На сердце без тебя метель...
Шрифт:
Обеспокоенно заворочался щенок, свернувшийся клубком возле нее на канапе. Весь минувший день он бегал по комнатам, высунув язык, а теперь, утомившись, беспробудно спал, даже не обращая внимания на пальцы Лизы, гладящие его шерстку. А Лиза смотрела на него и вспоминала, как улыбнулся Александр, когда она с восторгом приняла щенка в свои ладони в тот день на псарне. Каким светом озарились темные глаза, меняя его облик до неузнаваемости…
Нынче гладя одной рукой щенка, в другой Лиза сжимала медальон. Так сильно, что он впивался ей в кожу, причиняя боль. Отрезвляя ее
Громко треснуло в печи полено, разрывая на миг удивительную тишину, которой была наполнена темнота. И Лиза не услышала, как приоткрылась дверь в покои, и чья-то тень неслышно скользнула в комнаты. Зато услышал Бигар[128], как назвала Лиза щенка. Он резко приподнял голову и повел ушами. В тот же миг девушка испуганно вскрикнула, когда пасть щенка обхватили чужие пальцы. Малыш попытался зарычать через стиснутые челюсти, но уступил силе, едва слышно испуганно заскулив.
— Прошу тебя, отдай его лакеям, — прошептал мужчина, второй ладонью проводя по спине Лизы, не менее испуганной, чем щенок. — Пусть его выведут во двор.
Она не посмела ослушаться, быстро подхватила Бигара на руки и вышла в соседнюю комнату, откуда кликнула лакея. Лизе казалось, что тот непременно удивится ее дрожащим рукам и тому, что она сидит в темноте, лишь при тусклом свете лампадки у образов. Но лакей даже не изменился в лице, принимая из ее рук щенка, только кивнул на просьбу вывести того во двор на прогулку.
Когда Лиза вернулась, мужчина стоял у окна, наблюдая за луной, что уже пошла на убыль, но давала достаточно света для того, чтобы видеть лицо собеседника. Девушка медленно приблизилась к нему.
— Как вижу, он выполнил то, что намеревался, — тихо произнес мужчина и, заметив недоумение на ее лице, добавил: — Этот выжленок. Alexandre хотел отдать его тебе еще несколько дней назад, после вашей прогулки. Весьма дорогой подарок. Ты его оставила? Разве забыла, что она не любила собак?
— Она, быть может, не любила, у меня же нет неприязни. И граф знает это, — ответила Лиза. — Еще в тот день я рассказала ему, что в имении до смерти отца была псарня, и я там частенько бывала.
— Не знал о том, — пробормотал мужчина, и Лизе вдруг захотелось заметить, что он вообще мало, что о ней знает. Но она промолчала, понимая, что дразнить или злить его сейчас не следует. Иначе он уйдет, и она не добьется того, что задумала еще днем, когда получила подарок от Дмитриевского.
— Знать, это и верно уловка, — задумчиво проговорил он, вдруг поднимая руку и касаясь ее волос, свободно падающих на плечи.
Лиза была не прибрана, в домашнем платье. И выглядела такой невинной и до боли родной. Оттого словно чья-то невидимая рука сжимала его сердце, как и всякий раз, когда он был так близко к ней.
— Ты в полном здравии, ma bien-aim'ee, как я вижу, — продолжил мужчина. — Я уж было встревожился, а после разгадал… Но тогда и он поймет.
— Мне нет до этого дела, — вдруг вспылила Лиза и схватила руку, ласкающую
— И напрасно, — заметил он. — Зачем ты послала ко мне записку? Зачем звала? Ловушку расставила, верно? Выжленок должен был выдать лаем, или мать твоя вернется ранее срока. Что задумала, душа моя? Что? Хотя… выжленок твой не сумел голоса подать, а madam mere отвлекут…
Она едва не скривила губы, услышав эти слова. Ей казалось это таким превосходным планом. Их застают наедине, в темноте, которую только лунные лучи разгоняют несмело по углам. И тогда у него не будет иного выхода, как пойти с ней под венец. Иначе… впрочем, она не думала, что будет иначе, уверенная, что сумеет перехитрить его.
За размышлениями Лиза не успела заметить, как прядь ее волос была намотана на его ладонь. В тот же миг он чуть притянул ее к себе, понимая, что этим движением причиняет ей легкую боль. Боль была еле ощутима, но ясно говорила о том, что шутить с ним впредь совсем не следовало.
— Игру свою затеять решила? Никогда не садись играть супротив того, кто более искусен в том. Хотя… — Лиза заметила, как он вдруг довольно улыбнулся: — Не ожидал от тебя, ma bien-aim'ee, совсем не ожидал. Моя умная девочка…
Прядь волос Лизы была отпущена на свободу, причем, его пальцы скользнули сквозь нее, наслаждаясь прикосновением к этому медовому шелку. Более всего на свете ему хотелось забыть обо всем и целовать эти волосы, припасть к ее ногам. И обнимать, как он сейчас обнимал Лизу, в темноте комнаты, понимая, как сильно рискует нынче, находясь здесь. Но не в силах оставить ее.
— Ты — моя душа, — шептал он Лизе, гладя ее волосы. — Ты только моя… Я забыл тебе кое-что отдать в прошлый раз. Не только письмо было…
— Не только письмо? — переспросила Лиза.
В лунном свете ее глаза так и сияли, что делало ее похожей на неземное создание. Он полюбил ее сразу же, как увидел там, в салоне, стоящей за спинкой кресла своей dame patronesse. Лиза была его звездой, его душой, его возлюбленной. И сейчас, когда он сжимал ее лицо в своих ладонях, а она так проникновенно смотрела на него, ему казалось, что он держит в руках весь мир.
— Не только, — подтвердил мужчина, с сожалением выпуская Лизу из своих объятий. То, что он принес ей, было свернуто в несколько раз и надежно спрятано за полой его жилета. И он ненавидел себя, когда протягивал ей эти бумаги, когда говорил то, что вынужден был повторять снова и снова. Как и самому себе повторял каждую бессонную ночь.
— Его рисунки. Он передал их тебе. Сказал, что желает сделать тебе подарок.
— Ты видел его? — Лиза никогда не умела скрывать эмоций. Или просто он читал ее как открытую книгу? Вот и нынче сам невольно заразился восторгом, когда она стала разворачивать листы и всматриваться в рисунки грифелем.
— У него поистине дар! — пусть ей было не видно мельчайших деталей в свете луны, но Лиза понимала, насколько талантливы были работы. А когда разглядела среди прочих рисунков набросок собственного лица, даже ладонью рот зажала — лишь бы не застонать от боли, что рвала сейчас ее сердце на части.