Начало

Калугин Алексей Александрович

– Все еще болит?

– Скорее, ноет.

Орсон достал из аптечки пневмошприц, вставил в него две пластиковые ампулы и сделал Камохину инъекцию в плечо.

– Будем надеяться, скоро все пройдет.

– А если нет?

– Ты верующий?

– Нет.

– Ну, тогда ни о чем не беспокойся.

Камохин посмотрел на распухшее предплечье, здорово смахивающее на туго перетянутый бечевкой батон говяжьей колбасы.

– Забинтовать не надо?

– Нет. Я сделал инъекцию антигистамина, так что, если я прав в своих выводах, опухоль спадет в течение двадцати минут.

– Я даже спрашивать не хочу, что будет, если ты не

прав? – мрачно усмехнулся Камохин.

– И правильно, – с серьезным видом кивнул биолог. – Только я ведь все равно прав.

– Так все же, что это было? – спросил Брейгель.

Орсон взял одну из ниток за концы. Нитка, прежде тугая, как жила, сделалась сухой, скукожилась, в трех местах перекрутилась. Орсон несильно потянул концы нитки в стороны, и она легко оборвалась. Двумя пальцами он помял обрывки и улыбнулся, почувствовав легкий укол и жжение в уколотом месте.

– Мне все больше нравится местная биосфера, – радостно сообщил он присутствующим. – Смею предположить, что именно эти существа, одно из которых по ошибке напало на Игоря…

– По ошибке?

– Конечно! Оно приняло тебя за осьминога. Так вот, именно эти существа, как мне кажется, и загнали осьминогов на деревья, – он снова помял обрывок нити пальцами. – Думаю, мы имеем дело с гигантским полипом. Или целой колонией полипов, обосновавшихся в основании островка, который мы столь неосмотрительно выбрали для привала. Они парализуют или убивают свою жертву стрекательными клетками, затем щупальцами подтягивают ее к ротовому отверстию и…

– Можно без подробностей, Док! Скажите просто, их яд не опасен?

– Не опаснее, чем крапива. Если, конечно, вы не страдаете повышенной чувствительностью к данному веществу.

– Но такому здоровенному полипу требуется много еды!

– Ну да. Поэтому я и говорю, что полип, по всей видимости, спутал Игоря с осьминогом. Более крупной живности мы здесь не видели. Если не считать древесных змей, которые прячутся наверху.

Доктор оказался прав. Через двадцать минут опухоль предплечья у Камохина спала, а боль прошла.

Остался только зуд, как после комариного укуса.

Пообедав и немного отдохнув, путники отправились дальше.

Осипов то и дело посматривал на дисплей дескана, к которому скотчем был прикреплен пакаль. Никакой необходимости в этом не было, поскольку в случае изменения параметров дескан должен был подать звуковой сигнал. Но даже визуально никаких изменений в показаниях прибора не наблюдалось. Осипов и сам понимал, что это было бы слишком здорово, если бы им удалось обнаружить разлом. Но ему все же хотелось верить в чудо. Как и каждому из нас.

После третьей послеполуденной остановки они впервые увидели след того, что прежде на месте, где сейчас дышали влагой мангровые болота, протекала совсем иная жизнь. Они увидели машину. Темно-зеленую «Ладу», наполовину утонувшую в болоте. Из воды торчали только задняя часть кабины и багажник. Знаком велев всем оставаться на месте, Камохин осторожно приблизился к машине. Здесь вода доходила ему почти до плеч. Задние дверцы машины были заперты. Камохин положил автомат и рюкзак на багажник, набрал в легкие воздуха и с головой ушел под воду. Человек, находившийся в машине в момент катастрофы, не успел из нее выбраться. Он так и остался сидеть на водительском сиденье. Но сейчас его тело, как плотный кокон, облегало нечто белесое, упругое и скользкое на вид. Это что-то, несомненно, было живое. Оно

постоянно находилось в движении, как будто перетекало с места на место. Временами то в одном, то в другом месте на его теле вздувались пузыри и тут же опадали. Зрелище было до невозможности омерзительным. Так что даже Камохин, привыкший, казалось бы, ко всему на свете, почувствовал спазм в горле. Оставалось лишь надеяться на то, что это существо было падальщиком, а человек, которого оно поедало, свернул себе шею или сломал позвоночник, когда его машина неожиданно ушла носом в воду. Осторожно, стараясь не плескаться, Камохин вынырнул на поверхность, забрал вещи и взмахом руки велел остальным идти в обход.

Глава 17

Детектор сработал, когда Осипов уже почти перестал на это надеяться. Чтобы руки оставались свободными, он, по совету Брейгеля, примотал дескан к прикладу автомата. Автомат лежал сзади на шее, и дескан находился возле самого уха. И когда он вдруг запищал, Осипов едва не выпрыгнул из воды. Сдернув автомат, он уставился на дисплей, почти не веря тому, что видел. Дисплей утратил равномерный красноватый окрас, а на масштабной сетке, сжавшейся раза в три, горели две красные точки. Одна возле треугольника, обозначающая местоположение прибора и прикрепленного к нему пакаля, другая – в левом верхнем углу. На всякий случай, чтобы убедиться, что это не глюк, Осипов повел прибором в сторону. И точка в верху дисплея поползла в противоположную.

– Есть! – вне себя от радости заорал Осипов. И еще раз: – Есть! Мы дошли до разлома!

– Точно? – придержав за щиколотку сидевшего у него на шее Вадима, обернулся Камохин.

– Пакаль! – Осипов поднял автомат, чтобы Камохин смог увидеть дисплей дескана.

Камохин только головой качнул.

– Ну, Док-Вик… – и больше ничего не сказал.

– Значит, завтра выберемся из зоны? – перемазанное синим лицо Орсона почему-то вовсе не казалось счастливым.

– А что, Док, ты только-только начал входить во вкус? – хлопнул его по плечу Брейгель.

– В этом болоте очень интересная экосистема, – ответил биолог. – Я с удовольствием понаблюдал бы за ней подольше. Собственно, куда мы спешим?

– Предлагаешь пикничок устроить?

– Ну, если мы все равно знаем, что до выхода рукой подать, – Орсон хотел сделать красноречивый и убедительный жест руками. Но ему мешала сидящая на рюкзаке Ирина. Которая держала в руках яйцо Фаберже, а на коленях – автомат билога. – Почему бы не задержаться на день-другой?

– Нас ждут в Центре, – сказал Камохин.

– Да мы и так уже опоздали! Кому какая разница, придем мы туда на два дня раньше или позже?.. Им вообще нет до нас никакого дела! Нас еще в замороженном городе бросили!.. И вот только не надо говорить мне про политику ЦИКа! У меня свои жизненные принципы, которые, похоже, несколько расходятся с теми, что исповедует господин Кирсанов!

– Ну ты и раздухарился, Док! – лукаво улыбнулся Брейгель.

– Не ожидал? – волком глянул на него Орсон.

– Ну, не могу сказать, что это стало для меня полной неожиданностью. – Брейгель помахал в воздухе растопыренной пятерней. – Но, вообще-то, повод кажется мне не совсем подходящим. Мы застряли черт-те где, в зоне, которой вообще не должно быть. По крайней мере, мы в ней точно не должны находиться! С нами женщина и двое маленьких детей. А ты вдруг заявляешь, что тебе не хватает времени на научные наблюдения!