Надежда гардемарина
Шрифт:
– Полагаю, вы будете у нас старшим гардемарином.
– Я уже слышал об этом от командира Форби, сэр. – У него была приятная улыбка. – Думаю, что справлюсь.
– Хорошо. До этого какое-то время у нас старшим гардемарином был мистер Тамаров, но, думаю, у вас с ним не будет проблем.
– Уверен, не будет, сэр.
Кажется, оптимизма ему не занимать.
– Вот и отлично, мистер Таер. Устраивайтесь в кубрике и осмотрите корабль.
– Есть, сэр, – Он отсалютовал и как-то очень изящно и легко подхватил свою сумку.
– Благодарю вас, сэр. – Он повернулся и вышел.
Я сел в свое кресло и предался размышлениям. Сегодня – гардемарин. Вчера вечером – мистер Шантир, новый лейтенант. Последний, прибыв на мостик, непринужденно отсалютовал мне и на мое приветствие ответил теплой дружеской улыбкой:
– Спасибо, сэр. Я рад оказаться на борту вашего корабля.
– Вас характеризуют как блестящего навигатора.
– Ну что вы, сэр, – скромно ответил он. – Просто нравится решать навигационные задачи.
– Что же, будете у нас обучать гардемаринов.
Он снова улыбнулся:
– Это дело мне по душе.
Лейтенант мне понравился, и я невольно сравнил его с лейтенантом Казенсом, настоящим пиратом, нагоняющим на меня страх.
Мы вскоре отчалили от станции на безопасное расстояние и почти сразу же вошли в синтез. Я замотался и не заметил, как исчезает из виду Надежда, спохватившись лишь, когда погасли экраны.
Скоро звезды снова появятся. Это был лишь короткий перелет до Боксита, где нам предстояло подобрать нашего третьего лейтенанта. При обычных источниках энергии такое путешествие отняло бы недель пять, а с помощью синтеза на скачок потребуется день. Преодолеть расстояние между планетами можно было быстрее, чем сблизиться с кораблем Объединенных Наций «Брезия».
«Брезия» была маленьким крейсером, который сновал между планетами системы «Надежда». Он выполнял спасательные функции, а также служил для других нужд гражданского флота и коммерческих судов. «Брезия» не была снабжена двигателями синтеза и ходила на скоростях ниже скорости света. К сожалению, ее командир имел лишь межпланетный ранг, иначе я завербовал бы его так же как и его лейтенанта.
Во время сближения Хейнц и Ларс Шантир работали вместе. Верный своему слову, Хейнц ни к кому не придирался и вел себя просто безукоризненно. Он действительно был отличным пилотом. После того как мы обнаружили «Брезию», он с большим мастерством перевел корабль на нужный курс и скорость. Чтобы избежать сложной процедуры стыковки воздушных шлюзов, мы остановились в сотне метров от «Брезии», и я послал матроса в скафандре, снабженном двигателем, связать наши корабли гибким тросом. По этому тросу с сумкой, привязанной к скафандру, новый офицер прибыл на наш корабль.
Дел у меня было немного, и я пошел к воздушному шлюзу встретить его. Прежде чем отдать честь, он снял скафандр.
– Лейтенант Ардвел Кроссборн явился, сэр, – Это был невысокий полнеющий человек лет под сорок.
– Вольно, лейтенант. Добро пожаловать на корабль.
– Спасибо, сэр. – Он окинул взглядом корабль. – Как только разберусь с пожитками, приступлю к своим обязанностям, сэр. Постараюсь быть полезным.
– Не торопитесь, мистер Кроссборн, –
– Хорошо, сэр, если вы настаиваете. – Странный ответ, на у него вообще были необычные манеры. Хотя рекомендовали его как компетентного опытного офицера. Я вернулся на мостик и нетерпеливо ждал, когда мистер Хейнц и лейтенант Шантир рассчитают и сверят друг с другом координаты для синтеза. Сам я при проверке расчетов не обнаружил ошибки. Мы вошли в синтез.
Через семь недель мы будем на Окраинной колонии, более молодой, чем Надежда. Природа там суровее, а в воздухе меньше азота, чем углекислого газа, но дышать можно. Предстояло еще много работы по терраформированию – надо было уменьшить содержание в атмосфере серных соединений, чтобы планета могла развиваться дальше. Уже сейчас она была открыта для колонизации и туда прибыло около шестидесяти тысяч поселенцев.
Ларс Шантир стал моим первым лейтенантом. Мистер Кроссборн с его шестилетним опытом – вторым. Вакс был последним по рангу, но для лейтенантов это не имело особого значения, как для гардемаринов, по крайней мере до тех пор, пока был жив командир. Бочку, как и полагалось, перенесли к лейтенанту Шантиру. По традиции эта неприятная обязанность лежала на первом лейтенанте.
Каждую минуту свободного времени я скучал по Аманде. В те незабываемые ночи в горах Западного континента у меня родилось к ней настоящее чувство. Аманда знала все мои недостатки и все же любила меня. Мне так ее не хватало!
Мы окунулись в рутину корабельной жизни. Я часто вспоминал пассажиров, к которым привык: миссис Донхаузер, мистера Ибн Сауда и, конечно, Аманду. Из прежних пассажиров остались немногие, и, к сожалению, среди них Трэдвелы.
Однажды на мостик пришел встревоженный Вакс:
– Сэр, хочу вам кое-что сообщить.
– В чем дело?
Он не сразу заговорил:
– Лейтенант Кроссборн, сэр. Он расспрашивал матросов о нападении на Шахтере. Сначала я думал, что это просто треп, а потом понял, что у него какая-то своя цель.
Я решил отмахнуться:
– Чем катить бочку на вышестоящего офицера, занимались бы лучше своими делами.
– Да, сэр. Но я просто информирую вас.
– Забудьте об этом. Пусть спрашивает о чем хочет. Мне все равно.
Я не собирался что-либо скрывать от своего нового лейтенанта. Ведь мои действия будут подвергнуты строгой проверке в недремлющем Адмиралтействе, как только мы прибудем домой, уж понижения мне точно не миновать, а может, и чего-нибудь похуже. Так что испортить мою уже испорченную карьеру Кроссборн просто не мог.
И тем не менее информация Вакса несколько удивила меня. Но что действительно встревожило, так это небрежное замечание лейтенанта Шантира во время очередной тихой вахты, когда я читал книгу по шахматам.
– Просто удивительно, сэр, что ваши гардемарины не очень-то усердно отрабатывают свои штрафные баллы.
– Что вы имеете в виду?
– Вчера я выпорол одного из них, потому что он набрал десять. Мог бы поднатужиться и отработать их. На каждый штрафной балл уходит не больше двух часов.