Начало
Шрифт:
Перед сном написал два стиха. Через силу почитал Леонида Андреева. Женька ночевал у меня.
11 января 1987 года, воскресенье
Первым встал Женька, он уселся за чтение книги, которую вчера не дочитал. Я ещё поспал, а встав, взял в руки рабочую тетрадь и прочитал ему вчерашние свои стихи. Даже не стихи, а рифмованные строки. Стихами их назвать нельзя. Женька не сказал ни слова. Я и без него знаю, что это всё не то. Но просятся на бумагу, что я могу поделать.
Застали самый конец «Утренней почты», которую вёл Юрий Николаев,
Женька настроил мне гитару, он так и не послушал купленные мной пластинки «Юнона и Авось». Ну да ладно, в другой раз. Достали бутылку шампанского и распили её на троих: я, отец и Женька. Хорошо пошло шампанское. Отец стал вспоминать прежние времена, молодость. Он хороший рассказчик, — заслушаешься.
С сегодняшнего дня по второй программе пустили программу «Время» с сурдопереводом. Это можно только приветствовать.
12 января 1987 года, понедельник
Электропоезд шёл еле-еле, с ежеминутными остановками. Да ещё по дороге на работу я попал в туман, образовавшийся из-за разрыва трубы с горячей водой. Температура-то на дворе минус тридцать пять. Можно сказать, с приключениями добирался до своего «рабочего дома», до мастерской.
На работе опять сабантуй. Андреич напился с Колей и после нападок на Саню, стал нам рассказывать свою биографию. Стал демонстрировать пробитое пулями тело. На работу я привёз две книги, стихи Лермонтова и Блока, но ни одну в руки так и не взял. Трясина, болото затягивающее всё сильнее, — вот что из себя представляет моя работа. Надо приложить все силы, чтобы вырваться, оторваться от всего этого.
После работы встретился с Женькой на «Арбатской». Он уже купил два билета на американский фильм «Человек с другой планеты», что-то в этом роде. Героиня там курит и пьёт весь фильм. После фильма, приехав домой, я узнал, что маме на работе было плохо, сестра привезла её домой на машине скорой помощи. Маме к моему приходу стало лучше. Врачи сказали, что во всём виновато повышенное давление. Я поел и пошёл к себе в комнату читать книгу. Решил дочитать «В августе 44-го» Богомолова. Не получилось.
Позвонил Женька и сказал, что идёт интересный спектакль. Я включил телевизор. На экране Вельяминов и Болтнев обсуждали острые углы нашей действительности. Шёл спектакль «Два взгляда из одного окна». Хорошая, интересная работа. После просмотра я сел за «Первую любовь» Богомолова. Работа над ней вытянула из меня последние силы. Я этот рассказ то люблю, то ненавижу. Искусство требует жертв!
13 января 1987 года, вторник
Старый Новый год! Мороз ослаб и прекратил дуть сильный ветер. Сегодня я не прятал лицо в меховой воротник, и появилась возможность смотреть не только себе под ноги, но и по сторонам.
Андреич вчера на почве пьянства поссорился с Толей и сегодня убежал с работы пораньше. Пришёл на дежурство Валерка Кулямин. Позавтракав, мы с Борькой сразу же ушли на машины. Тем временем,
Он себя поставил на место капитана сухогруза «Пётр Васёв», протаранившего пассажирский лайнер «Адмирал Нахимов», на котором было тысяча двести тридцать четыре человека. А мы-то видим себя плавающими в холодной воде, вместе с тонущими людьми, четыреста двадцать три из которых погибло. Короче, с пьяным начальником спорить бесполезно, тем более, что он даже трезвым почти никогда не бывает искренним. Пили всем коллективом чай и ели торт, который купила Галька в магазине. Она принесла картишки с фотографиями голых мужиков. Повёрнута Галина на сексуальной почве. Хотя, что она? Все работающие у нас женщины, включая старух, обделены мужской лаской.
Как-то раз обнял одновременно Зинаиду Ивановну и Анастасию Ивановну, сидевших по обе стороны от меня и в шутку сказал: «Девочки мои, идите ко мне под крылышко». Они прижались ко мне с таким трепетом, что мне потом стыдно было за своё безобразное поведение. Саня, глядя на нас, хохотал.
После работы встретились с Женькой и поехали в кинотеатр «Новороссийск» на фильм «Потерпевшие претензий не имеют». Смотрел по телевизору «Карнавальную ночь». Все актёры в фильме улыбаются, все жизнерадостные, как и в фильмах Голливуда того времени. Написал стихотворение-шутку «Автопортрет», буду читать на экзамене приёмной комиссии. Да и другие свои работы надо будет подготовить.
14 января 1987 года, среда
Погода мягкая, снег, лёгкий ветерок. Поддавшись комфортному настроению, я решил поехать на работу на девяносто первом автобусе. И сразу же об этом пожалел. В автобус на конечной остановке «Улица Артамонова» набилось столько желающих уехать, что ни вздохнуть, ни выдохнуть. На работу опоздал, но никто не сказал ни слова. Весь день смеялись и шутили. Женщины достали карты и стали гадать на свою судьбу. А что гадать, у них всё на лице написано. Сегодня день трезвости. Спирта нет, весь выпили. Вот и ходят понурые. Галька Алтухова принесла первый том сочинений Александра Блока, но не идёт он у меня. Не понимаю я его стихи, душа не принимает его поэзии. Люблю Пушкина, Лермонтова, Есенина, Маяковского. Быть может, с годами понравится и Александр Блок.
Отработав, поехал на встречу с Женькой. С ним «махнули» в кинотеатр «Звёздный» и купили билеты сразу на два сеанса. Первый фильм — испанский, «Люблю я цирк», что-то в этом духе. Про сестёр-близняшек. Всё экранное время одна из них пела песни, под которые я с наслаждением спал. А вторая картина — Ленинградской киностудии «Сошедшие с небес», по повести Алексея Каплера «Двое из двадцати миллионов». В главных ролях Абдулов и Глаголева. Перед фильмами подкрепились в буфете и смотрели видеомагнитофон, установленный в фойе.