На «Варяге». Жизнь после смерти
Шрифт:
Реже с «Варяга» несется
Ворогу грозный ответ.
Чайки! снесите России.
Русских героев привет.
Миру всему передайте
Чайки печальную весть —
В битве врагу не поддался,
Пали за русскую честь.
Перед врагом не спустили
Славный
Сами взорвали «Корейца»,
Нами потоплен «Варяг».
Видели белые чайки,
Скрылся в волнах богатырь,
Смолкли раскаты орудий,
Стихла далекая ширь.
Плещут холодные волны,
Бьются о берег крутой,
Чайки на запад несутся.
Крики их полны тоской.
Б. В. Соломонов.
БРОНЕПАЛУБНЫЙ КРЕЙСЕР «ВАРЯГ»: СУДЬБА КОРАБЛЯ И ПОДРОБНОСТИ ЗНАМЕНИТОГО БОЯ
В середине 1890–х гг. в России пришли к выводу о необходимости строительства бронепалубных крейсеров двух типов: водоизмещением 3000 т (второго ранга) и 6000 т (первого ранга). Последние предназначались на роль дальних разведчиков при эскадрах броненосцев; важнейшими их характеристиками считались высокая скорость и вооружение из 12 шестидюймовых орудий.
Первый крейсер новой кораблестроительной программы российское Морское министерство заказало американской фирме «Вильям Крамп и сыновья» (William Cramp and Sons), причем обстоятельства этого заказа до сих пор не вполне понятны. Дело в том, что Крампу удалось избежать участия в объявленном русскими конкурсе. Возможно, свою роль сыграла американская напористость и деловитость, а возможно — чье-то личное корыстолюбие. Так или иначе, но 11 апреля 1898 г. контракт был заключен, причем на весьма выгодных для фирмы–строителя условиях. Американцы добились и увеличения водоизмещения с 6000 т до 6500 т, и применения весьма сложных в обслуживании и недостаточно проверенных котлов Никлосса (зато более легких, чем принятые в Российском Императорском флоте типы котлов), и отказа от двух подводных торпедных аппаратов. А несколько забегая вперед, отметим, что после окончания постройки на верфи Крампа «Варяга» и броненосца «Ретвизан» американскому предпринимателю удалось избежать крупных штрафов за несоблюдение оговоренных контрактом сроков.
Строительство нового бронепалубного крейсера началось в Филадельфии в октябре 1898 г. Название «Варяг» ему присвоили приказом по Морскому ведомству от 11 января 1899 г. Церемония официальной закладки состоялась 10 мая того же года, а уже 19 октября его спустили на воду. Но дальше начались всевозможные задержки. То запаздывали поставки вооружения из России, то на верфи бастовали рабочие. Испытания удалось начать только в мае 1900 г., а 12 июля на мерной линии у Бостона крейсер развил очень высокую скорость — 24,59 узла. Но эта цифра была достигнута именно как максимальная, в то время как по существующим правилам контрактная скорость должна была поддерживаться во время 12–часового пробега. А он не удался из-за аварии в машине на исходе восьмого часа. Устранение неполадок и повреждений продолжалось два месяца. 21 сентября «Варяг» во время 12–часового пробега показал среднюю скорость 23,18 узла. А вскоре на испытательном 24–часовом переходе был определен расход угля при движении экономическим 10–узловым ходом Получалось, что при
В начале 1901 г. корабль приняла прибывшая из России команда, а еще через два месяца он покинул Америку. По прибытии в Кронштадт четырехтрубный красавец–крейсер поучаствовал в ряде мероприятий, включая высочайший (царский) смотр, а затем отправился к месту службы — на Дальний Восток. Но на переходе начались проблемы с котлами, проявились и другие дефекты механизмов. Устранить их не удавалось, и даже предпринятая в Порт–Артуре осенью 1903 г. полная переборка механизмов положение не изменила Кроме того, корабль имел постоянную перегрузку. В результате скорость новейшего крейсера лишь на короткое время могла доходить до 20 узлов.
О причинах такого положения дел говорилось немало. Были обвинения в адрес фирмы–сгроителя (схалтурили), механиков крейсера (не имели должной квалификации для обслуживания сложных механизмов), котлов системы Никлосса (крайне ненадежны по конструкции, капризны и сложны в эксплуатации). Вероятнее всего, сыграли свою негативную роль все три фактора.
К началу войны с Японией «Варяг», которым командовал капитан 1–го ранга В. Ф. Руднев, находился в корейском порту Чемульпо, где вместе с канонерской лодкой «Кореец» нес стационерную службу. Уже после трагических событий 9 февраля (27 января по старому стилю) 1904 г. нередко задавался вопрос а нужно ли было присутствие достаточно мощного крейсера (он был самым большим и сильно вооруженным среди всех стационеров) вдали от основных сил нашего флота? Но заниматься обсуждением политических коллизий мы не будем…
Днем 8 февраля канлодка «Кореец» с донесениями для русского наместника на Дальнем Востоке Е. И. Алексеева вышла из Чемульпо и взяла курс на Порт–Артур. Но из Чемульпо в море ведет 30–мильный сложный шхерный фарватер, и путь по нему преградила японская эскадра К этому времени в Стране восходящего солнца уже приняли окончательное решение о начале войны с Россией, и эскадра контр–адмирала С. Уриу имела четкую задачу; обеспечить высадку десанта Поэтому японские корабли преградили «Корейцу» путь, а миноносцы даже вышли на него в торпедную атаку. В ответ с русской канлодки прозвучало несколько выстрелов из малокалиберного орудия. Фактически это стало первым боевым столкновением Русско–японской войны.
Командир «Корейца» капитан 2–го ранга Г. П. Беляев счел необходимым вернуться в порт и сообщить старшему по чину Рудневу о происшедшем. К этому времени телеграф уже оказался под контролем японцев, а дальности установленной на крейсере радиостанции для связи с Порт–Артуром не хватало. Русским морякам оставалось только ждать развития событий.
Утром японцы передали ультиматум Уриу, в котором содержалось требование командирам российских кораблей: покинуть порт до полудня. В противном случае адмирал грозился атаковать их прямо на рейде. Формально Корея считалась нейтральной страной, и действия японцев являлись нарушением международного права. Поэтому Руднев обратился к командирам других стационеров с просьбой выразить протест по поводу нарушения нейтралитета. Британский, французский и итальянский командиры действительно подписали такой протест, а командир американской канлодки «Виксбург» отказался сделать это без консультаций с Государственным департаментом.
Впрочем, никакой роли протест все равно не сыграл, поскольку Руднев и Беляев приняли решение выйти в море и принять бой. Их целью была попытка прорваться в Порт- Артур, хотя надежды на это практически не имелось — преградивший накануне дорогу «Корейцу» броненосный крейсер «Асама» был больше и сильнее обоих наших кораблей вместе взятых. Полный состав вражеской эскадры в тот момент оставался неизвестным, а была она весьма многочисленной. В ее состав входили бронепалубные крейсера «Нанива» (флагман), «Такатихо», «Нийтака», «Акаси» и малый бронепалубный крейсер «Тиёда». Плюс посыльное судно и восемь миноносцев, но они участия в бою не приняли.