Надломленные оковы
Шрифт:
Кенира Валсар мне понравилась с первого взгляда. И дело было даже не в её красоте, пусть гораздо позже в лесу, когда она опустила свой шарф, выяснилось, что она очень красива. Мне понравились её сила и стойкость, которым позавидовал бы и бывалый мужчина, а для молоденькой девчушки они выходили и вовсе беспрецедентными.
Несмотря на погоню, на следующую по пятам опасность, она не согнулась под давлением. Она стойко вынесла напор Жорефа, и, будучи явно неопытной в торговле, сохраняла контроль над ситуацией, не позволив себя откровенно ограбить. И только потом, будучи загнанной в угол, в итоге всё-таки уступила. Но её сложно винить —
Также мне понравилось её поведение в лесу. Столкнувшись со строптивостью всученного ей животного, она умудрилась сохранить присутствие духа. Не жаловалась, не ныла и не плакала, даже несмотря на то, что ситуация окончательно вышла из-под контроля, а такое могло сломить, повторюсь, и взрослого опытного мужчину. Она, став невольным рабовладельцем, не стала претендовать на имущество Нриза, на его запасы еды, котелок и топор — вещи, которые могли бы ей не только пригодиться, но и спасти жизнь. Она даже не командовала Нризом, облекая все свои пожелания в форму вежливой просьбы. И не бросила этого придурка, пусть он того ещё как заслужил.
Нриз же вёл себя как жирный капризный кусок дерьма. Оказавшись с девушкой в одной упряжке, он не сделал ни единой попытки помочь, облегчив учесть и ей, и себе. Его не тронула её ситуация, он отказался проявить даже обычную человеческую вежливость. Несмотря на то, что от её выживания зависела и его жизнь, он не приложил усилий улучшения общих шансов. И пусть он получил свою толику физических трудностей, но даже это не склонило его к сотрудничеству. Если бы он пошёл навстречу, всё сложилось бы по-другому. Он бы мог по-человечески поговорить, разъяснить свою ситуацию, договориться о взаимопомощи. Вместо этого вцепился свой котелок и вполголоса проклинал ту, что к его несчастьям отношения не имела, а в текущей ситуации сама являлась жертвой.
Мне в который раз стало мерзко разделять одно тело с этим человеческим мусором, иметь хоть что-то общее с подобным ничтожеством. И заранее зная, что ничего не получится, я всё равно призвал его в сон.
Он материализовался из клубов тумана в паре десятков метров от меня. Окружающее пространство заклубилось, потемнело и заблестело молниями, отражая моё душевное состояние.
Увы, ничего не изменилось. Его плечи чуть вздрагивали от резких раскатов грома, а зрачки сужались от ослепительных разрядов молнии, но это были рефлекторные реакции. Его сознание отсутствовало, пустой взгляд невидяще скользил по окружающей обстановке, не задерживаясь ни на чём конкретно. Я сделал шаг вперёд и возник, соткавшись из воздуха, прямо перед ним, на расстоянии вытянутой руки. Его взгляд прошёл сквозь меня, не фокусируясь и не видя.
— Эй ты, жирный кусок говна! Услышь меня!
Мои слова подхватил ураганный ветер, усиливая и превращая в оглушительный рёв. Он вновь вздрогнул, но и только.
— Перестань быть мразью! — кричал я
Никакой реакции.
— Помоги ей! Не будь дерьмом! Просто помоги, ведь этим ты поможешь и себе!
И вновь мой крик души остался проигнорирован.
В который раз я почувствовал отчаяние. Мне хотелось кататься и выть от бессилия, от собственной неспособности повлиять на ситуацию и хоть что-то изменить. Он невозможности достучаться до него, достучаться до самого себя. И лишь тот поток тепла, приязни и поддержки, что тянулся через невообразимые дали и касался моего сердца, помог мне вновь остаться
— Убирайся прочь, — устало сказал я.
И повинуясь моей воле, фигура Нриза начала распадаться на потоки тумана. А вместе с ним — исчезать и весь окружающий мир, да и я в том числе. А как могло быть иначе, если он просыпался, а в мир бодрствования мне пути нет?
***
Проснулся Нриз от отчаянного крика. Медленно раскрыв глаза, он, кряхтя, поднялся с неудобной лежанки и оглянулся по сторонам. Прогнав последние остатки сонливости, он сфокусировал взгляд на Кенире. Та стояла, замерев в полнейшей растерянности, с каким-то по-детски беспомощным выражением, застывшим на лице. Не требовалось быть гением, чтобы догадаться, что именно привело её в такое состояние.
Как в приютившей их ложбинке, так и на соседней с ними поляне царил разгром. Земля была взрыта, огромные каменные валуны выворочены, кора на молодых деревьях содрана длинными лоскутами. Виновник этого разгрома гордо стоял на своих шести лапах, сжимая в широкой пасти остатки сумки Кениры. Содержимое было разбросано по всей поляне, подранное, растоптанное и пожёванное. Меньше всего досталось фляге — её лишь немного примяло. Всё остальное — одежда, карта, бумажник и какие-то теперь неопознаваемые предметы — было испорчено до полной непригодности.
Нриз прекрасно помнил, что Кенира хорошо привязала Рахара и что отдала приказ оставаться на месте. Догадаться, каким образом тот умудрился освободиться, не составляло никакого труда — толстая ветвь, служившая привязью, отсутствовала, а измочаленные остатки украшали характерные следы зубов. Оставалась лишь загадкой, как огромная шестилапая махина, состоящая из тонны брони, мышц и костей, умудриться не только устроить подобный разгром, но и сделать это абсолютно бесшумно, не потревожив спящих тревожным сном людей, лежащих неподалёку? Как умудрилась вытянуть сумку, которую Кенира не выпускала из рук, и почему не покусилась на котелок с кашей, стоявший рядом с лежанкой Нриза? Хотя, зная о зловредности и подлости Рахара, удивляться следовало лишь тому, что уничтожено не всё и не окончательно.
Кенира вышла из ступора, решительно развернулась и подошла к Нризу.
— Руку! — резким тоном сказала она.
— Чего? — удивился Нриз и на всякий случай сделал пару шагов вперёд.
— Вытяни руку, это приказ!
Не в силах сопротивляться, Нриз вытянул руку. Кенира протянула свою. Над её ладонью возникли два светящихся символа. Кенира коснулась руки Нриза. Обе печати погрузились в его ладонь. Но если одна из них, созданная Хозяином, растворилась, то вторая, служившая Поводком Рахара, прошла насквозь и вернулась в руку Кениры.
— Что вы собирае… — начал говорить Нриз, но из Кениры словно вынули стержень — она рухнула на колени и зашлась в судорожных рыданиях.
Нриз не мог поверить в происходящее. Он свободен! Он, наконец, стал хозяином самому себе! Теперь его ничто не удерживает, чтобы уйти куда угодно, делать что угодно. У него появилась возможность исполнить свою мечту: обрести магию и молодость, чтобы снова вернуться к Хозяину! Ну или, что гораздо более вероятно, погибнуть на пути к этой великой цели.
Он мог бы даже забрать Рахара — пусть Поводок по причинам, о которых у Нриза имелись вполне правдоподобные догадки, остался у Кениры, можно было снова воспользоваться дубинкой, добившись полного послушания.