На соискание счастья
Шрифт:
Доктор пообещал пересмотреть назначенные лекарства, которые не приносят больше облегчения его пациентке. Выпроводив, наконец, мужчину из своего уютного кабинета, доктор улегся на диван, не снимая туфель, и, положив руки под голову, сладко задремал, представляя семнадцатилетнюю соседку Агнесс в роли своей пациентки.
— Где мои таблетки? Вы специально прячете их от меня.
Щупленькая старушка крепко вцепилась в руку парня, который склонился над ее постелью.
— Да нет же, мадам Сервьен, вот все, что вам необходимо принять.
— Я знаю,
— С вашего позволения, я продолжу читать. И не поверю, что вам неинтересно узнать, кого выбрала Люция, — мужчина, раскрыв книгу, расположился в неудобном кресле рядом с кроватью.
— Какое дело вам до старухи, которая оказалась теперь не нужна ни одному из родственников. Я еще раз повторяю — вы зря теряете свое время.
Она откинула голову на высокую подушку. И посмотрела на букетик, неумело составленный из ее любимых рододендронов, очень ярких розовых и крупных. Весь дом, в котором она провела последние четыре года, увит этими цветами, и, когда ее дважды в день вывозят на прогулку, Бригитта может любоваться ими. Но теперь, когда она понимала, что осталось так мало дней, а может и часов, ей захотелось, чтобы цветы были рядом. Только глядя на замысловатое расположение, удивительную нежность и в то же время жизнеутверждающую красоту цветов, Бригитта Сервьен могла отвлечься от грустной действительности.
Старушка посмотрела на парня из-под полуопущенных пергаментных век. Очень приятной наружности. Услужлив. И в какие-то моменты даже кажется, что он вполне искренен.
На самом деле Бригитта и самой себе не хотела признаться, что на душе теплеет, когда этот русский заходит в ее комнату. Он не делает ничего особенного. Кое-что, что входит в ежедневные обязанности сиделки. Помогает перебраться на кресло и катает ее по парку. Правда, гораздо дольше, чем сиделка. И во время прогулки рассказывает занятные истории о России и внимательно слушает ее, когда на нее находит охота вспоминать свою жизнь. И эти цветы. Она его не просила. Только сказала, что было бы хорошо…
А вчерашний его сюрприз? Несколько дней назад она рассказывала Кириллу, какое милое кафе было на углу ее дома в Париже. И там работал чудесный кондитер, бельгиец, который готовил настоящие бельгийские вафли. Это было самое вкусное лакомство, которое только можно было придумать. И вот вчера молодой человек приехал чуть позже обычного, когда Бригитта заканчивала свой скучный завтрак, и поставил ей на поднос бумажный пакет.
— Прошу вас, мадам. Надеюсь, это вас порадует.
— Что здесь?
— Ну же, открывайте скорей.
Бригитта извлекла из пакета теплый сверток, обернутый фольгой.
Она развернула его, уже предчувствуя радость. От запаха карамели, шоколада и свежайших вафель закружилась голова.
Мужчина улыбнулся и вышел, деликатно дав возможность Бригитте съесть все это, не церемонясь.
Это были, пожалуй, самые счастливые минуты за последние четыре года. Карамель
Конечно, Бригитта потеряла возможность самостоятельно передвигаться, но не потеряла ум и наблюдательность. Она прекрасно понимала, что именно ей не нравится. Кирилл не интересовался своим прадедом. А он мог довольно многое узнать о его жизни от Бригитты. Ведь она была нотариусом и вела его дела около двадцати лет. Надо сказать, Кирилл сразу, поняв, что старушка в своем уме, решил начистоту выложить свой интерес — ему необходимо было узнать содержание завещания прадеда, о котором он недавно узнал. Бригитта уже четыре года назад передала все дела своему преемнику. Но, видимо, Петр оставил завещание неизменным, раз молодой человек приехал сюда, в клинику доктора Брюгге, и пытается разговорить Бригитту. Наивный. На что он надеется? А на что надеется она? Что ее душа вознесется к небу? Или кто-то скажет спасибо за то, что она хранит молчание?
Мужчина читал с выражением и очень старался.
Бригитте был абсолютно неинтересен этот дурацкий дамский роман. Но слушать его голос с этим необычным сильным акцентом было по впечатлению сродни походу в театр. Иногда ей читала одна из сиделок, но ее голос раздражал своим пластмассовым однообразием, как все в этом доме для беспомощных, никому ненужных стариков. Чисто, светло и бездушно.
Кирилл нарушил ее душевный покой. Да нет. Неправда. Не было никакого покоя. Были апатия и желание закончить все это поскорее. А теперь этот мужчина, свалившийся ей как снег на голову, всколыхнул воспоминания, живые и яркие, сожаления, желания, разочарования. И Бригитта со всей ясностью вдруг поняла, что этот человек, каковы бы ни были его мотивы, оказался подарком судьбы для ее последних дней. Рядом с ним она смогла увидеть свою жизнь еще раз. Как будто записи об этой жизни уже давно не хотели всплывать для нее одной, были покрыты толстым слоем какой-то непроницаемой серой ваты. А теперь вата растворилась, и это было огромное облегчение.
Она приняла решение. Бригитта расскажет ему содержание завещания. Но только в день его оглашения. Она прекрасно помнила это число. В год смерти Петра Долецкого. Третьего июня — в день знакомства Петра с его первой любовью — прабабкой Кирилла. Вряд ли парень успеет что-то изменить или воспользоваться этой информацией. Но пути господни неисповедимы. Она даст ему этот шанс.
Глава XXXII
— Вот, — Сергей порылся в нагрудном кармане и достал сложенный вчетверо листок.
— Если он тебе так нужен, держи, — протянул он листок Таше.
Таша и Ляля уставились на мужчину, тяжело привалившегося к стене.
— Устал сегодня, как бобик. Может, покормите, девчонки. Я ведь пользу принес, а?
Ляля встала и подошла к Сергею, положила руки ему на плечи, потом почесала за ухом.
— Ну-ка, подруга, смотри, что там, заслужил ли наш бобик сахарную кость? Это то, о чем я подумала?
Таша медленно развернула листок. Кирилл Прилуцкий. Ниже домашний адрес и номер телефона.