На высочайших вершинах Советского Союза
Шрифт:
Вечером сидим за пловом и наблюдаем местные нравы.
10 августа. Сходили еще раз в «Киртранс», но вещи наши до сих
пор не прибыли.
Пришел паренек-киргиз Карибай и на плохом русском языке
сообщил о своем желании ехать с нами. Но когда узнал, что за это ему
будут засчитываться трудодни (а не выплачиваться наличные деньги),
отказался. Не помогли никакие обещания обучить его альпинистским
премудростям. Однако парень показался
его зайти к нам еще раз. Навели справки — паренек оказался приемлемым,
только, говорят, несколько ленив. Уговорили. Решили взять, чтобы не
терять времени. Пусть закупает пока лошадей.
Погода стоит хорошая, хотя над хребтом хмурится.
13 августа. Явились новые караванщики Такта-сен и Израим. Если
318
первый молчалив, ибо по-русски почти совсем не говорит, то второй на
редкость юркий и разговорчивый. Он побывал в киноэкопедиции
Шнейдерова, даже снимался. Был поваром в походе Елщанского. Еди-
ногласно решили взять его.
Достали письма Исполкома в более отдаленные колхозы и
распределили закупочные функции между тремя караванщиками.
Израим не растерялся: взял себе два ближайших колхоза, а другие
десять (отдаленных) поручил остальным. Эти уехали сразу, а Израим еще
долго вился около нас, рассказывал о себе и заверял, что он-то все
достанет, все сделает.
16 августа. Караванщики с лошадьми запоздали и явились лишь к
вечеру. Они пригнали девять лошадей (вместо десяти). Болтунишка
Израим ничего не сделал. Выяснилось, что он даже не был в колхозах, хотя
уверял нас в обратном. Изобличив его во лжи, мы изгнали болтуна.
Обсудили положение и решили разделиться на две группы.
Поздно вечером, наконец, приехал Летавет со своими чадами.
Обгорели здорово, но на Каракольский пик так и не взошли. Пройдя
ущелье прямо на юг от Каракола, группа Летавета уперлась в цирк, явно не
имеющий прямого отношения к пику Каракольскому. Взошли на стену —
по их уверениям большой трудности (типа Безингийской) и
исключительной длины и лишь в конце примыкающей к пику.
Маршрут, увы, оказался труден и настолько длинен, что группа
решила вернуться.
19 августа. В шесть часов состоялся выход первой группы.
Виталий, прибывший накануне, и Миша остались ждать задержавшегося
караванщика Николая с лошадью.
Над хребтами густо клубятся облака. Бодро шагаем по дороге, за
нами девять лошадей и караванщики. Дорогой встретили знакомого
лесонадсмотрщика. Рассказал нам много
319
незаметно дошли до Ак-су.
После Ак-су начало темнеть. Ленц не растерялся и вспрыгнул в
первую проезжавшую бричку. К нему присоединился Гутман, а вскоре
прыгнул и я. Начал накрапывать дождь. Едва успел вытащить куртку,
пошел ливень. Тьма жуткая. Леонид сначала залез под мою куртку, потом
под куртку Ленца и, наконец, под широкую шинель Карибая. Дождь,
промочив нас до нитки, наконец стих.
Решили искать ночлег. Свернули влево, долго рыскали по арыкам и
кибиткам. Наконец въехали в какие-то ворота и встали. Разгрузили вещи.
Поставили палатку, оказавшуюся весьма просторной. Напились чаю и
залегли.
Как-то наши «рубашечники» устроились? Ведь вещей при себе у
них никаких нет.
20 августа. Утро опять очень хорошее. Поднялись не очень рано.
Пока привели лошадей, времени прошло много. Лишь в девять часов
навьючили их и в окружении киргизов вышли. От вчерашнего дождя
осталась лишь легкая сырость. Карибай любезно предоставил мне свою ло-
шадь. От Киргизташа, где мы ночевали, опять ровная дорога полями и
скрывающимися в зелени поселками.
Справляемся по дороге, не проходили ли трое с вьючной лошадью?
Отвечают: встречали километрах в четырех. Ребята здорово обогнали нас.
Еще вчера, после того как собрали все сведения, решили идти не
Тургенем, а свернуть сразу от Бузчука (Новая Вознесеновка) в горы и
двумя небольшими перевалами по более удобной и короткой дороге выйти
в голову Тургеня. Учитывая эти изменения, послали догонять ребят. Ленц
опять удачно подсел на бричку и ускакал вперед.
После Новой Константиновки караван пошел совсем тихо. Тактасен
отлучился, а когда догнал нас, в руках его мы увидели ружье. Правда, у
ружья не оказалось затвора, но Тактасен успокоил, заявив, что затвор
320
достанет.
В Вознесеновке встретили Ленца и Карибая, а потом и остальных.
Не задерживаясь, вышли дальше.
Остановились для закупки лошадей. Этим занялся Карибай.
Я сварил хорошее варенье из облепихи и барбариса. К вечеру
открыли оживленный товарообмен с ближайшими юртами. Меняли
всякую мелочь на молоко, кумыс, дрова. Сторговали барашка.
Карибая все нет, хотя уже стемнело. Тактасен уехал за новым
ружьем и приедет утром. Долго варили мясо на жиденьком костре.
Ночью явился Карибай, закупил три лошади, однако привести их