(На)следственные мероприятия
Шрифт:
Увы. Но полная безнадежность все равно не повод бегать от выполнения обязанностей.
– Такими темпами вы не успеете погасить всю задолженность к моменту наступления смерти, даже если вас ждет очень долгая жизнь. Впрочем, учитывая специфику вашей работы, это как раз еще более сомнительно.
Зато в случае гибели при исполнении будет назначена страховка. И большая. Так что часть долгов все-таки покроется деньгами… Ну а оставшиеся, как водится, медным тазом.
– Вас беспокоит
– Меня беспокоит будущее моей племянницы, – подвел итог разговору Адриано Тоцци.
Ага, теперь все ясно. Грустно, но понятно.
– Полагаю, оно будет блестящим.
– Все будет зависеть от спутника, которого Сандра выберет.
Как она говорила? У дяди есть право на его мнение? Да тут не просто право, тут… Эскадра тяжелых крейсеров на подходе.
– Племянница говорила мне о вас.
– Догадываюсь.
– Я не могу оценивать ее вкусы и пристрастия, это было бы слишком самонадеянно… Но я обязан оценить риски. И принять меры по их устранению.
– Давайте не будем ходить вокруг да около, адмирал. Говорите прямо.
– Принимая во внимание ваше… сложное финансовое положение, я вынужден…
– Велеть мне убираться прочь?
– Что бы вы ни думали, счастье Сандры имеет для меня очень большое значение, – сурово сказал Адриано Тоцци. – Но я должен взять с вас слово, что вы никогда и никакими способами не будете претендовать на имущество моей племянницы.
И только-то? Какая ерунда!
– Я ничего не собирался брать у донны Манчини.
– Все так говорят! – донеслось из недр второго кресла, и вслед за голосом моему вниманию предстал светловолосый хлыщ, которому, как я думал, уже давно дали от ворот поворот.
– Мистер Дональд Томасон, – представил его адмирал. – Благодаря его участию мне и стали известны некоторые подробности вашего прошлого и настоящего, мистер Кейн.
Злорадная улыбка, торжествующе сверкающие глаза. Эх ты, дурень… Неужели до тебя не дошло, что Тоцци просто собирается стравить нас друг с другом? И здорово повеселиться, глядя на сей импровизированный спектакль.
– Нищий и принцесса – замечательная пара, не так ли? Это вам виделось в ваших мечтах? – двинулся ко мне блондин.
И ведь не боится. Интересно почему? А, всему виной сведения из моего досье! По ним я выхожу бесхребетным и безобидным, практически таким же слизняком, как сам Дональд. Сам адмирал явно другого мнения по данному вопросу, а потому ждет развязки. Громкой, яркой, зрелищной. Увы, дядя, не сегодня. Может, вообще никогда.
– Каждый имеет право мечтать.
– Но не все мечты сбываются.
– Не все.
Дэниел Уоллес наверняка бы врезал зазнавшемуся обидчику. Просто так. Для профилактики. А потом похитил
– Вы ничего не сможете ей дать!
На язык просилось по меньшей мере с десяток всевозможных выражений, от остроумных до грубых, но я промолчал. А потом с галереи второго этажа раздался голос Эд:
– Па!
За ее спиной стояла Алессандра, напряженная и серьезная.
– Пошли домой.
Чадо скатилось по лестнице и вцепилось в мою руку.
– Тут так здорово! Такие классные штуки мне показа…
– Счастливо оставаться.
Я потянул Адвенту за собой. К выходу. Туда, где меня догнало «до свидания» адмирала:
– Просто напоминаю, мистер Кейн: вам отказали от денег, но не от дома.
На дворе было еще светло. Слишком светло, чтобы беречь честь и достоинство незамужней женщины, которая вылетела из дверей сразу вслед за нами.
– Эд, подожди меня за воротами, – попросил я.
Как ни странно, чадо послушалось беспрекословно, оставляя нас наедине. Ну почти наедине, потому что привратники никуда конечно же подеваться не могли.
– Прости, прости, прости… – прошептали ее губы, приникая к моему лицу.
– Тебе не нужно извиняться.
– Я примерно представляла, что сделает дядя, но то, что он позовет Дона…
– Это неважно. С Доном или нет, адмирал все дал мне понять предельно ясно.
– Дядя думает, что такая забота…
– Правильно думает.
– Ты…
– Проблем действительно много. Особенно юридических. И официально заключенный союз мог бы поставить тебя… в очень неловкое положение. А считать вилки, ложки и подушки в брачном контракте… Я не допущу такого унижения.
– Для себя?
– Для тебя.
Это был долгий поцелуй. Почти вечный. А когда он закончился, Сандра тихо сказала:
– Я буду ждать.
И медленно вернулась в дом.
– Не скучала? – спросил я у Эд, выйдя на улицу.
– Да вы ж недолго… Там… Того…
– Того?
– Ну, вы же… – Чадо слегка зарделось.
– Подглядывать нехорошо.
– Да ничего я не подглядывала! Она знаешь сколько всего про тебя расспрашивала? Я придумывать устала!
– Придумывать?! Ну-ка колись, какой ерунды про меня наплела?
– А чего ты так вдруг вскинулся? – хитро улыбнулась Эд. – Потому что влюбился?
Нет. Не влюбился. Люблю. Хотя и начинаю понимать, почему любовь часто равняют с мучением.
Но обсуждать свои чувства с ребенком пока не буду. Тем более на повестке дня имеется не менее животрепещущая тема: