На всякий случай
Шрифт:
– Зачем?
– На всякий случай. Зачем же он такой зонтик сделал? Хотелось бы знать.
Павлик кивнул. Рассеянно кивнул, голова была занята обдумыванием технической стороны дела.
– А как будем проводить эксперимент, протыкать надо первого в очереди,внес он конструктивное предложение.- Чтобы он хоть немного успел отъехать, пока воздух начнет выходить из камеры. А на стоянке какой смысл? Ничего не увидим, он будет себе спокойненько стоять. А как уже этого первого продырявим, смываемся, и надо все заранее продумать, как смыться незаметно. А то еще
– Что со свистом?
– не поняла сестра.
– Воздух может выходить со свистом, ведь мы же еще не знаем, вдруг громко засвистит, на всю улицу!
– Значит, свист надо чем-то заглушить...
– Вот я и говорю - чем-то таким... громким. Вот если бы тетка Аси подвернулась со своим больным младенцем. Ведь небось орет...
– Ну, ты скажешь! А транзистор на что? Наш как раз немного испортился, сам знаешь, хрипит страшно. Очень подходит для глушения!
– Ты права. А вот такой, например "тир", вряд ли проткнешь, у него ведь на шинах резина толстенная...
– Об этом мы подумаем после,- решила сестра.- Начнем с легковой мафии. Вернее, завтра же ты начнешь с Бартека, пусть он придумает к этой штуковине какую-нибудь ручку поудобнее. И чтобы не надо было нагибаться, когда прокалываешь...
Утром на следующий день Бартек, как и обещал, пришел к Павлику вставлять в ворота замок. Естественно, первое, о чем Павлик спросил друга, была та самая штуковина. Не найдется ли у Бартека еще одной такой? Бартек ответил не сразу: все его внимание поглощали ржавые болты в воротах, которые никак не желали откручиваться. Минут десять, не меньше, ушло только на один болт! Открутив его, Бартек отдышался и произнес:
– Пошло все-таки! А я думал - совсем заржавели. А зачем она тебе?
Теперь Павлик не сразу ответил. Как-то вчера в разговоре с сестрой они совершенно упустили из виду этот момент. Говорить ли Бартеку об их замысле или не стоит? Ведь какими бы благородными целями они ни руководствовались, понимали, что в принципе нарушают закон. И еще неизвестно, как такая инициатива может быть воспринята общественностью. Павлик взглянул на сестру. Та сидела рядом, на каменном основании ограды их дома, слышала весь разговор и не сочла нужным вмешаться. Никакого знака брату не подала! Яночка обратилась к самому Бартеку:
– Как ты относишься к ворам, которые крадут машины?
– вежливо спросила девочка.
Бартек пыхтел над второй гайкой, ему было не до воров. Сначала со всех сторон постучал молотком, потом принялся откручивать.
– Если не пойдет,- бормотал он,- завтра принесу специальную жидкость от ржавчины, распустится и как миленькая пойдет... О, и так вроде пошла, ничего не надо. А ты почему спрашиваешь?
– Интересно мне,- ответила девочка.- Что ты о них думаешь?
– Плохо думаю!
– ответил Бартек.- Сказал бы, что именно, да выражаться не хочется. А теперь давай ты!
– кивнул он приятелю.
Павлик давно уже истомился от нетерпения, так ему хотелось тоже что-нибудь отвинтить. Бартек вручил ему молоток и отвертку, а сам присел рядом с Яночкой.
–
– сурово спросил он.- Давай начистоту!
Яночка постаралась как можно небрежнее изложить суть дела: вроде бы ничего особенного, они тут с Павликом подумали, что неплохо было бы понемногу этому жулью помешать, уж больно много их развелось, ступить некуда, и вот если полиция не может справиться с угонщиками, немножечко ей помочь, а угонщикам усложнить их задачу. По мере возможности. Мы тоже не любим. И что скажешь?
В настоящий момент Бартек не мог сказать ничего, ибо обливающийся потом Павлик с оглушительным шумом обстукивал со всех сторон последнюю гайку. Однако на девочку Бартек смотрел очень неодобрительно. И, когда Павлик сделал передышку, честно высказал свое мнение:
– У вас обоих никак крыша поехала! Вас же поубивают - и дело с концом!
Павлик тоже услышал слова друга и пожал плечами. Неожиданно это движение как-то подтолкнуло упрямую гайку, и она немного подалась. С помощью отвертки мальчик принялся ее откручивать, причем старался не очень шуметь, ведь ему тоже хотелось послушать разговор. Что ответит сестра?
– Ничего у нас не поехало,- спокойно сказала она.- Мы не совсем уж дураки и не собираемся попадаться им на глаза. Да и вообще, я первая начала разговор и только поинтересовалась, как ты к этому относишься. Ты за или против? Отвечай!
– За, конечно, еще бы! Дурацкий вопрос. А что толку? С ними глины не могут справиться, куда вам!
Девочка опять спокойно, не повышая голоса, возразила:
– Разве я сказала "справиться"? У нас хватает извилин, чтобы сообразить нам с ними не справиться, да мы и не замахиваемся на такое. Я сказала усложнить их задачу. Немного отравить жизнь. Что тут трудного? И спрашиваю тебя в третий и последний раз - ты за или против? .
Бартек относился к тем, кто сто раз подумает, прежде чем ответит. Яночка это знала и терпеливо ждала.
– Я всецело за!
– ответил наконец Бартек.- И догадываюсь, что мой штыречек вам понадобится как раз для усложнения. Полный маразм!
– Допустим,- не стала возражать Яночка.- Но ведь тебя никто не заставляет самого участвовать в этом маразме... Да и мы не очень уверены, что получится, но попробовать хотим. С твоей помощью. Второй такой клинок сможешь для нас сделать?
– Сделаю, чего там... Хотя... Ну да ладно, сварганю.
Павлик приступил с большой энергией и жутким стуком ко второй половине замка, так что у Бартека было вдоволь времени на раздумывание. Шум ему не мешал, у себя в мастерской он и не к такому привык. И чем больше парень раздумывал, тем больше нравилась ему эта на первый взгляд идиотская идея. И поэтому, когда Павлик сделал минутную передышку, Бартек прямо-таки с обидой спросил:
– А почему это я не должен участвовать? Как штырек добывать - так Бартек, а как пользоваться им, так меня в сторону? Чтобы изготовить инструмент, мне надо... как это... точно представлять себе, для чего он послужит! Понятно? В действии надо его видеть. Усекла?