На семи ветрах
Шрифт:
Эни виделась, отчитывалась. Лорд Мефс вёл себя безупречно. Сомнительных вещей не говорил и не делал. Но смотрел на неё с тем же пристальным вниманием, как и в первый день. Взгляды, однако, к "делу" не пришьёшь. Да, и не раздражали они Эни.
Потому она попрощалась перед тем, как вернуться домой, с лордом Мефсом тепло и искренне. Тот спросил с обычным своим холодным выражением лица:
— Вы же вернётесь, леди?
Эни усмехнулась:
— Безусловно. Когда моя племянница родится и окрепнет, я снова смогу быть хозяйкой себе. А пока что,
Посол не поддержал её легкомысленный тон. Заявил очень серьёзно:
— Верность семье — прекрасное качество, леди Гарнар. Идите и служите своим, как должно. Я буду ждать.
Взял её руку в свои и поцеловал. Прикоснулся во второй раз голыми руками. Да ещё и поцелуй! Почему Эни это так удивляло? Да потому, что посол не терпел прикосновений. Она сразу обратила внимание… Если и вынужден был дотрагиваться до кого-нибудь, например, до дамы в танце, то делал это только в перчатках.
Безотчётный страх шевельнулся у Эни в душе. Что там пытается сказать ей интуиция? Знать бы!.. Только место это, где посол прикоснулся к ней губами, зудело и чесалась потом целый день…
***
Эни вернулась в Дормер ещё раз. Совсем ненадолго. Для празднования дня рождения Арвиса. Семь лет! Празднества были грандиозные. Наследник ещё ближе к совершеннолетию! Слава богам!
Её взрослеющий сын чётко и недвусмысленно дал понять подданным короля и деду Хуго, который явился "поздравить" его, что считает Эни матерью. Обращался, на людях, только к отцу и к ней. Причём делал это в одинаковой мере почтительно.
Эни была раздражена тем, что он выставил их отношения напоказ. Пыталась объяснить и уговорить мальчика. Он согласно кивал головой, но тут же поступал ровно так, как она просила его не делать. Что за упрямец! Отец Арви посматривал на их войну снисходительно и никак не вмешивался. Эни казалось, что он даже одобряет сына.
— Как же! — пыхтела она раздражённо. — Что ещё может отшлифовать навыки будущего короля, как не игра на нервах близких! Они безобидны и не ударят в ответ. А значит, можно ни в чём себе не отказывать!
За три дня нервы Эни были измочалены вконец. А потому, как только праздники завершились, она тут же убралась назад в Гарнар. Зализывать моральные раны. Проказник, конечно, ушёл с ней. И уже там, дома, пока они были одни, требовательно развернул её к себе и крепко обнял за талию. Поднял к ней напряжённое лицо:
— Ты стыдишься меня?
Этот короткий вопрос вышиб из Эни дух. Она тут же присела, обняла ребёнка:
— Как ты можешь думать такое, Арви?
Мальчик вдруг всхлипнул:
— Почему тогда ты не хочешь, чтобы другие знали?
Вот, дура! Думала о себе, не о сыне! А он так хорошо держался… Что сказать, отцовские гены!.. Заговорила как можно более убедительно:
— Что ты, милый! Ты же знаешь, как я люблю тебя! Это просто опасно…
Мальчик сумрачно глянул ей в глаза:
— Я знаю. Слабость нужно прятать. Но всё равно, я хочу, чтобы ты была рядом. А они пусть привыкают. И держат языки за зубами
Эни поцеловала мальчика в щёку:
— Ты слышал что-то? Да?
Арви промолчал, а она крепче обняла его:
— Вспомни, чему учит тебя и Дика Ланель. Он и меня учил, в своё время. Вспомни: пачкает то, что внутри, а не снаружи. Ты знаешь меня. Настоящую. Знаешь, как я люблю тебя. Ты — сын моего сердца. Какая разница, что будут думать на мой или твой счёт другие? Те, кто просто неспособен, быть может, на любовь и доброту?
Мальчик обнял её крепко-крепко и зашептал на ухо:
— Я всё равно буду защищать тебя. Как мужчина. Ты моя мама. Так я тебя чувствую всегда. Иногда я думаю, что это потому, что королева не хотела меня и ненавидела…
Эни ахнула и развернула ребёнка к себе:
— Кто сказал тебе?..
Арвис продолжил за неё:
— …Такую глупость? Об этом шепчутся до сих пор, а я умею слушать. Не расстраивайся! Какая разница? Тем более, что она, и правда, умерла из-за меня… Хотя, иногда я думаю, что ты любила бы меня, даже если бы с нами случилось что-то похожее…
Эни подхватила сына на руки, как маленького. Пусть ноги болтаются, не беда! Села, укачивая. Шептала ему:
— Я буду любить тебя всегда, сынок. Помни это! Никогда не сомневайся!
***
Арви, на самом деле, и не сомневался, что любим Эни. И всем Гарнаром, заодно. Веселился и шалил он, во всяком случае так, будто был уверен в том, что окружающие поймут и простят. Мелкие шалости им с Диком, и правда, прощали. Скорее, даже не так. Принцип "не пойман — не отвечаешь" практиковался в княжестве всегда. Дети широко пользовались им. Арви с Диком тоже.
Однажды Мэй упомянула при них, как в её детстве измывались над новоиспечённым тогда мужем княгини. Мальчики с восхищением слушали старшую подружку… А через пару дней наставник принца, магистр Флин щеголял нежно-салатовым цветом лица и рук. Остальное тоже, судя по всему, было салатовым. Повезло, что у магистра тёмные волосы, их краситель не взял.
Как шутники пробрались в башню Эль и приготовили состав, так и осталось тайной. Почему досталось именно магистру Флину, как раз, понятно. Он был самым молодым из преподавателей принца. И самым амбициозным. Своё назначение воспринимал, как новую ступень в карьере и старался "выжать" из неё всё. Как привык.
Магистр был, можно сказать, гениальным магом, но невысокого рода. Это наложило свой отпечаток на его поведение. Он привык всего и всегда добиваться. Вот и теперь, он желал, чтобы принц выдавал не просто впечатляющие успехи. Этого мало. Он желал, чтобы Арвис блистал. Тогда часть этого блеска упадёт на него, как на наставника.
Арви блистать не желал. Он хотел спокойного и счастливого детства. А потому изводил своего не в меру ретивого учителя. Тем более, что он так забавно реагировал на каверзы. Совсем не так, как старые наставники. Те только смиренно опускали головы перед новыми тяготами жизни, и Арви становилось стыдно.