На высотах мужества
Шрифт:
Оживленную дискуссию вызвали сообщения командира 18-го гвардейского авиаполка майора А. Е. Голубова и командира 272-го штурмового авиаполка подполковника М. И. Предкова о боевых действиях истребителей и штурмовиков способом «свободной охоты».
Майор Голубов, в частности, сказал, что для «свободной охоты» следует выделять летчиков с большим боевым опытом. «Охотник» должен свободно ориентироваться в наземной и воздушной обстановке, быстро принимать решение на выбор и атаку наиболее важных целей, наносить по ним внезапные удары и умело уходить от преследования. На задание
Командир полка подчеркнул, что «свободная охота» - сложный вид боевых действий, связанный с большим риском для жизни летчика, поскольку он уходит обычно в тыл врага на глубину до 150 километров и действует там, не рассчитывая на помощь.
Этот доклад А. Е. Голубова заинтересовал меня особенно, и я решил подойти к нему в перерыве, попросить на вечер тезисы выступления. Но получилось так, что он подошел ко мне сам.
– Давно собирался познакомиться с вами, - заговорил Голубов.
– Я слушал ваше выступление по вопросу управления истребителями над полем боя. Интересный вопрос. Как бы ознакомиться с ним детальнее?
– Мне тоже хотелось бы доклад ваш изучить.
– Так в чем же дело? Мы с вами соседи. Вернемся в полки, я пришлю вам доклад, а вы мне конспект своего выступления.
Эту беседу мы продолжали и в последующих перерывах, и в общежитии, где поселились. У нас, как выяснилось, было единство взглядов по многим вопросам. Анатолий Емельянович Голубов оказался эрудированным, тактически грамотным командиром. Мне нравились в нем искренность и прямота, свежесть мысли и независимость суждений, принципиальность и твердость характера, самокритичность [82] и даже… чувство юмора. В конце сборов он неожиданно предложил:
– Что скажете, если я подойду к генералу Худякову и попрошу перевести вас в наш полк?
Этот вопрос застал меня врасплох, и я ответил:
– Мне трудно уйти из полка, который формировал. Я в нем с первого дня войны.
– Что ж, отложим этот разговор…
Работа «фронтовой академии» закончилась, и мы разъехались.
В феврале 168-й полк перешел на трехэскадрильный штат. Вместо ЛаГГ-3 мы получили истребители Як-7. Это было для нас весьма кстати. С ноября 1941 года мы находились на фронте, часто вели тяжелые поединки, в которых потеряли более половины воздушных бойцов. Истребителей у нас оставалось мало. Теперь же мы получили для всех эскадрилий положенное по штату число летчиков и новые, более маневренные и скоростные самолеты.
Вслед за переформированием полк вышел из оперативного подчинения 16-й армии и вошел в состав 303-й истребительной авиадивизии, которой командовал генерал Г. Н. Захаров. Полки этой дивизии располагались севернее Козельска. Наш аэродром находился неподалеку от аэродрома 18-го гвардейского истребительного авиаполка. В период весенней распутицы мы находились на одном аэродроме. Это в немалой степени способствовало укреплению дружбы летчиков обоих полков.
В марте
В этот период 168-й полк занимался в основном вводом в строй молодых летчиков. Одновременно мы продолжали вести воздушную разведку и аэрофотосъемку аэродромов противника в районах Брянска, Сещи и Олсуфьево.
Находясь на фронте, мы убедились, как важно для разрядки умело организовать отдых людей в свободные от боевых вылетов часы. Обо всем этом заботились политработники.
Вспоминается вечер в первой половине апреля 1943 года. Весна оказалась ранней и дружной. Растаял снег, отжурчали ручьи, и под теплыми лучами солнца зазеленела трава. Люди радовались весне. [83]
Днем, сопровождая штурмовиков, воздушные бойцы 18-го полка К. Ф. Федоров, И. А. Заморин, Б. И. Ляпунов и М. Н. Чехунов сбили четыре вражеских самолета, а летчики 168-го полка Г. И. Титарев, В. Г. Серегин, С. Г. Стружкин и в то время еще живой А. С. Петров выполнили сложное задание по воздушной разведке.
После ужина летчики собрались на лесной поляне вблизи КП и, как обычно, начали обсуждать итоги дня. Подошел заместитель командира нашего полка по политчасти Я. И. Журавлев и предложил… спеть. Все охотно согласились. Кто-то тут же запел:
В далекий край товарищ улетает…
Песню дружно подхватили, и ее мелодия зазвучала над лесной опушкой. Стали подходить авиаторы. Их голоса вливались в общий хор. Василий Серегин взялся за гармошку, у Владимира Баландина появилась в руках скрипка, и песни продолжались.
Заместитель командира эскадрильи по политчасти 18-го полка К. Ф. Федоров обладал сильным голосом. Он запел популярную песню «Споемте, друзья, ведь завтра в поход…». Его поддержал хор из десятков молодых голосов. Когда песня кончилась, Федоров объявил:
– Есть предложение потанцевать. Кстати, из батальона аэродромного обслуживания девушки к нам идут!
Василий Серегин и Владимир Баландин заиграли вальс. Закружились пары. Наиболее расторопным достались девушки. Остальным пришлось ограничиться исполнением вальса в «мужском варианте». Вальс сменило танго. Потом началось соревнование в русской пляске.
Не остались в стороне от этого веселья и инженеры нашего полка Виталий Эльсон и Павел Семенов. Они - в который раз уже!
– исполнили шуточный танец - «Лезгинку». Им долго аплодировали.
Летчик Михаил Чехунов попросил товарища по оружию Бориса Ляпунова спеть частушки. Тот, в свою очередь, обратился к Дмитрию Лобашову, и оба, пританцовывая, под аккомпанемент самодеятельных музыкантов начали поочередно петь куплеты. Пели под одобрительный смех окружающих. За исполнение частушек товарищи наградили Бориса и Дмитрия дружными аплодисментами. Василий Серегин громко выкрикнул:
– А ну, «летуны» и «технари» сто шестьдесят восьмого, давайте споем для гвардейцев нашу лирическую! [84]