На землях рассвета

Ефимов Алексей Иванович

Сначала Вайми, потом солдаты прошли в одну из дверей, - и заперли её прямо перед носом изумленного юноши.

Найко остался один.

9.

Эта ночь стала самой длинной в его жизни, - насмотревшись днем ужасов, он не мог спать, а делать ему было совершенно нечего. Никто не интересовался им. Сидеть он тоже не мог, и потому просто гулял по коридору, из конца в конец, пока ему не начало казаться, что здесь прошла уже вся его жизнь. Он запомнил каждый распределительный щиток, каждую щербинку на полу, попытался открыть каждую дверь, - но все они, конечно, оказались заперты. Зато за дверцей одного из щитков обнаружился маленький плоский

экранчик: он показывал, что происходит в гараже, но и в этом было мало интересного.

Найко думал о том, что происходит снаружи, - всего в нескольких десятках метров от него, - но, в конце концов, и эти мысли стерлись в пыль. Он бродил по коридору, как маятник, потом сел у стены, но сон не шел к нему. Время остановилось. Найко уже почти впал в ступор, - как те несчастные, - и в себя его привели странные содрогания пола, сначала слабые, едва заметные, потом всё более ощутимые. Он встревожился. Вокруг что-то происходило. Над головой раздался шум, - словно этажом выше бегали люди, - потом вдруг оглушительно громко щелкнул замок, и распахнулась одна из дверей слева. Из-за неё выглянул Вайми, и Найко вздрогнул при его виде, словно ему явился кто-то из героев мифов. Казалось, они расстались уже многие годы назад. Он не сразу понял, что лицо ламайца было очень хмурым.

– Пошли, - сказал Вайми с явным нетерпением, но за ним не было чувства. Он выглядел очень усталым и явно тоже не сомкнул глаз. Найко хотел спросить его, но передумал: по лицу Вайми было видно, что в таком случае он просто захлопнул бы дверь.

Узкая стальная лестница за ней вела на два этажа вверх, в просторный низкий зал, полутемный и заставленный множеством пультов с мониторами. У них сидели, наверное, сотни людей, и в воздухе висел гул. На вошедших никто не обращал внимания, - творилось что-то явно неладное. Часть экранов показывала происходящее снаружи, и, присмотревшись к ним, юноша понял, в чем дело.

Вначале он принял ЭТО просто за гряду холмов, - всего в двух или трех километрах отсюда. Но она была окутана дымчатым, переливчатым туманом силового щита. Её очертания непрерывно менялись, к тому же она, кажется, двигалась. Нет, определенно двигалась - сюда, к ним. У неё было даже какое-то подобие лица - слишком смутное, впрочем, чтобы его рассмотреть. Да никто и не старался, - все, кто был в зале, не обращали внимания на тварь, всецело поглощенные делом.

Внутри Найко разлился ледяной страх. Это... существо было не менее полумили в длину, и вокруг него клубился рой других, более мелких созданий, темных или светящихся. Казалось, их с каждой секундой становилось всё больше, словно они возникали из воздуха.

Найко лишь начал пугаться по-настоящему, - поверить, что видит ЭТО наяву, он и впрямь не мог, - когда на половине экранов враз возникла вспышка. Небо над тварью вдруг будто прокололи иглой, и там, - меньше булавочной головки, - сверкнула ярчайшая точка-звезда. Всего через миг она выросла в огромный огненный купол. Экраны залил ослепительный свет, изображение расплылось, погасло. Через какие-то секунды страшный удар потряс здание. Найко полетел вверх и закричал. Свет потух, все вокруг громыхало и катилось, казалось, в самый ад. Потом пол ударил его, и тьма сменилась болью.

10.

Когда мутный, тускло-красный свет аварийных фонарей озарил пыльную мглу, Найко опомнился, словно очнувшись. Зал за секунды превратился в свалку, - всюду валялся искореженный хлам пополам со штукатуркой, в нем, отчаянно ругаясь, возились люди. Монолитный пол раскололся, железобетон стен расселся, и в трещины втекал быстро густеющий дым. Да и без того воздух заполнился паром и пылью. Найко тут же расчихался.

