На стальном ветру
Шрифт:
– Кто знал об этом месте?
– спросила Чику.
– Как можно меньше людей. Джеффри и Лукас, естественно, и твоя мать, конечно, знали обо мне, по крайней мере, с самого начала.
– Что это значит?
– Самым приятным из возможных способов, Чику, я вырвалась из-под контроля твоей матери. После этого мы стали меньше общаться друг с другом. Это был вопрос обоюдных личных интересов. Чем меньше она знала обо мне, тем меньше ей приходилось скрывать от властей. Помни, я была совершенно вне закона. И чем меньше у меня было контактов с семьей, тем меньше был риск того, что мое собственное
– А должно быть?
– О, я так думаю. Меня это, конечно, расстроило бы.
– Но через мгновение Юнис продолжила: - Впрочем, не слишком расстраивайся из-за недостатка знаний. Ты была защищена от последствий, вот и все. Даже семья очень мало знала о танторах. За них отвечали Чама и Глеб, друзья твоей матери и Джитендры. На самом деле Чама и Глеб наблюдали за развитием танторов на основе оригинальных генофондов слонов на Луне. Они знали, что нужно держать это в секрете - они точно знали, насколько плохо тогда будут приняты танторы.
– Не очень хорошо, это точно.
– После создания этих когнитивно улучшенных существ самым безопасным вариантом на тот момент казался запуск их в межзвездное пространство. Идея заключалась в том, что я буду защищать их, давать им рекомендации и медицинскую помощь до тех пор, пока не станет безопасно раскрыть себя.
– Ты говорила, что прячешься, - сказала Чику.
– Удивительно, но я могу делать две вещи одновременно. Я могу спрятаться, а также принести пользу танторам. Чама, Глеб и другие предполагали, что через столетие или два после старта танторы смогут появиться в голокорабле на равных условиях с людьми. И что я тоже смогу безопасно ходить среди них.
– Думаю, вам придется немного подождать.
– Вот тебе и терпимое принятие другого. Мы выходим в глубокий космос - кто знает, что мы там встретим? Если мы не можем смириться даже с роботом и несколькими говорящими слонами, то какой от нас будет толк, когда мы столкнемся с чем-то действительно странным?
Чику развела руками в жесте глубокой безнадежности.
– Вы привыкли ждать, Юнис. Возможно, вам придется подождать еще некоторое время. Я прихожу сюда, нахожу дорогу в эту камеру... это все случайно. Если бы не Каппа, я бы здесь не стояла. Кто знает, сколько бы вам пришлось ждать, прежде чем кто-нибудь нашел бы вас?
– Затем она вспомнила кое-что из того, что Юнис уже рассказывала ей.
– Но вы же были снаружи.
– Я слишком многое забыла, и это начало меня беспокоить. Предполагалось, что между этой камерой и остальным "Занзибаром" должно было быть защищенное соединение для передачи данных, так что я могла подключаться к общественным сетям, не выходя из этой камеры. Кроме того, этот прокси - сейчас он не работает, но его оставили здесь, чтобы кто-то вроде вас, Экинья, обладающий внутренними знаниями, мог навестить меня, не присутствуя физически. Но без каналов передачи данных или прокси у меня не было другого выбора, кроме как покидать камеру, если я хотела заполнить пробелы в своих воспоминаниях.
Мысль о том, что эта машина, этот искусственный интеллект, время от времени появлялась в общественных местах "Занзибара", глубоко встревожила
– И вам удалось заполнить эти пробелы?
– В какой-то степени, но все равно бывают пропуски. Видишь ли, я была повреждена. Я была могущественной очень долгое время. Пугающе могущественной. Потом все изменилось.
– В каком смысле?
– Я кое-что встретила. Пересеклись пути с... чем бы это ни было. Почти наверняка это еще один искусственный интеллект. Такой же могущественный, как я, такой же скрытный.
– Что-то вроде вас?
– Похожий, но бестелесный, каким я была раньше. Распространяется по сетям, следуя по их уязвимым местам. Чем бы она ни была, она, должно быть, пробыла там долгое время. Прячущаяся в солнечной системе, незаметно знающая обо мне.
– Вы говорите "она", - сказала Чику.
– Я же говорила тебе, что была повреждена. Оно добралось до меня, попыталось убить. Поразило меня математикой. Заразило меня вирусами и вредоносными программами, которые распространялись подобно болезни, вызывая прогрессирующий сбой в работе моих основных систем. Даже после того, как я объединилась в единое тело и стала достаточно маленькой, чтобы незаметно передвигаться среди людей, болезнь прогрессировала. Когда я отважилась вернуться на "Занзибар", то пыталась исправить то, что пошло не так. Пыталась заткнуть дыры в моей душе.
– Как вы думаете, почему это зацепилось за вас? Что вы имели в виду под этим?
– Я не знаю, и мне бы очень хотелось это узнать. Что это было? Кто это сделал и с какой целью? Насколько обширен был его охват в нашей родной Солнечной системе? Может быть, оно все еще там сейчас, или ему удалось проникнуть на "Занзибар"? Оно все еще ищет меня?
Чику вздохнула.
– Вам не так уж много нужно для продолжения.
– У нее есть имя. Тварь, которая пыталась убить меня, называет себя Арахной.
Чику была рада вернуться домой, к Ною и детям. Капсула вернула ее на Каппу, и она выбралась из шахты без происшествий. Возвращая свой костюм, она была почти разочарована, когда никто не потребовал отчета в ее действиях. Оказалось, что ее не было всего каких-то ничем не примечательных пять часов, никаких причин для тревоги. Ее небрежно предложенное объяснение вмятин и царапин на костюме - что они были вызваны небольшим обрушением, когда она исследовала один из подвалов, - было принято без вопросов. Юнис обработала ее незначительные раны на голове достаточно хорошо, чтобы они не были заметны. Только комочек грязи и травы, застрявший в сочленении между коленом и бедром, угрожал подорвать репутацию Чику. Но если кто-то и заметил его, то предполагалось, что он был занесен изнутри Каппы.
Той ночью, когда Ндеге и Мпоси спали, а у их соседей погас свет, они с Ноем обсудили то, что она обнаружила.
– Прежде чем мы начнем, - сказала Чику, - мне нужно, чтобы ты принял то, что я собираюсь тебе сказать, без вопросов.
– А почему бы и нет?
– Через минуту поймешь. Все, что я хочу сказать, это то, что если ты не перестанешь придираться ко мне из-за каждой мельчайшей детали, мы пробудем здесь до следующей недели. Готов ли ты сначала выслушать, а потом задавать вопросы?