На высочайших вершинах Советского Союза

Абалаков Евгений Михайлович

сосны кажутся необычайно прекрасными.

В селении Гуль подкрепились мацони, яичками я двинулись дальше

по красивой долине.

К вечеру дошли до селения Мазери. Женя разыскал знакомого

свана, встретившего нас весьма радушно. Покормили нас айраном и

368

яйцами и уложили на сеновале. Спали

как убитые.

22 июля. Обгоревшие мордочки дают себя знать. Особенно

осунулся и обгорел Женя.

Появляются группы туристов. Кто-то узнает, что начальник группы,

только что спустившейся с траверса Ужбы, — Евгений Абалаков.

Раздаются возгласы: «А, это знаменитый восходитель! — Тот самый?!.. Да

где же он?» Один из товарищей указывает на меня. Очевидно, вид мой

мало героичен, ибо не производит никакого впечатления.

В полдень выехали, погрузив рюкзаки на лошадь, нанятую до

южной палатки за репшнур и ботинки Жени (увы, денег у нас уже нет).

Чудесный нарзан, а потом не менее чудесный елово-пихтовый лес.

По крутой каменистой тропе над ревущей Долрой, наконец, вышли на

гарные луга и вскоре подошли к Южному приюту.

23 июля. В пять часов утра вышли из Южного приюта на перевал.

Лошадь провезла рюкзаки километра два и в сопровождении брата нашего

носильщика-свана повернула вниз.

Вот она, двурогая Ужба!

Мы медленно под тяжестью рюкзаков двинулись к перевалу. С

369

нами пошли два самодеятельных туриста. Один немедленно забрел куда-то

вверх, и мы едва вытянули его на верный путь.

Утро прохладное и ясное. После первого крутого подъема

встретили группу сванов. Как ни лень было нести рюкзаки «по ровной»

дороге, но заломленная цена сразу придала бодрости и рюкзаки

продолжали путешествие на наших плечах. Вскоре даже обогнали сванов.

Я шел первым, решив как можно скорее пройти тоскливый

Бечойский перевал. Вот и он. Отдохнув, быстро пошли вниз, временами

скатываясь сидя. Опять осыпь, затем трава и, наконец, — Северный приют.

Очень много «планового» народа. Пестро, как на ярмарке.

Пришлось выдержать целую атаку вопросов и насказать таких «ужасов»

про перевал, что у бедняг делались круглые глаза и весь пыл остывал.

Разумеется, потом мы признавались в шутке.

Начальник спасательной службы увел нас в соседний кош и

накормил чудесными сливками.

Через час, пройдя красивый сосновый лес ущелья Юсенги, мы были

уже у лагеря «Рот фронт», а немного погодя оказались за столом, богато

уставленным яствами. Подкрепившись, двинулись

дальше и, делясь

впечатлениями, незаметно дошли до своего лагеря.

Встреча в лагере бурная. Меня качают.

После небольшого отдыха Е. Абалаков и Е. Васильев вновь

отправляются в район Шхельдинского ледника и через несколько дней

успешно

штурмуют

главную

(Восточную)

вершину

Шхельды.

Возвратившись па базу, они узнают о гибели на Шхельдо альпиниста К.

Ручкина. В третий раз за месяц идет Е. Абалаков на Шхельдинский ледник.

По окончании спасательных работ на Шхельде Е. Абалаков

участвовал в спасательных работах на Дых-тау и в восхождении на

Салынан, Бжегдух и Джан-туган. Публикуемые страницы из его путевого

дневника рассказывают о восхождении на главную вершину Шхельды.

370

Восхождение на главную вершину

Шхелъды*

Первое советское восхождение

28 июля. По плану я и мой товарищ по восхождению Женя

Васильев хотели выйти не позднее 12 часов, но из-за чертовских ишаков

вышли после обеда, часа в четыре. До коша дошли легко и быстро.

Напились айрана и, расплатившись с погонщиком, двинулись с рюкзаками

по знакомой дороге.

У приюта Гельфенбейна оказались еще до захода солнца. Решили

идти дальше и в сумерках поднялись на снежник к скалам лагеря.

Я очень долго искал воду, ворочая сыпучие камни морены. Но вода

была настолько глубоко, что так и вернулся ни с чем. Закусили сосисками,

помидорами (роскошь!), огурцами и легли спать. Спали очень хорошо,

тепло и уютно.

29 июля. Утро прозевали и встали, когда совсем рассвело. Быстро

собрались и вышли. Однако самочувствие Жени Васильева оказалось

много хуже вчерашнего и темпы подъема не блещут особой быстротой.

Утро ясное. Солнце осветило вершину Шхельды. Трещины на

ледопаде значительно разошлись.

Отдыхаем один раз на середине ледопада. Вышли на плато и сейчас

же свернули вправо. Вначале спуск был замечательный, но ниже пошли

многочисленные трещины.

Долго маневрировали среди трещин. Решили до подножья гребня

не спускаться, а страверсировать по снежнику и в дальнейшем вести

подъем к вершинному гребню по снежникам с левой (орографически)

стороны от гребня. Снежники кажутся достаточно мирными.

* Публикуется впервые. Печатается с сокращениями.