На семи ветрах
Шрифт:
Вот он — круг жизни! Он прекрасен, когда всё происходит правильно и вовремя. Как сейчас у них. Наконец-то! Пусть бы ещё нашли своё счастье Эльдар и сёстры Тай. Ладно… пусть хоть девочки. В том, что есть надежда для брата, Мар сильно сомневался. Он сам не ищет гармонии. Как же она найдёт его? С таким подходом к жизни, он разрушит даже то, что боги попытаются дать ему…
Хотелось счастья многим. Гарнару, Ламеталю. Дормеру. Всему миру. Мар улыбался своим фантазиям и бездумно гладил тёплую кору. Смешной! Прошёл такой кошмар, убивал, а всё туда же: мечтает о счастье… Как многие из тех, что
Они, многие эльфы и дормерцы, настрадавшиеся от войны и принятия страшных решений, если копнуть поглубже, были похожи на него. Взять того же Лариди и Квадра или Ланеля и Васкина, мечты у них будут сходными. Так, наверное, мыслят нормальные существа. Вспомнил брата. На душе стало горько. Способен ли он мечтать и желать доброго? Дири любит его, заботится о сыне и о Дормере так, как понимает. Вдруг, это вообще всё, на что он способен?
За этими грустными мыслями, Мар не сразу ощутил, что кора на ощупь кажется какой-то слишком уж тёплой. А потом заметил, как она начинает разгораться и сиять. Ярко. Так, что это видно даже на ярком солнце. Опешил. Что это? Что с деревом? И…что с ним?..
Его рука тоже светилась. Теми самыми связями, что видел он сегодня ночью между Тай и этим местом. В голове проскочила паническая мысль:
— Я не эльф!
Полыхнуло и за спиной распахнулись сияющие, как вот эти связи, фантомные крылья. Полупрозрачные, неощутимые. Сидхе называли их эфемерными. Похожие он видел недавно у Эни, когда она плясала на празднике Весеннего пробуждения.
Мар замер:
— Ладно, согласен. Ты прав. В какой-то степени меня можно считать потомком эльфов. Или нет? Одной королевы Лирэль несколько тысяч лет назад ведь мало, чтобы считаться их потомком, не находишь? Или был ещё кто-то?
Снова полыхнуло. Крылья, кажется, стало чётче. Мар чувствовал себя чокнутым, но ему казалось, что именно так это место разговаривает с ним. И он поддержал беседу:
— Значит, мои подозрения оправданы? И предки вливали волшебную кровь в родовое древо королей Дормера ещё?
Вспышка.
— Ублюдки!
Мар хорошо представлял, как они могли бы это проворачивать. Подмена детей. Ребёнка любовницы с волшебной кровью на ребёнка королевы. Королева растила чужого, если переживала роды. Эльфийку убивали. Она никогда не смогла бы бросить своё дитя.
— Или были не только эльфы?
Вспышка.
Мар бессильно сжал кулаки. Крошка Эни, как в воду глядела, когда "шутила" о том, что их с братом "вывели для войны", как мечтал магистр Маурус. Только не для войны их выводили. Вернее, не только для войны. Для власти и господства. Селекция длиной в тысячи лет. Кого ещё использовали его безумные предки? Разве узнаешь? И нужно ли?
— Прости!
Крылья истаяли, осыпав его снопом искр, словно утешая. Мар грустно усмехнулся:
— Спасибо за ободрение. И за знание. Теперь я лучше понимаю, почему мы такие. Почему Эльдар такой странный.
Последняя искра кольнула его, словно не соглашаясь. Молодой отец лбом прикоснулся к дереву, прощаясь с этим местом. И побрёл домой. Усталость навалилась просто невероятная.
***
Он как раз вошёл в холл замка, когда столкнулся с Ланелем и Лариди. Те куда-то бежали. Княжество
Увидев его, оба эльфа остановились. Разулыбались так мило, что он тоже был вынужден остановиться и переброситься с ними парой фраз. Очередная подстава!.. Почему он так думал?.. Да потому, что, несмотря на улыбки, взгляды эти двое бросали на него очень острые и, кажется, молча договаривались о чём-то.
В конце концов, Лариди развернулся и быстро пошёл по коридору вглубь замка. А Ланель, вцепившись в него клещём, потащил его на улицу, прогуляться. Ахая и охая о своей старости и немощи. Наверное, для того, чтобы он упирался меньше. Как же, немощный! Мар не удивился бы, если бы Ланель уложил его в спарринге. Что-то такое ловил в его движениях намётанный глаз!
Вот так, "развлекая" мало содержательной беседой, советник жены притащил его на главную площадь замка. Тут, хотя бы, стало интересно. Эльф рассказывал о родовом обелиске, его истории, ритуалах, которые проводились с его помощью. Зачем? Чтобы внушить Дормерскому мужу ещё больший трепет перед древней кровью королей, что текла в жилах его дочери?.. Как бы там ни было, он вежливо слушал, хоть и чувствовал себя после всего пережитого крайне погано.
Только этим и можно объяснить то, что он не удержался на ногах, когда Ланель ловко толкнул его. Мар полетел головой вперёд и, чтобы не упасть, рефлекторно ухватился за ту самую святыню древних королей.
И приклеился. Натуральным образом. Руки оторвать не мог от жуткого камня. Дёргался, осуждающе смотрел на старого шутника до тех самых пор, пока камень не начал "разгораться", как недавно дерево на холме. Мар запаниковал… И с диким усилием сумел оторвать руки…
Тогда Ланель, навалившись на него, "приклеил" его назад. Во время его демарша, Мар заметил кое-что и, потрясённый, перестал сопротивляться. Вовремя. Иначе потерял бы лицо. Площадь заполонил народ. Малый Совет, в полном составе, подполз ближе, взирая на него потрясённо.
Ланель, как ни странно, сиял:
— Радуйтесь, вольные фейри! Наша земля признала супруга княгини соправителем! Это великая честь и счастье! Вы знаете, что это значит. Он достоин хранить нашу землю наравне с ней!
Мар потрясённо уставился на Ланеля. А тот подмигнул ему. Вот так просто? Подтащить его к стелле и сделать равным Тай? Не проверив? Не узнав? Эльф ухмыльнулся:
— Проверки не нужны, Дормерец. Наш мир знает, кто будет верен. Он видит сердца. Я, признаться, предполагал нечто подобное, когда Хельм Коиру начал учить вас с Квадром… Не ошибся, как видишь!
Камень "отпустил" Мара. Он растерянно стоял, не зная, куда девать эти свои руки. Люди славили его. Улыбались открыто и радостно. Мар чуть сдвинулся, махнул им приветственно… А потом ловко схватил Ланеля за плечи и прижал его к обелиску.
Эльфы онемели, зароптали. А муж княгини держал "старика" до тех пор, пока обелиск снова не засиял. Народ ахнул. Ещё один советник, лорд Кларель, воскликнул:
— Старый пройдоха! Зачем было столько времени скрывать, что ты был соправителем Иринель, и после её смерти хранил Гарнар?