Набат. Книга первая: Паутина

Шевердин Михаил Иванович

Энвербей задал все так же бесстрастно один-единственный вопрос:

— Переведите ему… Он говорит от имени всего правительства Туркестанской республики или от отдельных членов правительства?.. Министров или деятелей?

Это «он» несколько покоробило усатого.

— Мы, то есть я, говорим… говорю от имени многих, так сказать, народных комиссаров, э… так сказать… э… которым свойственны взгляды… идеалы которых…

И он снова ухватился за свою основную мысль. Речь его полилась плавно, напыщенно.

Переводчик, наклонившись над ухом Энвербея, быстро переводил:

— Только иттихадисты, мы, члены партии «Иттихад ва Тарраки», почтенные, влиятельные люди, держащие бразды правления в Туркестане, только мы — реальная сила. Мы саботируем все решения большевиков. Мы ведем борьбу с Москвой, мы решительно поднялись против

присланной в Ташкент турккомиссии. Мы намеренно и сознательно вошли в состав правительства республики, чтобы изнутри проводить свою политику, и мы проводим свою политику и делаем часто так, как нам хочется, а не как хочется большевикам. Англичане, японцы поддержат нас финансами и оружием. У нас тесный контакт с Англией, с союзниками. Наши уполномоченные сидят в Лондоне, в Париже, в Лозанне. Мы поднимаем вопрос перед Антантой и Лигой Наций, требуем, чтобы большевики нас оставили в покое. Мы договорились раньше с башкирами, татарами о создании Туркестанской республики под эгидой Турции. Но увы, с тех пор как вас, ваше превосходительство, нет в Стамбуле, наша мысль работает…

— Я буду там!.. — с силой сказал Энвер. — Неужели вы думаете, что эта бездарность Кемаль усидит на троне султанов. Я буду там. Неужели вы вообразили, что я закопаю себя здесь. Туркестан — это ступенька лестницы в Турцию, но… продолжайте.

Усатый наклонился:

— Мы люди фактов. И мы предлагаем факты, исходя из обстановки. Турцию постигло несчастие, вы, бывший, извините меня, властелин, сейчас… извините, не у дел. Реальная сила на Востоке сейчас Англия и мы. Мы, партия «Иттихад ва Тарраки», имеющие руку в правительстве Туркестана, смотрим на Англию. Большинство в правительствах Бухары и Хивы за иттихадистами. У нас есть люди в Центральном Комитете бухарских большевиков — это раз. Мы создаем верные нам войска — это два. Мы держим вожжи басмачества — это три. Только позавчера по моему распоряжению отправили из Ташкентского банка в Фергану пять пудов золота! Конечно, большевики об этом и не подозревают.

По-детски хвастливо прозвучали эти слова, и Энвербей досадливо поморщился.

— Мы послали ко всем басмаческим курбашам своих комиссаров из иттихадистов, — продолжал усатый толстяк. — О, басмачеством мы нагоняем страх на большевиков, на Москву. Железом и кровью мы отвоюем буржуазную республику. Истребим десять тысяч голов, сто тысяч, миллион, но не позволим босякам-пролетариям тянуть завидущие руки к земле, заводам, лавкам почтенных помещиков и хозяев. В Ташкенте нашими делами занимается господин Мувавар Кари. Позвольте познакомить.

Из темного угла салона выдвинулся невидимый до сих пор седоватый, красивый человек в каракулевой шапке и поклонился Энвербею.

— Хэ… хэ… — хихикнул усатый толстяк. — Господин Мунавар Кари сносится с басмачами через отдельных наших людей, проникших в… областные комитеты большевиков… пользуясь тем, что многие товарищи не знают языка и доверяют им… Ха… у нас всюду есть свои люди, своя рука. Даже в почтовых конторах у нас повсюду посажены свои иттихадисты. Ни одно письмо, ни один пакет не пересылаются, чтоб мы не знали. В Фергане готовится съезд вождей исламской армии. Решено на нем провозгласить главнокомандующим Курширмата.

— Кур-шир-мата?! — растягивая слоги, проговорил Энвербей. — Бандита, слепого Ширмата? Разбойника?! Что такое? В Кухистане командует войсками конокрад, какой-то Ибрагим, в Фергане — бандит, слепой Ширмат, в окрестностях Бухары — еще один бандит, Абду Кагар.

Он вынул из кармана аккуратно сложенный носовой платок и брезгливо вытер губы, точно стирая грязь, оставленную этими именами.

