На все четыре...
Шрифт:
— Чо надо? — недружелюбно буркнул тот, покосившись в мою сторону.
— Так просто. Поговорить, — как можно беззаботнее признался я. — Может знакомых общих найдем. Мы ж союзниками были. Я к вам пару раз ездил. А Шаман и вовсе в последнее время к вам с кинопередвижкой зачастил.
— Какой такой кинопередвижкой? — раздраженно, явно закипая, спросил парень.
— Ну кинотеатр такой на базе автобуса. Фильмы приезжал показывать. Обычно возле 75-ой школы останавливался. Рядом с Пятерочкой… Где раньше кинотеатр Александра Матросова был.
— Не видел, — недовольно
— Так Князя люди тоже там стоят, — с готовностью подхватываю я. — Кисель главный. А ещё Корень с броней, да Сильвер со штрафниками.
— Да, с Пиратом пересекались. Он к нашему Буру частенько заскакивал.
— У него там в подчинении Длинный был с бойцами. Конь, Утюг, Дрын.
— Был, — слегка оживляется Блюз. — Длинного помню. И Утюга. Утюга, кстати, убили потом во время первого штурма. И Дрына помню. Молодой был. Его ранило. Коня вот не помню. Наверное, в другом месте был.
— Он позже прибыл. В апреле он в больничке лежал, — со знающим видом просвещаю я, — с коленом простреленным.
— Ну, может быть. Их потом перевели в другое место. Мы больше с Шахом общались. Это из КМЗовских.
— От Старика которые?
— Наверное. Хрен их знает. Не интересовался особо.
— Слушай, — пытаюсь я срочно придумать новую тему для разговора, уловив, что собеседник стремительно теряет остатки интереса к вроде бы начавшемуся разговору — А откуда у тебя такое погоняло? Нестандартное.
— Не твоего ума дело! — вспылил Блюз. Аж вспыхнул. Наверняка какая-то неприятная для него история была. — Ты чо вообще ко мне прицепился? Делать нечего?
— Так нечего, — развожу руками и пытаюсь обезоруживающе улыбаться. — Что ещё делать-то? Только вот валяться, да потрындеть немного.
— Иди вон до чечена доё….йся. А я спать хочу. Всё ясно? Ещё вопросы будут?
— Только один, — я поднимаюсь на ноги. — Что за странный выбор оружия? Почему кувалда?
— А вот тебя не спросил, что мне брать. Всё, за…л. Вали отсюда подобру-поздорову!
Мда. Не заладился диалог. Я не стал лезть в бутылку и молча отошел. Боюсь, что и к остальным так же бесполезно сейчас подходить. Каждый погружен в свои собственные мысли и переживания. Обсуждать свою судьбу и раскрываться перед первым встречным вряд ли кто захочет. Дурацкая идея была.
Раздосадованный я подошел к облюбованному мной пяточку арены и, уже собирался приземлиться в тенёк, как от дверей моей кибитки раздался истошный крик Совы:
— Шиша, сзади!!!
Взбодренный её криком я крутанулся на месте, как в жопу ужаленный. И вовремя. Куктай, это недобитое цыганское отродье, кинулся на меня с каким-то ножиком в руке. (И где раздобыл только? Даже намека на оружие ни у кого не было!) Поняв, что его раскрыли, и тишком ему меня пришить не удастся, он попытался решить дело одним мощным ударом, целя мне куда-то в живот.
Его выпад я отбил предплечьем, что стоило мне кровавого и необычайно болючего пореза (как кипятком на руку плеснули), но удар я ему сорвал. И, даже, успел перехватить его запястье с ножом второй, целой рукой, заблокировав ему рабочую правую руку.
Но про нож в его руке я не забыл. Вот где настоящая угроза! Попытался оттолкнуть его локтем, да где там. Вцепился как клещ. Ещё и свободной левой рукой он чуть ли не обнял меня за спину. Нет. Не оторвать. Зато я сумел ухватиться за его запястье и второй рукой тоже. Ну а дальше — дело техники. Я же уже говорил, что самое главное в самбо, дзюдо или борьбе именно захват? Так что, захватив его запястье, я стал заламывать его, сгибая в сторону локтя. Не миндальничал совершенно. Явственно слышал как у него в запястье что-то хрустнуло. Нож просто выпал на песок арены, а челюсти на моем плече разжались. Больно, да? То ли еще будет, «соколик»!
Я повторил попытку оттолкнуть его ещё одним ударом локтя. На этот раз более успешно. Нож, валяющийся под ногами, я отшвырнул ступней в сторону, (его мы сейчас из уравнения пока вычеркиваем), а сам, поскольку, по прежнему удерживал его за запястье, заломил ему руку за спину. Совершенно ментовским приемом. (Немец показывал как надо). И завалил его на песок, по прежнему удерживая руку. Всё! Противник полностью обездвижен. На любое его трепыхание я отвечаю лишь усилением нажатия. Никуда теперь не денется. Можно спокойно дождаться когда опомнится охрана и… Т-щ-щ-щ-щ… Всё мое тело выгибает дугой от боли, а сознание меркнет.
Впрочем, в себя я прихожу довольно быстро. Я лежу тут же, на песке арены, и вижу над собой стоящего злющего Сиплого, размахивающего электрошокером:
— Разошлись все быстро! Ну! Я кому сказал? Все отошли!
Кольцо любопытствующих гладиаторов колыхнулось, разошлось пошире, но никуда не делось. Интересно же. Хоть какое-то событие в этом пекле. Я зашевелился, пытаясь рассмотреть где же мой противник. А, вот он. Рядышком лежит. Похоже, тоже заряд электричества схлопотал. Так ему и надо! Вот только я, похоже, зря забарахтался. Увидев мои шевеления Сиплый, не раздумывая, снова ткнул в меня своей игрушкой. Т-щ-щ-щ-щ… Ах ты ж, б…ь, еб….й случай, гондон штопанный… Меня опять выгибает и снова темнота.
Повторно я прихожу в себя уже в своей кибитке на кровати. Рослая девица в нарочито медицинском халате (сидевшем на ней как на корове седло) обрабатывала перекисью водорода укус на плече. Не знаю, как со стороны, а мне вот практически перед глазами рана выглядела жутко. Ведь самую малость только кусок мышцы не вырвал, гаденыш! Мало мне моей многострадальной левой руки (кстати, порез на предплечье уже забинтован), так теперь ещё и правая тоже. По ней от укуса расходились волны боли, отзываясь, порой, в самых неожиданных местах. Например, хотел пальцами пошевелить, а в плечо, в место укуса в ответ словно гвоздь раскаленный втыкают.