самим виновником торжества. Тот потирал руки, предвкушая особенный розыгрыш от своего божественного друга.
И вот настал праздничный день. До самого вечера Боррэй разгуливал в новеньком фраке, пил шампанское и кокетничал с дамами. Все удивлялись тому, что до сих пор никто не обнаружил острые шипы у себя на стуле. Рэна ликовала, а ее муж и дочь скучали в ожидании розыгрыша. И вот он наконец-то случился.
Наступило время десерта. В зал под бурные аплодисменты вкатили огромный, красивый торт в виде Чернобрюха в натуральную величину. Это было настоящее произведение искусства!
Но, прежде чем торт начали резать, кремовый Чернобрюх вдруг пришел в движение. Под дикий рев он превратился в настоящего монстра. Началась паника и давка. А Чернобрюх принялся крушить все, что попадалось ему под руку. В том числе несущие колонны зала. Монстр снес их одним ударом, и все поместье начало рушиться.
Колдуны пытались остановить монстра, но сами оказывались под обломками. Все произошло слишком быстро и неожиданно.
Боррэй мгновенно понял: в этот раз точно перестарался. Шутка вышла из-под контроля, и Чернобрюх быстро уничтожал все вокруг себя. Растерянный бог метался взад и вперед. Он был до того поражен собственной выходкой, что не догадался снова применить свои силы.
Где же малютка Мелида? Плачущая крошка оказалась прямо перед монстром. Толпа оттеснила от нее кричавших родителей. А монстр, сам испуганный сыпавшейся на него крышей, ринулся вперед. Еще шаг и он просто раздавит девочку.
Отец Мелиды, раскидав убегавших гостей магией, ринулся к ней. В последний момент он успел оттолкнуть дочь к выходу, прямо на руки Рэны. Но сам выбраться не успел. На него и Чернобрюха обвалилась вся оставшаяся крыша. Оба оказались похоронены под ней.
Выжившие, тяжело дыша от бега и пережитого страха, стояли возле разрушенного поместья. Среди них была Рэна, сжимавшая плакавшую дочь. В глазах новоиспеченной вдовы не было слез — только слепая ярость.
Тут она заметила Боррэя. Бог выбрался из-под обломков, кашляя от пыли. Он был бессмертен и неуязвим. Только фрак помял.