На землях рассвета
Шрифт:
Беженцы нашлись тут же - в нескольких просторных комнатах, даже без мебели. Большая их часть сидела прямо на полу, тупо глядя перед собой, и Найко не решился подходить к ним, оставшись в коридоре. Он злился на Вайми, хотя и понимал, что это глупо: в конце концов, он сам решил ехать сюда. Но лишь сейчас до него дошла цель приглашения: Вайми не хотел, чтобы он оставался с Охэйо. Юноша менее всего ожидал от него ревности, но она, тем не менее, была. Внимание третьего сына Императрицы стоило очень дорого - как в переносном, так и в самом прямом смысле, - и его обладатели явно не хотели делиться ни с кем. Вайми вряд ли был властолюбцем, - таких Охэйо не терпел, - но он считал своим долгом защищать принца даже от его собственных желаний. Вся эта возня казалась Найко глупой, но вовсе таковой не была. Даже в лучшие времена игры власть имущих часто кончались смертью, - а во времена вроде
5.
Все эти размышления заняли какие-то минуты, - "Хейс" даже не успел отъехать. Потом, услышав нарастающий вой, Найко бросился к окну. Там, на юге, вздымались две светлых башни Центра. Уступчато сужавшиеся кверху, увенчанные острыми шпилями, они резко выделялись на фоне темно-синего неба, искристо поблескивая бесчисленными окнами, - и к ним неслись два оранжево-белых огненных шара, оставляя бледные, идеально ровные следы. Они, словно мыльный пузырь, проткнули силовое поле, - оно вспыхнуло кольцами, ослепительными и разноцветными, - косо, сверху вниз, врезались в башни - и исчезли, оставив лишь фонтаны горизонтально разлетавшихся обломков. Найко показалось, что всё уже кончилось, - но в следующий миг два восьмидесятиэтажных массива, - их ширина была всего раза в три меньше высоты, - превратились в чудовищные, бело-красно-черные облака невероятных взрывов, знаменуя смерть десяти тысяч человек. Прямо в лицо Найко полетела туча пылающих обломков, и он отпрянул от окна, тесно прижавшись к простенку. Только это его и спасло, - окна разлетелись вдребезги, внутрь ворвалась жаркая, хлещущая, как плетью, туча пыли. Юноша успел зажмуриться, но взрывная волна ударила его по ушам, забила нос, встряхнула все здание, как пустую коробку, - хотя до Центра было добрых полмили.
Прочихавшись и протерев глаза, Найко завыл от отчаяния, - последний их оплот был уничтожен, и у тех немногих, кто выжил, осталось очень мало шансов уцелеть. Но он пока был жив, и умирать не собирался, - а потому, что было сил, помчался к выходу.
Юноша со страхом посмотрел на дверь, ведущую в подвал, - судя по доносившимся из-за неё жутким звукам, тварь вырвалась из темницы, - но эта дверь была закрыта и так перекошена, что уже никогда не откроется...
В следующий миг зеленая крашеная сталь вдруг пошла рябью, заструилась, словно дым, - и сквозь это зыбкое облачко просунулась такая же смутная черная лапа.
Найко не помнил, какая сила вышвырнула его во двор. "Хейс" всё ещё стоял там, и боковой люк был распахнут. Юноша буквально нырнул в него, - и застрял: половина внутри, половина снаружи.
Сразу несколько крепких рук ухватились за его ворот и штаны, и буквально вдернули его в машину. Найко перевернуло вверх ногами, потом, когда "Хейс" сорвался с места, он покатился по полу - но, несмотря на всё это, он был дико, беспредельно счастлив. Пока, по крайней мере.
6.
До командного центра было около сорока миль к западу. Кратчайший путь туда лежал через Алкайну - но, въехав в город, они словно наяву попали в ад. Найко босиком - чтобы не скользили ноги - стоял на шершавой железной площадке, по пояс высунувшись из высокого корпуса "Хейса". Двадцатитонная машина мчалась со скоростью в сорок миль в час, теплый, пахнущий гарью ветер рвал за его спиной расстегнутую рубаху, трепал волосы. Его ладони крепко сжимали рукояти крупнокалиберного пулемета, на глазах были выпуклые защитные очки. Отменно пригнанные, они совершенно не мешали смотреть - он, собственно, и не замечал их. Юноша не вполне понимал, правда, за что ему эта честь, - девять сидевших внизу парней входили в тысячу лучших солдат Империи, - но все они хотели жить, и это многое объясняло. Он, впрочем, не был огорчен.
