На Вороньей Горе и западнее. Батарея "А"-"Аврора"
Шрифт:
"Данилов, так рассуждать нельзя, ты всё и всех меришь на свой аршин - сравниваешь со своими моряками и своими условиями. А ты посмотри на спящих, это же рабочие люди и служащие, и посмотри, - большинство из них пожилые, по их лицам видно, что многие из них слабы здоровьем, иначе они уже раньше были бы призваны в армию. Эти рабочие и служащие идут добровольно защищать свою Родину. Значит трудное время наступило для нашего Отечества, когда весь народ пошёл в ополчение помогать Красной Армии в войне против фашистских захватчиков. Посмотри на них, как они крепко спят и прямо на земле, так пожгут спать только труженики - усталые рабочие люди. Николай - эти труженики вчера только расстались
А почёт санитарных условий, ты прав, что оставаться им долго в таких условиях нельзя, так как могут вспыхнуть желудочно-кишечные заболевания, и тем самым они подвергнут не только своих людей, но я окружающих, в том числе я нас. Этому может способствовать отсутствие санузлов, водоснабжение, и я не вяжу никаких признаков в организации питания я водоснабжения.
Я думаю, что они здесь долго не намерены находиться, в то видно по всему. Утром пойду на доклад к командиру и всё выясню".
"Антонина Григорьевна, можно и мне с вами?".
"Конечно, можно, это хорошо, что ты болеешь за территорию нашего расположения. Только я советую тебе, Николай, у командира ты не руби сплеча, а думай".
"Да что Вы, доктор, это я с вами, по-свойски так говорю, мне самому их жаль, наша жизнь по сравнению с ними, красота-малина".
Я со старшиной рассталась, до встречи с командиром.
Солнце уже отошло высоко и светило ярко, в плаще было жарко, я пошла в свою санчасть, посмотреть свой план работы на сегодня. Прочла: "утром работа на аптечном складе. Во второй половине дня занятия с боевыми санитарами на 4-ом орудии и осмотр больного с панарицием, а сейчас нужно сходить на камбуз, проверить закладку продуктов в котёл, проверить санитарное состояние пищеблока и хранение продуктов. Проверить калькуляцию раскладки продуктов на завтра, сделать все записи в журналах". Делала я всё это, - точно, как учили по учебнику.
Идя на камбуз, я ещё раз заглянула в овраг. Большинство ещё спало, а некоторые, пожилые, сидели и копались в своих мешках и что-то жевали. Посмотрела я на эту массу людей и со страхом подумала о опасности возникновения инфекционных заболеваний.
К командиру вошли мы со старшиной.
"Сразу вдвоём что-то интересное, слушаю вас", - сказал, улыбаясь командир.
"Дмитрий Николаевич, я пришла к вам доложить по поводу работы и относительно ополченцев. И тут же спросила: "как долго они будут здесь находиться, их скученность и отсутствие элементарных санитарных условий может привести к инфекционной вспышке". И тут же вступил в разговор старшина: тов. старший л-нт, я беспокоюсь за нашу территорию, у нас же порядок с этими вопросами, а тут..."
Старшина не договорил, - командир поднял руку и сказал: "хорошо вас понимаю, Вы молодцы, болеете за дело, за чистоту. Я сам об этом думал и то же беспокоюсь. Я был у них в овраге, где они ночь ночевали, сейчас от меня вышло их начальство: они здесь пробудут ночь и возможно день, а как только получат указания, которое они ждут, они ночью уйдут в Русско-Высоцком направление, там они получат оружие и будет сформировано народное ополчение, а сейчас они по указанию командования пришли на гору для ночлега, не спать же им в открытом поле, это опасно.
Посмотрел я на них сегодня, и сердце сжалось. Это же добровольны-рабочие, в большинстве с Кировского завода, идут на фронт, нам воякам помогать бить фашистов.
Их надо бы хлебом я солью встречать, среди их есть прославленные Путиловские рабочие, которые штурмовали Зимний, воевали
А вы, старшина Данилов, позаботьтесь насчёт того, чтобы их подкормить. Я дам команду наварить больше каши и щей. Организуйте раздачу пищи у них на месте и преимущественно пожилым и молодым, в особенности больным, так как всех мы не сможем обеспечить питанием из своего котла".
На приёме у командира задержались дольше обычного, вышли довольные. Старшина сказал: "хороший у нас командир, после разговора с ним всегда как-то легче становится на душе, культурный, никогда не кричит, говорит спокойно, уважительно, внимательный ко всем.
По пути я зашла к себе в санчасть, одела медицинский халат, взяла стетоскоп и пошла к ополченцам. Весь овраг ожил, люди в нём шевелились, как пчёлы в улье, с высоты горы они были видны почти все. При подходе к ним старшина громко объявил: "товарищи ополченцы, если есть среди вас больные - подходите к доктору. После третьего объявления кто-то из глубины оврага крикнул: "у нас больных нету, мы все здоровые".
Ко мне подошёл худощавый мужчина средних лет, пожаловался, что у него болит живот, при опросе выяснилось, что он страдает язвенной болезнью. На мой вопрос, "почему же вы не остались на заводе? Там все же могли бы соблюдать диету?", - он ответил, - "доктор, все мои товарищи пошли на фронт, я не могу оставаться в стороне, я тоже должен защищать Ленинград".
"Вы потерпите, я вам помогу, дам лекарства, а старшина накормит вас горячей пищей". "Благодарствую, доктор, а живот у меня разболелся от сухомятки".
Я стала искать старшину, а он уже нашёл какого-то товарища - токаря, родственного себе по профессии, и с жаром они говорили о своей работе, о заводе "Русском Дизеле".
Я смотрела на Андриана Андриановича, он осунулся и даже похудел, что было заметно по кителю. 31 августа, придя в штаб батареи на очередной доклад, я увидела командира, он был угрюм и лицо его мрачное. Увидев меня, он сухо поздоровался и сказал: "у нас большое несчастье - погиб командир дивизиона инженер-капитан 1-го ранга Соскин Григорий Лазаревич. Сегодня он ехал по шоссе, в своей легковой машине, к нам на позицию. Осколок от разорвавшегося снаряда угодил ему в грудь, в область сердца, и он погиб в машине.
Смерть командира дивизиона для нас большая утрата, Соскин был знающий командир, хорошо знал наше дело и военную обстановку, был авторитетен у командования и у Грена. Да и как человек он был высокой культуры, с ним легко было работать".
"Кто же теперь будет командиров дивизиона и заменит Соскина", - спросила я.
Иванов Д.Н. ответил: "временно пока ст. л-нт. Михайлов". И продолжал - "Соскин два дня тому назад рассказывал, что по сведениям штаба командования известно: в районе Красногвардейска немецкая армия сосредоточила большое количество танков, мотопехоты и другой техники, для усиления наступательных боёв на Ленинград. А наши войска после упорных боёв оставили город Колпино. Немцы подошли к Ропше. Что фашистские войска большими силами продвигаются в нашем направлении. И мы ждём не сегодня-завтра, они войдут в зону дальности выстрелом и целей наших батарей "А" и "Б". Сегодня я уже слышал басовый голос главного калибра морской артиллерии, не знаю только откуда начали бить наши, с фортов или с линкора, но что это наши голоса - не сомневаюсь".