Над Огненной Дугой. Советская авиация в Курской битве
Шрифт:
18 августа силу ударов немецких истребителей могли ощутить на себе не только штурмовики, но и экипажи пикировщиков 1-го бак. События дня еще раз напомнили экипажам «пешек», что нарушение строя и потеря огневого взаимодействия чреваты чувствительными потерями. Так, оторвавшееся от девятки 804-го бап, после нанесения бомбардировочного удара по станции Мерефа, одно из ведомых звеньев тут же подверглось атаке четверки немецких истребителей, атаковавших сверху сзади и снизу сзади и сбивших два краснозвездных бомбардировщика. Авторами побед стали гауптман Хайнц Ланге (Lange Heinz) и лейтенант Курт Леффрер (L"offrer Kurt).
Несмотря на усилия авиаторов 5-й воздушной армии,
20 августа войска 53-й армии овладели Пересечной, предварительно очистив в ходе тяжелых двухдневных боев от противника лесной массив северо-западнее Харькова. Вскоре части И. М. Манагарова завязали бои за Коротич. Это позволило перейти в наступление правому флангу 69-й армии. Кроме того, 20 августа на захваченных 53-й армией рубежах начала сосредотачиваться 5-я гвардейская танковая армия, последний резерв командования Степного фронта. Армия П. А. Ротмистрова получила приказ нанести короткий мощный удар на Коротич, прорвать оборону противника, стремительно выйдя в район Мерефа, соединившись с войсками 57-й армии.
Отметим, что, несмотря на ряд концентрических ударов, нанесенных в течение 20–22 августа корпусами И. С. Полбина и В. Г. Рязанова перед фронтом 57-й армии, добиться решающего успеха здесь также не удалось. Армия Н. А. Гагена заняла Безлюдовку лишь 23 августа, когда противник уже эвакуировался из Харькова. Тем не менее частям 57-й армии удалось форсировать Уды южнее Безлюдовки. Войска генерала H. A. Гагена вышли на подступы к населенному пункту Константиновка, находящемуся всего в 14 километрах восточнее Мерефы, однако их успех остался невостребованным.
Как видно, в заключительных боях в районе Харькова приняли участие еще недавно дравшиеся на Орловской дуге I/JG51 и I/JG54. Отметим, что чехарда с перебазированиями немецких истребительных групп продолжалась. В связи с тяжелой обстановкой IV/JG51 была переброшена в полосу Юго-Западного фронта, I/JG52 действовала в районе Миуса против войск Южного фронта. В результате на заключительном этапе боев за Харьков приняли участие I/JG51, I/JG54 и III/JG52. Однако последняя уже 19 августа в связи с кризисом, возникшим на фронте 6-й армии, срочно перебазировалась на аэродром Кутейниково.
После «набега» в район Харькова 18 августа немецкие истребители 19 и 21 августа большинство усилий сосредоточили в полосе 2-й воздушной армии, что привело к относительно спокойным дням для авиаторов генерала С. К. Горюнова. Следующий раунд активной борьбы в воздухе развернулся 22 августа и был богат для советской стороны на потери. Действительно, прикрывая эвакуацию Харькова, немецкое командование использовало, кроме уже упомянутых нами I/JG51 и I/JG54, вновь вернувшуюся из Донбасса IV/JG51.
Оперсводки 1-го бак отмечают, что со второй половины 22 августа действия немецких истребителей значительно усилились. Группами до 15 истребителей они барражировали в районе линии фронта. В результате группы 1-го бак потеряли за короткое время 7 Пе-2, из которых только два были сбиты зенитной артиллерией, а остальные, по всей видимости, стали жертвами истребителей.
Финал сражения за Харьков никак нельзя назвать блестящим и для наземных войск. Ставка на решающую роль 5-й гвардейской танковой армии вскоре оказалась битой. Прорыв в районе Коротич и далее на Мерефу генералу П. А. Ротмистрову не удался, как, впрочем, и многие другие операции лета 1943 года. Напомним, что впервые задача выхода в районе Люботин и Коротич была поставлена танкистам 5-й гвардейской танковой армии еще 9 августа. Объективные и субъективные причины долгое время мешали использовать объединение П. А. Ротмистрова для развития успеха в полосе 53-й армии. Когда 5-я гвардейская танковая армия была введена в бой, результаты ее боевой работы вызвали крайнее неудовольствие командующего фронтом. В своем приказе от 22 августа генералу П. А. Ротмистрову И. С. Конев указывал, что танки не используются массированно, а «путаются в тылу стрелковых дивизий и идут неправильно», в то время как командиры корпусов «преступно топчутся на месте» [384] .
384
Русский архив. Великая Отечественная. Т. 15. (4–4). Москва, 1997. С. 332.
Несмотря на то что к исходу 22 августа частям 5-й гвардейской танковой армии удалось занять Коротич, уже на следующий день противнику удалось вернуть этот населенный пункт. Танковая армия понесла тяжелые потери. Только в период с 11 по 20 августа она лишилась 85 из 106 имевшихся танков. Еще большие потери сопутствовали объединению П. А. Ротмистрова с 21 по 29 августа. Продвинувшись всего на 12 километров, армия лишилась 114 Т-34 и 15 Т-70. Всего же за август было сожжено 324 танка, подбито 100, 14 погибло на минах, а 7 стали жертвами авиационных атак. Неудивительно, что уже после окончания Курской битвы армия использовалась с 30 августа как сводный корпус, а с 2 сентября уже как сводная бригада [385] .
385
ЦАМО РФ. Ф. 332. Оп. 4948. Д. 34. Л. 4, 43, 61.
Впрочем, противник, уже практически избежавший опасности окружения, отводил свои войска в юго-западном направлении, до последнего удерживая дорогу на Красноград. Несмотря на выход к западным и южным окраинам Харькова, замкнуть кольцо окружения нашим войскам так и не удалось. Переброшенные немецким командованием пехотные резервы смогли приостановить их продвижение, обеспечив более или менее планомерную эвакуацию.
Ночью 22 августа войска 69-й и 7-й гвардейской армий приступили к штурму Харькова, который был освобожден к середине дня 23 августа. Однако несмотря на победный финал на земле, противодействие вражеских истребителей продолжало оставаться сильным. Снова тяжелые потери понес 1-й бак, лишившийся в одном из боев с «фокке-вульфами» I/JG54 5 Пе-2. При этом из вылета не вернулись опытные офицеры: командир 82-го гв. бап майор Пчелкин, штурман капитан Н. П. Тышкевич, командир эскадрильи капитан Голицын, а также его заместитель лейтенант Новиков.