Впереди, над ничем не загражденным горизонтом, дотлевал зеленовато-багровый, слоистый закат, по обе стороны улицы пролетали тускло блестевшие зеленовато-коричневым фасады зданий, - иногда они стенами поднимались над шоссе, иногда запутанными лабиринтами уходили вглубь боковых проездов и дворов. Многие их окна светились настоящим, не электрическим огнем, жадно вырывавшимся наружу. Дыма было на удивление мало, - зато оранжевое пламя давало яркий, мерцающий свет. По обе стороны улицы горели машины - часто и много - но проезд, к счастью, был свободен. И повсюду вокруг этих огромных костров кружились одержимые - окровавленные, в разорванной одежде, размахивая палками и оторванными человеческими
7.
Когда город остался далеко позади, и машина поднялась на эстакаду, Вайми остановил её, чтобы осмотреться. Так как Найко стоял на самом выгодном месте, ему передали бинокль, так что он, вертясь в своем гнезде, осматривал сектор за сектором, докладывая об своих наблюдениях. Утешительного он видел очень мало, - они стояли в самом центре огромной автомобильной развязки, но других машин на все четыре стороны не было, не было видно вообще никакого движения. Закат превратился в диффузное облако коричневато-серебристого свечения, повисшее над северным горизонтом, - а повсюду вокруг них вздымались чудовищные дымные столбы, подсвеченные снизу заревами. Они вздымались на уровень облаков, сливаясь в сплошную, высоко зависшую массу, - но всё же, их высота была часто меньше ширины. На фоне заката столбы дыма казались непроницаемо-черными, на востоке отблескивали мутной, призрачной белизной, - и все медлительно, неторопливо клубились, величаво поднимаясь вверх. Казалось, что на равнине вокруг проснулось сразу множество вулканов - и везде, где, судя по карте, находился город или поселок, вздымался очередной дымный столб. И лишь тогда Найко начал ощущать страх, - ехать им было уже некуда.
8.
Это впечатление, к счастью, оказалось ошибкой, - Вайми свернул с шоссе, и длинная лесная дорога привела их на обширное поле, где под мерцающим энергетическим покровом пряталось странное здание высотой этажей в семь. В его наклонные глухие стены были врезаны светло-голубые проекционные матрицы. Часть поля свернулась, словно занавес, открывая проход, - и лишь за смутным покровом щита Найко смог оценить размер этой железобетонной махины с лесом антенн и громадными кондиционерами на крыше: метров двести в длину и раза в два уже. Перед ней стояло несколько авиусов и сотни разномастных грузовиков. Всё это охранял целый батальон тяжелых танков, дружно развернувших башни наружу.
Снаружи здесь никого не было. Огражденный толстыми стенами пандус вел вниз, к глухой плите из серой стали. Даже за броней Найко услышал, как загудел электродвигатель. Плита плавно поднялась, и, въехав в просторный подземный гараж, "Хейс" остановился между толстенными квадратными колоннами. Его герметичные люки открылись. Они вышли.
К удивлению Найко, здесь было почти пусто, - он увидел лишь несколько сиявших черным лаком машин, на каких обычно ездило начальство. И ни одного человека - их никто не встречал. На потолке, метрах в пяти, мерно жужжали длинные лампы, рассеивая по кафелю стен бледные отблески зеленовато-голубого света.
Квадратный проем напротив въезда перекрывал глухой темно-коричневый щит. При их приближении он отъехал с лязгом, похожим на шум поезда, открыв колею шириной дюймов в шесть. Из-за скругленных краев щит казался мягким, но был из литой стали. За ним шел длинный коридор с темно-серым цементным полом. По обшитым светло-золотыми залаченными досками стенам, под немного низковатым потолком змеились кабели. Лампы здесь были ярче, розовато-белые, а под деревянной обшивкой дверей пряталась сталь. Глухо гудели кондиционеры, резко пахло озоном и хлоркой. Нигде - ни единой живой души.