На семи ветрах

Машкова Наталья

— Ветер, огонь, смерть. Много смертей. И ты посреди них. На семи ветрах. Ни укрыться… Ни уйти… Прошу тебя! Не возвращайся!

— Арви?

Это всё, что спросила Эни, повернувшись к сестре. Та спрятала глаза и промолчала. Анастас чуть встряхнула Эль, заставила её посмотреть на себя и ответила гневно:

— Ты говоришь мне, что я должна спрятаться и жить… И смотреть, как умрёт моё дитя?

Эль попыталась отвернуться:

— Он не твой ребёнок!

— Мой! Ты сама говорила мне об этом ещё до его рождения! Я люблю его. И умру без сомнения, чтобы

он жил!

Эль пробормотала сдавленно:

— Тот обычай был чудовищным. И ты попалась в ловушку!

— Нет! Это только мой выбор. Мой и моего сердца! Не передёргивай, Эль! Ни у кого не было коварного плана, чтобы погубить меня. Король Дормера, конечно, мерзавец, но он изо всех сил старался отвадить меня от сына. А Тай просто волновалась о племяннике. Если кто-то и виноват, что нас с мальчиком связали узы, то только наш мир. На него ты, надеюсь не будешь клеветать?

О каком обычае говорила Эль? О, это был древний дормерский обычай подбрасывать детей знати волшебным существам. Зачем? Тут всё просто! Волшебные твари умели любить всем сердцем и, если принимали ребёнка, как своего, защищали его потом всей силой своей магии. И ценой жизни.

Поэтому для того, чтобы обрести идеального телохранителя для наследника или наследницы, дормерская знать отправляла своих детей в глухие, непролазные леса и горы, где прятались магические недобитки. И что, что опасно? При дворе не лучше, а, если выгорит, то выживание ребёнку гарантировано. Магическая тварь будет жить для своего приёмыша и умрёт вместо него.

В чём-то подобном Эль обвиняла теперь короля Дормера. Эни отлично знала, что это не так, а потому увела разговор в сторону. Тем более, что она уже несколько лет не решалась задать сестре "тот" вопрос:

— Скажи мне, дорогая… Я давно хотела узнать, как там обстоят дела с "искрами"…

Эль переключилась. Насмешливо глянула на сестру:

— Боялась?

Эни не отвела глаз. Ответила твёрдо:

— Боялась. Это страшно узнавать, кто и как желает к тебе привязаться.

Эль посмотрела на неё со странным выражением лица. Села. Ответила как-то отстранённо:

— Насчёт "привязаться", ты упустила время, Анастас… Потому я и настаиваю, чтобы ты не уезжала из дома. Это только одна из причин, но очень важная. Очень.

— Всё так серьёзно? — Эни старалась говорить спокойно и легко, а у самой захолонуло сердце.

Её младшая сестрёнка смотрела на неё так, как смотрела на результаты неудачных экспериментов. С сожалением:

— А ты будто и не знаешь, как обстоят дела! Не притворяйся хотя бы передо мной, Эни! Пусть ты не знаешь многого, но что-то же чувствуешь?.. Ты заигралась или не поняла, что происходит. И попалась. Теперь тебе, чтобы сохранить свободу, придётся сидеть в Верхнем Гарнаре безвылазно. Как леди Сель.

Эни стало стыдно. Она протянула руку и погладила Эль по плечу. Та дёрнула плечом. Не злится. Волнуется за неё. И Эни объяснила:

— Прости меня. Я сама не знаю, как это происходит. Честно! Я бегу. Я всё время бегу от него, а меня будто притягивает назад. Обстоятельствами, любовью к Арви.

Чем угодно. Как убежать окончательно и при этом позаботиться об Арви, ума не приложу. Не хмурься!.. Я как раз решила после Перелома Года, что к осени останусь в Гарнаре. И летом почти не буду там бывать. Ты разве не видишь, как я стараюсь? Но у меня обязательства от которых не откреститься, пойми! Я вообще не понимаю, что происходит! Мы ведь видимся с ним раз в пол года. Не разговариваем почти. Ты же видела, как он приходит навестить сына! Разве я не берегусь?

Эль ласково погладила Эни по голове. Как маленькую. Улыбнулась щемяще грустно:

— Я вижу, как ты стараешься. Только это не помогает, Эни. Он считает уже тебя своей. Не знаю, осознаёт ли он это. Сама знаешь, что сознательное и подсознательное не всегда слышат друг друга отчётливо…

— А если я заведу кого-то, он отстанет?

Эль глянула на сестру с иронией:

— Твоя тяга испортить себе репутацию впечатляющая, Эни. Задумайся над этим. Уверена, что тут большую роль играет твоя травма.

Анастас буркнула:

— А то я не знаю, почему и откуда у меня эта тяга… Ты на вопрос ответь, провидица! Для тебя, понятно, это всё высокие материи. У меня проще. Из передряги нужно выбираться. Ну? Отстанет?

— Нет. Он просто убьёт любого, кого ты попытаешься "завести".

Эни сделала ещё попытку:

— А, может, попробовать?

Сестра хмыкнула:

— Попробуй, если хочется. Предупреждаю только, что последствия тебе не понравятся.

Ладно. Поняла. Эни "допрашивала" сестру дальше:

— Выход, Эль! Какой у меня выход?

Эль пожала плечами:

— Сидеть в Гарнаре? Получается, что только так. Ты же не собираешься в фаворитки к братцу нашего Мара?.. Не дёргайся, я знаю, что для тебя это невозможно… Из-за мамы… Если бы не это, может быть, что-то и вышло бы. Не знаю…

— О чём ты?

Эль замялась. Вгляделась в растревоженные глаза сестры, вспомнила, как она "потухла" на холме и ответила:

— Не знаю… Я сказала бы даже, что вы пара и связь ваша нерушима. Но всё так странно. У тебя всё в порядке. И нет, ты не любишь его. А вот он… Его узоры такие странные… И они трёх отдельных цветов. Будто разная магия. Белый с чуть зеленоватым оттенком, понятно, сильный целитель. А огненный, как натуральное пламя, откуда? И чёрный, Эни… Такого я не видела никогда!

Глава 40

Княгиня Гарнара привела в исполнение свой план через несколько дней. Супруг ушёл в Дормер вечером. Вернётся только к обеду следующего дня. Вот она свобода!..

Тай не хотела расставаться, но… Что-то чувствовала. Пока она не уверена, Мару лучше не знать. Целее будут нервы обоих…

Четверо друзей, тем временем, расположились в Малом Кабинете короля. На самом деле, их могло бы быть пятеро. Или больше. Лейн пришёлся бы тут как раз кстати. И Эльдар был бы не против. Возражал сам лекарь. Зачем он будет тратить время на непродуктивные посиделки? Ладно. Подопрёт его, поймёт, какой ценной может быть мужская дружба!