Над картой Родины
Шрифт:
О Киваче, водопаде на карельской реке Суне, Державин сложил стих: «алмазна сыплется гора…» За одну секунду немногим менее 75 кубических метров воды, оглашая ревом лес, падало на 11 метров, при сплаве бревна разбивались в щепы.
Но теперь Кивач стал меньше — часть вод реки Суны отведена для гидростанции.
Мы все полнее овладеваем энергией рек.
Мощность потока определяется известной формулой:
Q
У крупных рек на равнине течение пологое, H — небольшое; чтобы его увеличить нужно затратиться на высокую и длинную плотину. Зато Q велико.
Горные же реки из-за малой площади водосбора, как правило, не так многоводны, у них Q отстает. Зато H большое.
Волга — пример многоводной равнинной реки. Ценой постройки плотин мы получаем там много энергии. Пример крутого горного потока — грузинская Храми. Короткая, некрупная, она с сильным напором обрушивается на турбины по трубе с высоты почти в половину километра. Вода Большой Алмаатинки падает на турбины одной из гидростанций с высоты 600 метров.
А самое лучшее, когда река и водой обильна и течет с большим уклоном. Тогда Q и Н ст'oят друг друга. Пример — Ангара. У Волги сток в два раза больше, зато уклон в три раза меньше.
Плохо, когда сток у реки неравномерный — приходится то выключать часть турбин, то сбрасывать излишек воды через плотину. И тут Ангара — на высоте. Она вытекает из Байкала, а зеркало его так велико, что ни таяние снега, ни засуха, ни ливни, буде они случатся, не могут сильно поколебать стока его вод в Ангару. На Днепре у Киева наибольший сток разнится от наименьшего в 248 раз, а на Ангаре у Иркутска — только в 6. Реки, вытекающие из озер и водохранилищ, особенно удобны для постройки гидростанций.
Сила речных потоков огромна, и она не иссякает. По мощности рек Советский Союз стоит впереди всех стран: общая мощность только больших наших рек достигает 300 миллионов киловатт. Она могла бы пустить в ход несколько сот Днепрогэсов.
Наша Родина — великая речная держава.
По рекам шел и обживал страну русский народ. Рубил города на яру, смолил и спускал на воду челны, расширял свои пределы. Вместе со Святославом бился на волоках и порогах, за Ермаком плыл в Сибирь, с Москвитиным и Поярковым выходил к тихоокеанским берегам.
Реки «реяли», вились по стране, побеждая ее бескрайность, уравновешивая ее тысячеверстные сухопутные пространства. Они поили и кормили. Крутили жернова, мололи хлеб. Обрамляя поля и леса, тешили взор. Давали прохладу жарким континентальным летом.
Река стала в сознании русского человека «реченькой», «матушкой», «красою природы».
Миновали века. Изменилась страна, изменилась, ушла вперед жизнь. Однако любовь к реке у нашего народа не иссякла, нет.
Сбежать с кручи берега, чуть остыть — и упасть в шуме холодных брызг, нырнуть, коснуться дна, не закрывая глаз, не зажимая ушей. И поплыть, чувствуя собственную легкость, не поддаваясь течению…
Хорошо,
РАЗНООБРАЗИЕ
Равнины и горы, моря и реки, леса и степи — в могучих проявлениях прошла перед нами природа Советского Союза. Мы поразились обширности, восхитились разнообразием, прониклись величием любимой Родины.
Любовь наша к Родине слагается из сознания, что в Советской стране утвержден справедливейший общественный строй, который берут для себя образцом народы мира; из сознания, что мы — участники великой коммунистической стройки; из непоколебимой веры в гений нашего народа, создавшего могучее государство и способного на пути к победе выдержать все испытания; из уважения к тому героическому и славному, что было в нашем историческом прошлом.
И еще — из любви к самой нашей земле, из любви к тому ландшафту, что создан вокруг нас воздействием энергии родного народа на родную природу.
Страна наша — дело трудолюбивых рук народа, результат приложения его творческого гения. Поля на месте раскорчеванного леса, осушенные болота, перегороженные плотинами реки, громады городов — все это наше достояние, наше культурное богатство. Образ родной страны живет в нас как и вся великая отечественная культура, как стих Пушкина, как мотив Глинки, как штрих Репина, как мысль Ленина.
Один русский публицист прошлого века говорил: «Человек может быть полезен своей стране только в том случае, если ясно видит ее». Конечно, ведь наша страна — это мы сами, а самих себя мы обязаны знать.
Картины родной природы с раннего детства входят в наше сознание. Они навсегда остаются в нем и питают наше чувство любви к Родине. Мы любим, как любил Лермонтов, «ее лесов безбрежных колыханье, разливы рек ее, подобные морям». Наш мысленный взор с любовью видит «на холме средь желтой нивы чету белеющих берез…».
Где бы ни жил в нашей стране человек, везде ему есть что любить, чем гордиться. Если ты родился и вырос в степи, всю жизнь бережно носишь в себе память о ее бескрайной шири, о золотом ее просторе, Если провел детство в горах, никогда не забудешь крутых вершин, пенистых рек. Если рос среди лесов, радует зелень деревьев, родной напев слышишь в шума листвы.
Но, продолжая нежно лелеять в своей памяти родимые места, ты с ростом гражданского чувства больше и больше простираешь любовь на всю страну, которая живет одной жизнью с тобой.
Да, близка русскому сердцу чета берез на холме. Но разве грохот морского прибоя в Крыму или на Курилах не прекрасен? Разве может что-нибудь сравниться по красоте с бирюзовым озером в тянь-шаньской долине, поросшей темно-зелеными елями? Разве не волнует душу вид снежных вершин на Кавказе или на Памире, когда в час заката, уже в сумерках, их сверкающая белизна окрашивается пурпурно-розовым цветом? Вся страна согрета нашей сыновней любовью.