Чья-то рука взяла его за шиворот, и без

нежности поставила на ноги. Это был Вайми, - волосы его побелели от оседавшей пыли, из рассеченной брови по лицу текла кровь, но он, казалось, не замечал этого. Сам Найко с удивлением понял, что отделался ссадинами - и разодранными непонятно обо что штанами.

– Пошли!
– сказал Вайми, осматриваясь, очевидно, в поисках остальных из Малау. Все их гвардейцы куда-то исчезли, словно по волшебству.

– К-куда?
– спросил юноша. Он был потрясен случившимся сильнее, чем ему бы хотелось. Не каждый день в миле от тебя взрывается мегатонная бомба, - а ты остаешься жив и почти цел. Почти.

– В гараж, парень. Или ты хочешь идти пешком?

Найко не хотел. По засыпанной обломками лестнице они спустились в коридор. Свет здесь тоже не горел, под потолком вился дым, под ногами хрустело стекло. Вход в гараж был по-прежнему закрыт. Вайми сорвал пластиковую панель со стены слева от него и отжал рычаги запорных колодок. Потом они с Найко навалились на тяжеленный щит, и, едва не надорвавшись, смогли его откатить.

Гараж встретил их белесым, пахнущим пылью мраком. Здесь нечему было рушиться, и он почти не пострадал, только машины сдвинулись со своих мест. "Хейс" оказался в порядке, но вот выехать они не могли: многотонная плита ворот была опущена. Вайми бросился к электрощиту привода, открыл его, и с минуту в нем возился.

– Тащите зарядный кабель!
– крикнул он вбежавшим в гараж гвардейцам, - попробуем подключить к генератору машины. Только вход сперва закройте!

Найко наконец сообразил, что их спешное отбытие носит характер побега. Это не вызвало у него возражений: их БТР был единственным, на чем можно покинуть полуразрушенную мертвую коробку, а уехать на нем могло немногим больше, чем приехало. Юноша не сомневался, что это закончится стрельбой. Совесть возражала, но слабо: в Малау его ждала любимая девушка, ей грозила опасность, и он твердо был намерен вернуться к ней.

Понемногу начали подходить остальные гвардейцы, среди них затесалось и несколько здешних офицеров. Все они были не в лучшей форме - мундиры разорваны, лица в крови. Многие хромали, и Найко подумал, что толку от них, если что, будет весьма мало. Ему самому определенно повезло, - он отделался всего лишь синяками, - но вместо радости он ощутил, почему-то, мучительный стыд.

Возня у щита затянулась, прошло уже минут десять. Найко не представлял, с какой это радости тридцатитонная броневая плита должна воспарить, аки птиц из гнезда, из врезанной в двухметровую стену стальной рамы, - даже если там её не заклинило. Недаром же кроме них в гараже больше никто не появился. А может, и потому, что ехать было, собственно, не на чем: генеральские лимузины для езды по радиоактивному аду не годились, а об их "Хейсе" Олмейн, похоже, не знал.

Ситуация вышла невеселой: они уцелели, оказавшись в миле с чем-то от мегатонного взрыва, но защитные стены треснули, радиация понемногу просачивалась внутрь, - а все системы жизнеобеспечения отказали. Чем бы ни был этот командный пункт раньше, - теперь он превратился просто в склеп, набитый обреченными людьми...

Тяжелый бронещит с лязгом и руганью вернули на место и укрепили клиньями. В призрачном свете фонариков гвардейцы тащили тяжелый черный кабель, разматывая его с барабана в задней части машины. Найко, оставшись не у дел, остро переживал свою бесполезность. Сразу несколько человек суетились у распредщита, гремя металлом, - надо было отключить привод от основной сети и подвести ток от зарядной розетки, то есть, сделать всё наоборот. Работа велась в страшной спешке: в любую секунду их побег могли обнаружить, - а Найко не сомневался, что генерал Олмейн примет их БТР за свой личный транспорт.