На закате лета

Хилл Алекс

Нужно построить стены. Крепкие, толстые, с надежным фундаментом. Они должны выдержать, и цунами, и ураган. Это совместная работа. Камень за камнем. Вместе, с поддержкой друг друга. Важно не оставлять дыр из тайн и недосказанности. И только тогда конструкция будет прочной, а огонь будет пылать долго и ярко. Согревая в стужу и даря свет темными ночами.

— Предлагаю перенести предложение на тридцать третье свидание, — произношу я, глядя на Давида.

— Так долго?!

— Думаю, нам сначала стоит узнать друг друга получше, чтобы больше не устраивать

гонки на самолетах и не нервировать доставщиков пиццы.

— Он не был доставщиком…

— Без разницы, — смеюсь я.

— Чем тебе будет мешать кольцо на пальце? — не хочет сдаваться Давид.

— Я хочу быть готова к этому. Хочу все наладить.

— Мы ведь уже все наладили.

— Хм-м-м… А вдруг я невкусно готовлю? Ты можешь пожалеть, что…

— Для этого придумали доставку, Аврора. Это не аргумент.

— Давид, я пытаюсь сказать…

Он опускает меня на пол, но не убирает руки с талии, стараясь удержать в своих руках. Замечаю в его глазах тень страха, и спешу ее прогнать.

— Я люблю тебя, — признаюсь без всяких сомнений. — И я тебе очень благодарна…

— Ты как будто прощаешься со мной, — говорит он, напрягаясь.

— Нет! — отрезаю я и с нежной улыбкой касаюсь ладонью его лица.

— Конечно, нет. Ты помог мне так много разглядеть. В себе. В окружении. И я хочу быть с тобой, но кто ты, блин, такой? Кто ты такой, Давид? Я не понимаю до конца. Чувства есть, они настоящие, я не отказываюсь от них… Но мы с тобой должны почувствовать темп и ритм жизни друг друга. Настоящей жизни. И для этого недостаточно семи дней.

— Я тебя услышал, Аврора. И я согласен с тем, о чем ты говоришь, но я буду считать. Тридцать третье. И больше никаких переносов.

— Хорошо, — киваю я и получаю жаркий одобрительный поцелуй.

— И я люблю тебя, — горячо шепчет он.

— Спасибо…

— Спасибо?! Что значит спасибо?

— А ты думал, я буду признаваться тебе каждые пять минут?

— Ну хотя бы десять.

— Три раза в неделю? — выдвигаю свой вариант.

— Пять раз в день и по рукам, — деловито отзывается Давид.

— И ты будешь считать?

— Конечно.

— Может, поедим пиццу, пока она совсем не остыла?

— А может закажем еще и попробуем новую игрушку? Горячая пицца и горячий секс?

— Отличный план, — с приятным удивлением отвечаю я. — Думаю, мы с тобой точно поладим.

— Даже не сомневайся. Пицца ведь считается свиданием?

— Нет!

— Тогда приглашаю тебя завтра на кофе, после работы. И это свидание.

Эпилог

Год спустя

Давид открывает дверь в квартиру и пропускает меня вперед. Обнимает со спины, и я запрокидываю голову, подставляя шею под его горячие губы. Вдыхаю запах нашего дома. Я все еще чувствую его, но уже совсем слабо. А это значит, что это место и впрямь приняло меня, а я его.

— Мне нужно еще немного поработать, — говорит

Давид, прижимая меня крепче.

— Тебя не ждать?

— Сроки горят, Рори. Извини…

— Все в порядке. Ужин был прекрасным, а ресторан… Вау! Просто чудо. Так что я прощаю тебя за то, что мне снова придется засыпать в одиночестве.

— Ты ведь все равно не выносишь, если я обнимаю тебя, когда мы ложимся. Так что не надо делать вид, что ты не довольна.

— Но-но… Обнимать и закидывать на меня ногу, это разные вещи.

— Мне нужен контакт, — смеется Давид.

— Одна твоя нога весит, как две меня, — добиваю его, во всех смыслах, весомым аргументом.

— Ладно, я тебя понял, — капитулирует он, потому что знает, этот спор ему не выиграть никогда.

Давид целует меня в щеку и отправляется на кухню, которая служит ему еще и рабочим кабинетом. Сейчас он трудится над сценарием короткометражного сериала, даже показывал мне наброски для первых серий. Не совсем мое, но сюжет довольно необычный. Все-таки Давид очень талантливый. Невозможно не гордиться.

Стоит мне подумать о том, что мой мужчина удивителен, как он спешит продемонстрировать еще один свой талант. Сбрасываю туфли и широко улыбаюсь, глядя как Давид танцует в проходе, попутно стягивая с себя одежду.

Он стоит ко мне спиной и активно двигает бедрами, тихо напевая песню Джастина Тимберлейка «SexyBack». Стрептизер под электрошоком. Говорят, талантливый человек, талантлив во всем, но танцевать Давид совершенно не умеет, но это выглядит так мило и забавно, что я каждый раз радуюсь этим маленьким концертам.

Хихикаю в ладошку, когда Давид резко оборачивается, сгибая одну ногу в колене и покачиваясь. Он играет бровями, сверля меня сексуальным взглядом. Хлопаю в ладоши артисту и подхожу ближе, чтобы собрать всю одежду, что он раскидал.

— Это было потрясающе, — говорю я и оставляю на его губах короткий поцелуй. — Надеюсь, ритуальный танец призвал Музу.

— Она всегда со мной, — отвечает Давид.

Выхожу из ванной комнаты, со стороны кухни доносятся быстрые щелкающие звуки. Гений за работой, лучше не отвлекать. Отправляюсь в спальню и подхожу к окну, чтобы впустить в комнату свежий теплый воздух. Лето уже на закате.

Открываю створку и выглядываю наружу. Ухоженный сквер в мягкой цветной подсветке завораживает, острые верхушки пушистых кипарисов медленно покачиваются на ветру.

Я переехала сюда почти год назад, и это определенно было лучшим решением в моей жизни. Сменила душный городской офис на стеклянный павильон по продаже недвижимости, вредного босса — на классный дружный коллектив. Но это не самое главное… Важнее то, что я наконец-то поняла, кто я и чего хочу.

Бросаю взгляд на правую руку, сердце попадает в крепкие объятия грусти. Сегодня было наше тридцать третье свидание с Давидом. И если я уже точно понимаю, что мне нужно, то Давид, похоже, передумал или засомневался.