Несколько сконфуженный толстяк вспыхнул и попытался исправить неприятное впечатление. Он покрутил свои великолепные усы и сказал с нагловатой усмешкой:

— Что из того. У нас нет другого выхода. Среди наших главарей есть и люди, мало-мало пошалившие на своем веку. Но они добрые мусульмане, они хорошо стреляют, хорошо ездят на коне, а мы сами не военные, мы политики, коммерсанты. Вот теперь прибыл наконец прославленный полководец, вы… Впрочем, об этом позже. Разрешите изложить наш план. Победоносная армия Курширмата захватывает Андижан, Ош, Коканд и подобно молнии обрушивается на большевистский Ташкент. Киргизы под руководством Джиназакова орлиным прыжком переваливают Тянь-Шань и вонзают когти в Чимкент и Аулие-Ата. Хан туркменов Джунаид — мы, иттихадисты, уже отправили к нему

в пески Каракумы доверенных послов — мчится все сжигающим вихрем на Ургенч и берет с помощью наших друзей англичан Хорезм. О, я вижу уже головы своих друзей большевиков на зубцах стен древней Хивы. Могучие силы, накопленные в районе Душанбе, — там этим делом занимается сам председатель Бухарской республики Усман Ходжаев, не удивляйтесь, он наш человек, — начнут наступление на Байсун-Карши и истребят Советы в Бухаре и Самарканде. К великому сожалению, большевики послали в Душанбе и Кухистан очень стойких красных. Они дерутся, как черти. И увы, хотя там, в Красной Армии, есть много мусульман из узбеков, таджиков, татар, но они заражены духом большевизма. Словом, наша армия ислама не могла устоять. Временная неудача! Большевики захватили в плен многих курбашей и привезли их в Душанбе, чтобы судить за… якобы какие-то преступления против трудящихся. Но Усман Ходжаев вовремя оказался там. Он приказал освободить из заключения курбашей. Ныне эти курбаши собрали много славных воинов. Дарвазское ущелье закрыто для большевиков, и через него идет помощь нам от английских друзей. Каратегин снова возбужден, кипит, как котел. В Кулябе, в Бальджуане собирается исламское воинство. Такова мудрость господина Усмана Ходжаева. Наш человек выехал из Тенги-Харама в город Кабул, чтобы склонить афганцев выступить с оружием в руках на нашей стороне. Военный назир Бухарской народ ой республики Арипов — он присутствует здесь — тоже не спит. В воинские части бухарской армии, преданные Советам, Арипов выдал винтовки, но… хэ-хэ, без патронов. Он готовит еще кое-что… Мы надеемся услышать одну новость из Карши, куда большевики послали эшелоны со снарядами для пушек Красной Армии. Люди Арипова тоже всюду они захватывают обозы воинских частей с мукой и рисом, задерживают вагоны, отменяют посылку пополнений, призывают красноармейцев-мусульман переходить к басмачам. Из-за границы идут караваны с оружием, амуницией, чтобы вооружить всех недовольных. Я согласен с вами — нельзя вверить столь великое дело какому-то невежественному конокраду, и мы решили..

— Кто «мы»? — резко переспросил Энвер. Он явно начал раздражаться.

— Мы — партия «Иттихад ва Тарраки».

— Много слов, мало дела. Вы забыли о большевиках, вы забыли о большевистском ЦК, заседающем в Бухаре. Или все в ЦК ваши иттихадисты? Молчите? Конечно нет! И вы отлично знаете, что нет. А вы? На кого вы опираетесь? Каковы ваши силы?!

— Сила? О, у нас сила есть. Конечно, вы правы, есть и в правительстве республики фанатики большевики Их немало… но или мы заставим их идти с нами, или… мы сотрем их в пыль. Всех, кто заупрямится и станет на нашем пути. Террор! Мы умеем быть беспощадными. По нашему указанию областной руководитель иттихадиетов убил Шамансурова в Самарканде. Убрали мы Абдусалихова. Его расстреляли якобы за контрреволюцию, за участие в белогвардейском восстании. На самом деле наша организация ликвидировала его, чтобы не проболтался. По нашему навету чекисты арестовали горлопана рабочего Исабаева и кое-кого из Намангана… Всех их расстреляли. Уж слишком неопровержимый материал мы собрали. Еще…

— Убивать, убивать!

Низкий, сдавленный голос заставил всех обернуться. В углу рядом с Мунавар Кари сидел низенький человек в халате, чалме, в темных очках и с упорством фанатика твердил: «Убивать, убивать. Всех убивать!»

Вскинув удивленно брови, Энвер посмотрел вопросительно на усатого.

— Господин Заки Валидов. Известный деятель партии «Иттихад», сам из Башкирии. Наш гость. Живет в Бухаре тайно. Скрывается от большевиков.

А Заки Валидов все с тем же напряжением пробормотал: «Убивать, убивать!» — и смолк.

— Итак, — сказал усатый толстяк, — мы сильны. Силы наши растут. В Душанбе у нас начальник бухарской милиции Али Ризо формирует под видом милиции новые части… воинов… ислама. Оружие мы ему послали то… хэ-хэ… что большевики прислали в Бухару из Ташкента. Председатель вакуфного управления Бухарской республики господин Мунавар Кари скопил значительную сумму в золоте и серебре из средств, собранных с духовных владений в Бухаре и в других вилайетах, и отправляет специальным караваном за границу для покупки винтовок и пулеметов. Все у нас, во славу аллаха, есть. Деньги, оружие, люди. Вас, господин Энвер, мы утверждаем командующим силами ислама Бухары. Вопрос с нашими друзьями англичанами согласован. Действуйте. Вы поступаете в распоряжение Усмана Ходжаева и…