На Юго-Западном направлении, 1943-1945, Воспоминания командарма (Книга II)

Москаленко Кирилл Семенович

Гитлеровский генералитет, терпя одно поражение за другим, не хотел видеть причину своих неудач в непрерывном росте искусства советских полководцев, в боевом: мастерстве советских воинов. В свое оправдание фашистские генералы ссылались, в числе прочих причин, на многократное превосходство сил Красной Армии, которое в действительности решающим являлось на направлениях главного удара и было создано в результате умелого применения принципа сосредоточения сил.

Применили мы его и в период подготовки Ясло-Горлицкой наступательной операции.

Построение боевых порядков, показанное выше, также учитывало возможное замедление темпа наступления 140-й

и 70-й гвардейской стрелковых дивизий при преодолении лесного массива. В этом случае быстрейший его обход с юга с целью овладения населенным пунктом Дембовец и захвата переправ через Вислоку должен был осуществляться силами 305-й стрелковой дивизии и располагавшегося в ее полосе второго эшелона 167-ro стрелкового корпуса-211-й стрелковой дивизии, а также 340-й стрелковой дивизии 52-го стрелкового корпуса. Два полка 121-й стрелковой дивизии при таком варианте должны (были вводиться в бой из-за левого фланга 67-го стрелкового корпуса.

Соответственно плану 140, 70-я гвардейская и 241-я стрелковые дивизии свой боевой порядок строили в два эшелона, а 305-я - в один. В связи с этим участок прорыва последней был больше, чем у других дивизий, и равнялся 2,1 км. Для прорыва вражеской обороны каждая дивизия подготавливала три штурмовых батальона, которые усиливались двумя-тремя танками 12-го гвардейского танкового полка и танковой бригады 1-го Чехословацкого армейского корпуса, придаваемой армии на период операции.

Тщательно рассчитали и сосредоточение артиллерии. Ее у нас было не густо, поэтому мы смогли на участке прорыва создать плотность не более 110-120 орудий на 1 км.

Таким образом, одними из самых сложных оказались проблемы, связанные с артиллерийской подготовкой и сопровождением атаки пехоты и танков. Последнее мы стремились обеспечить на предельную глубину - до овладения переправами и плацдармами на западном берегу Вислоки. Но ведь у нас не было достаточного количества танков для непосредственной поддержки пехоты. Следовательно, оставалось лишь одно: заполнить этот пробел действиями артиллерии.

А для этого требовалось иметь в стрелковых цепях столько орудий для стрельбы прямой наводкой, чтобы ничто не могло помешать движению пехоты вперед. Наконец, их количество должно было дополняться меткой, снайперской стрельбой из орудий, что зависело не только от орудийных расчетов, но и от артиллерийской и общевойсковой разведки.

Вот почему еще в ходе планирования командованию армии приходилось вникать в задачи и способы их решения в масштабе как корпуса и дивизий, так и нередко стрелковых полков и даже батальонов и артиллерийских дивизионов. На месте ставились дополнительные задачи общевойсковым командирам, разведчикам, артиллеристам и саперам, уточнялось, где и с какой целью вести разведку, в какой момент и какими средствами подавить сопротивление противника.

Требовалось ли командованию и штабу армии вникать в вопросы планирования прорыва так глубоко, до мелочей? Да, непременно. Ибо план прорыва - это основа успеха всей предстоящей операции. Малейшая его подробность должна быть учтена, иначе трудно с необходимой эффективностью руководить боем, влиять на его ход и исход. Да и при постановке задач можно избежать ошибок лишь при условии всестороннего учета деталей операции по этапам.

Так, мы обоснованно стремились на первом этапе выйти к р. Дунаец в районе населенных пунктов Ушев, Липница Дольна, Ульяновце, Барцице, т. е. во всей полосе армии, форсировать реку и овладеть плацдармами на ее западном

берегу. Но при этом учитывалось, что противник мог помешать захвату постоянных переправ. Значит, следовало заранее позаботиться о табельных и подручных средствах.

Далее, при развитии наступления западнее Вислоки мы ожидали, что противник попытается затормозить действия наших войск на левом фланге армии, в полосе 81-й и полка 121-й стрелковых дивизий. В этом случае были предусмотрены меры, направленные на то, чтобы отрезать гитлеровцев в горах. Враг же, по нашим предположениям, стремясь избежать такой угрозы, не позже второго дня наступления начнет поспешный отход. Но куда? Он мог либо прикрыться по хребту Магура, но для этого ему требовалось не менее пехотной дивизии, либо отступить сразу в район Новы Сонч, поскольку наше продвижение к рубежу р. Дунаец грозило значительной растяжкой и дроблением фронта прикрытия.

При любом из этих вариантов действий противника наиболее эффективным для нас являлось наступление из-за левого фланга ударной группировки. Такую задачу и предстояло выполнить 52-му стрелковому корпусу. Сковывая с фронта отходящие войска противника, он должен был двигаться глубоким уступом влево, закупоривая выходы из гор в северном и северо-западном направлениях.

Кроме того, и 211-й стрелковой дивизии, наступавшей во втором эшелоне 67-го стрелкового корпуса, предстояло быть в готовности к действиям из-за левого фланга ударной группировки армии.

Возможной активности противника на правом фланге армии противопоставлялось стремительное наступление 101-го стрелкового корпуса, чья 183-я стрелковая дивизия, составлявшая его второй эшелон, продвигалась уступом вправо. Здесь осложнения могли возникнуть, как уже отмечено, лишь со стороны Ясло, находившегося в полосе соседа справа - 60-й армии. Но там был выставлен надежный заслон. Западнее же города правый фланг нашей армии на глубину до 10 км прикрывала р. Ропа, что должно было в значительной мере обезопасить его от внезапных действий противника.

III

Для стремительного движения ударной группировки после прорыва тактической зоны обороны, которое должно быть сопровождаться разгромом противостоящего врага, дроблением его сил на изолированные части и упреждением в занятии подготовленных рубежей, планировалось создание подвижной группы.

Ее состав был определен нами следующим образом: а) одна танковая бригада из резерва фронта - ориентировочно 40 танков Т-34; б) самоходно-артиллерийская бригада - до 50 установок СУ-100; в) 1642-й истребительно-противотанковый артиллерийский полк - 20 орудий и артиллерия стрелкового полка 211-й стрелковой дивизии, выделенного в подвижную группу; г) 27-я гвардейская минометная бригада -12 установок М-31 и дивизион 16-го гвардейского минометного полка - 8 установок М-13; д) саперный батальон 39-й инженерной бригады; е) 894-й стрелковый полк и батальон 896-го стрелкового полка - 1500 человек, в том числе 300 человек из мотобатальона танковой бригады.

Для обеспечения мобильности подвижной группе придавались батальон автомашин-вездеходов - 120 единиц, общей вместимостью 480 автоматчиков, стрелков и пулеметчиков, а также 50 автомашин 216-го автобата для погрузки боеприпасов и до 500 человек. Остальной личный состав размещался на танках и самоходных установках. Подвижная группа имела один боекомплект для стрелкового оружия, 0,5 - для артиллерии и минометов, 1,5 - для танков и самоходных орудий. Боезапас М-13 составлял три залпа, М-31 - два.