Начальник Культуры
Шрифт:
Когда вернулся на кухню, Людмила как раз заваривала чай.
— Ты это… ты с ними как? — удивлённо спросила она.
— По-соседски, — я коротко пожал плечами.
Она посмотрела на меня по-новому. Не как на салагу, а как на человека, который что-то да может.
— Ты, Максимка, оказывается, совсем не простой мальчик, как думала… Взрослый.
— Спокойной ночи, Люд, — бросил я и ушёл в свою комнату.
Заснул быстро, хотя за стенкой ещё долго кашляли и матерились.
Музыку только больше никто не включал.
***
Утро
Я сел на кровать, потер лицо. Тело молодое, бодрое, а вставать всё равно не хотелось. На стене висел листок с надписью: «РЕЖИМ» – это уже не здешний, мой. Вчера накидал его на коленке. Тут не гостиница, тут сразу надо брать всё под контроль — включая самого себя.
«Подъём — 7:00
Зарядка — 7:15
Проверка подъезда — каждый день
Контроль соседей — по факту
Отжимания — минимум 30
Подтягивания — по погоде
Разбор информации — вечером»
Вчерашняя разминка показала: тело слабое, мышцы ватные, дыхалка никакая. И это не оправдание, а факт и задача.
Опустился на пол, пошла первая десятка отжиманий. На пятнадцатом забились плечи, на двадцатом пришлось остановиться и отдышаться.
Досадно, конечно, но ничего.
— Своё возьму, — сказал я себе.
Гантели валялись у стены. Поднял одну, потом другую: сгибания, жим, круговые. Гирьки-то смешные, но дело не в весе. Дело в привычке. Привыкнешь делать каждый день — нарастишь не только мышцы, но и характер.
На кухне, на столе, стояла тарелка с картофельными оладьями. Рядом — маленькая записка в клетку: «Максим, разогрей, не забудь.»
Люда уже ушла на работу. Трудилась в двух местах сразу, обычное дело. Квартирантов тоже пускала не от хорошей жизни — квартиру-то от родителей получила, а завод, куда в советское время устроилась, в конце девяностых накрылся медным тазом. Теперь вот выживала как могла.
Я прихватил оладушек и подошёл к окну. Во дворе копошился уже знакомый дед в старом армейском ватнике. Наш управдом, значит. Клеил на доску объявлений свежую важную бумажку.
Я доел, умылся, собрался и спустился вниз. Пора знакомиться с ключевыми людьми на районе.
— Здорово, дед.
Семеныч медленно повернул голову. Сканирующий взгляд опытного фронтовика прошёл от моих ботинок до макушки.
— Ты у Людки живёшь? — больше констатация, чем вопрос. — Слышь, ты это… правильно вчера сделал. Этих со страусами на башке давно приструнить надо. Бабу совсем достали.
Я кивнул.
— Квартирант, ага… Максим, — протянул руку.
— Семёныч, — пожал он крепко, с нажимом, будто винт закручивал.
На доске висела свежая бумажка, текст аккуратный, под линейку.
«Жильцы! В связи с участившимися случаями краж в подъездах просим всех соблюдать бдительность. О подозрительных лицах сообщайте управдому в квартиру 32 или участковому.»
— Чё, воруют? — скользнул я взглядом по объявлению.
— Шатаются тут всякие. То счётчики проверяют, то газ. А то просто кто-то дверь забыл закрыть — и всё, выносят всё, что плохо лежит.
— Панки тоже?
Семёныч усмехнулся:
— Панки — это так, пыль на сапогах. Тут поинтересней ребята шастают. Если чё заметишь — сразу ко мне. Не стесняйся. Участковый тут как мебель, а я до сих пор кому надо позвонить могу.
— Понял.
Семёныч потопал дальше. Вот он — реально работающий контроль. Не админка, не менты. Деды, прошедшие жизнь, и их телефонные связи из глубин девяностых. С такими лучше сразу на «ты».
Место моей службы встретило облезлым фасадом, табличкой «Администрация Белоярского района» с облупившейся буквой «А» и тяжёлым духом чугунных совковых батарей прямо на входе. Вахтёрша с пучком на голове смотрела сериал на чёрно-белом телевизоре и даже не подняла голову, когда я вошёл.
Кабинет мне выделили общий — комната на четверых, с обшарпанными столами, шкафом из восьмидесятых и линолеумом, прожжённым сигаретами и потертым годами долгой службы.
Трое коллег моментально обрисовали расклад.
Первая тётка с красными ногтями пилит их прямо на рабочем месте. Вторая — вяжет что-то непонятное, рядом на стуле разложены клубки шерстяных ниток. Третья, самая говорливая, пересказывает «Кармелиту», включая все интонации:
— И тут Дон Карлос говорит: «Розалита, я не могу без тебя жить!» — голос с надрывом, сейчас слезу пустит.
Я шагнул внутрь. Они даже не моргнули. Будто я тумбочка, а не их новый шеф. Зато мужик у окна, с залоснившейся лысиной, медленно повернул голову. Скользнул взглядом сверху вниз, оценивая. Ноги торчали из-под стола, ботинки — шитые-перешитые.
— Ты кто?
— Привет, товарищи работники невидимых фронтов. Я – Максим Валерьевич. Временно исполняющий обязанности начальника отдела культуры.
Он усмехнулся.
— Начальник? Так вот он, начальник, — кивнул на угол, где стол поменьше, прямо возле батареи. — Садись туда.
— А мне сказали, что стол вашего шефа – этот.
— Врут, — усмехнулся мужик, а бабенки подхихикнули.
Я подошёл к его столу, вытащил платок, не торопясь вытер столешницу, переложил на него свои папки.
Мужик медленно привстал.
— Это моё место! — голос ещё держит уверенность, но глаза уже бегают.
— Было, — не отрываясь от бумаг, ответил я.
— Да кто ты такой?! — фыркнул он, пальцы вцепились в край стола.
Я поднял голову. Глаза у него дёрнулись в сторону, не выдержал взгляда.