На высотах мужества
Шрифт:
Тяжело переживали мы потерю летчиков. Французы, однако, не пали духом. Они говорили:
– Мы отомстим фашистам за гибель товарищей!
В этой решимости французских друзей не было ни малейшего сомнения, и мы всячески старались поддерживать их боевое настроение.
В то же время наши летчики, выполнявшие задание совместно с французами, обсуждая причины гибели Литольфа, Кастелэна и Бернавона, пришли к выводу, что всему виной прочно укоренившаяся в сознании «нормандцев» не оправдавшая себя тактика ведения индивидуального воздушного боя по принципу «Каждый - за себя, один бог - за всех». До встречи с
Вечером командир полка А. Е. Голубов, а также заместитель по политчасти К. Ф. Федоров, командиры эскадрилий С. А. Сибирин, И. А. Заморин, Н. В. Семенов и я посетили французских коллег, выразили им глубокое соболезнование по поводу тяжелых потерь. В завязавшейся беседе с ними мы высказали мнение о наиболее вероятной причине гибели летчиков. Очень тактично порекомендовали им - не помешает, дескать!
– изучить наш опыт ведения групповых воздушных боев, в основе которых - принцип тесного взаимодействия пар и звеньев истребителей. Мы предложили взять из этого опыта все, что они посчитают полезным и нужным для боя, для победы над врагом.
Многие французские летчики проявили повышенный интерес к нашим советам и рекомендациям, изъявили желание кое-чему поучиться у наших летчиков-гвардейцев. Однако нашлись и отдельные противники такой учебы. Они говорили, что групповой воздушный бой не дает-де возможности летчику высокого класса в полной мере проявить свое индивидуальное мастерство. Впрочем, довольно скоро они убедились в несостоятельности своей теории…
День 17 июля оказался для летчиков 18-го гвардейского полка и эскадрильи «Нормандия» самым напряженным за время наступательной операции против орловской группировки врага. В течение этого дня большинство наших воздушных бойцов выполнили по четыре и даже по пять боевых вылетов. Они участвовали в 12 схватках и сбили 11 самолетов фашистов.
Первый вылет гвардейцы выполнили на рассвете. 18 «яков» во главе с А. Е. Голубовым и 10 истребителей «нормандцев» под началом Жана Тюляна сопровождали группу из 34 «Петляковых», которые наносили удар по железнодорожной станции Белые Берега. Эту станцию прикрывал сильный наряд вражеских истребителей.
При подходе наших бомбардировщиков к цели фашисты пытались атаковать их с разных направлений, однако гвардейцы совместно с «нормандцами» решительными контратаками отбросили их прочь.
«Петляковы» бомбили мастерски. От прямых попаданий ФАБов вагоны с боеприпасами и цистерны с горючим взорвались. Бушевавшее огнем топливо разлилось по всей станции. Два эшелона врага были уничтожены полностью. За успешное выполнение задания командующий 1-й воздушной армией генерал М. М. Громов объявил благодарность всем экипажам, участвовавшим в этом боевом вылете. [108]
В 9.00 три шестерки истребителей во главе с комэсками С. А. Сибириным, И. А. Замориным и Н. В. Семеновым под общим командованием майора А. Е. Голубова вылетели на прикрытие войск 11-й гвардейской армии. При подходе к заданному району командир полка связался по радио со станцией наведения и получил
– «Ястреб-один», я - «Утес». К квадрату шестнадцать подходят бомбардировщики врага. Вам приказано атаковать их, сорвать удар.
– «Утес», вас понял. Иду в квадрат шестнадцать.
Выполнив доворот, наши истребители увидели колонну вражеских бомбардировщиков. Насчитали пять групп по 8-10 «юнкерсов» и «хейнкелей» в каждой. Их прикрывали 12 «фокке-вульфов». Майор Голубов нажал Кнопку передатчика, скомандовал:
– Семенову и Сибирину атаковать бомбардировщиков. Заморину связать боем «фоккеров»!
Две шестерки «яков» во главе с А. Е. Голубовым, открыв губительный огонь из пулеметов и пушек, устремились на бомбардировщиков в лобовую атаку. Фашисты, будто ошпаренные, бросились в разные стороны. Двое из них попали при этом под огонь Н. В. Семенова и И. Столярова. Оба они свалились на крыло и понеслись к земле.
Гвардейцы сосредоточили огонь на «юнкерсах». Гитлеровцы начали торопливо освобождаться от бомбового груза и разворачиваться на обратный курс. Здесь-то, на развороте, Владимир Запаскин и Дмитрий Лобашев и подожгли бомбардировщик.
– Разворот на сто восемьдесят!
– скомандовал Голубов.
Выполнив разворот, летчики-истребители снова обрушили огонь на врага. Майор Голубов подошел к «хейнкелю» вплотную. За ним сблизился с бомбардировщиком К. Пилипейко. Оба они стреляли наверняка, оба сбили по самолету.
В это время шестерка во главе с Замориным накинулась сверху на обе шестерки «фоккеров» и завертелась с ними на косой вертикали. Используя преимущество «яков» в этом маневре, И. Заморин, И. Соболев, Н. Замковский и В. Осипенко сбили четырех «фоккеров». Остальные гитлеровцы обратились в бегство.
Так, несмотря на более чем трехкратное превосходство противника, гвардейцы сразили 9 вражеских самолетов и вернулись на свой аэродром без потерь.
Отвага и мужество наших воздушных бойцов давали [109] возможность добиваться победы над врагом даже в самой сложной и невыгодной обстановке.
Героические поступки у нас порождались чувством патриотического долга перед Коммунистической партией и советским народом. Это чувство формировалось на основе глубокой коммунистической идейности, высокой личной ответственности за судьбу Родины. Оно было движущей силой, требовало от каждого из нас соизмерять свои действия, поступки, саму жизнь с главной задачей - достижением победы над фашистской Германией.
До конца дня 17 июля гвардейцы полка произвели еще по два-три боевых вылета на сопровождение штурмовиков. В последнем вылете Николай Пинчук и Дмитрий Лобашев, отражая атаки вражеских «фоккеров», сбили еще два истребителя и довели счет уничтоженных самолетов до одиннадцати.
Не отставали от нас и наши французские друзья из «Нормандии». Командир эскадрильи майор Тюлян постоянно интересовался, сколько совершили мы вылетов, и говорил своим соотечественникам:
– Русские летают с высоким боевым напряжением. Мы не можем отставать от них. Мы должны летать с ними вровень.
Жан Тюлян позвонил по телефону генералу Г. Н. Захарову и обратился к нему с просьбой разрешить эскадрилье «Нормандия» совершать по возможности больше вылетов. Что ответил ему комдив, осталось неизвестно. Однако французские коллеги летали много.