Надменный лорд
Шрифт:
— Н-да… уверен, что ты рассчитывала на что-нибудь получше, чем я. Ведь ты знала, что я собираюсь на войну, не так ли? Но почему же все так сложилось? Мы могли бы прекрасно проводить время.
Собравшись с духом, Миранда проговорила:
— Что ж, Трик, всего доброго. Мы и так уже беседуем до неприличия долго.
— Господи, да ты стала настоящей светской дамой. — Он протянул руку, пытаясь удержать ее. — Уж не думаешь ли ты, что со мной и поговорить зазорно?
— Трик, ты пьян, и мне не о чем с тобой говорить. Оставь меня.
— Миранда, не уходи. Может, сейчас ты и впрямь настоящая
— Вряд ли. — Она холодно взглянула на него и поправила застежку на своей белой перчатке. — Тебе лучше уйти, Трик. Уверяю, ты и на сей раз ничего не добьешься.
Он пожал плечами и пробормотал:
— По-моему, у твоего дяди в последнее время были серьезные трудности с деньгами, но я могу ему помочь, если ты… — Трик внезапно умолк и пристально посмотрел ей в глаза.
Она отстранила его руку и отступила на шаг.
— Миранда, — раздался знакомый голос, — дорогая моя, не познакомишь ли ты меня со своим другом?
Она повернулась и вздохнула с облегчением. Конечно же, граф уже давно следил за ней, так что ей ничего не угрожало.
Деймиен с улыбкой приблизился к девушке; теперь он находился так близко от нее, что она почти физически ощущала исходившую от него силу. Опекун осторожно обнял ее за плечи, словно ограждая от опасности, и внимательно посмотрел на Трика, причем взгляд графа не сулил кавалерийскому офицеру ничего хорошего.
Миранда в смущении взглянула на старого знакомого, потом, покосившись на Деймиена, проговорила:
— Милорд, это капитан Патрик Слиделл из одиннадцатого драгунского полка. Кажется, Я вам о нем уже говорила.
— Да, я прекрасно помню, — кивнул Деймиен. — Так это и есть Трик?
Теперь на губах графа появилась усмешка; однако он смотрел на кавалерийского офицера все так же пристально — смотрел словно ученый, рассматривающий под микроскопом какое-нибудь мелкое насекомое.
Миранда снова взглянула на Патрика Слиделла.
— Трик, это мой опекун, полковник лорд Уинтерли. Ты наверняка о нем слышал.
Трик кивнул, заплетающимся языком пробормотал извинения и поспешил удалиться. Деймиен рассмеялся и еще крепче обнял девушку.
— Вы меня напугали, — проговорила она. — Я думала, вы собираетесь его убить.
— Если бы он обидел вас, я так бы и поступил, — сказал граф. — Ну а теперь, если позволите, я хотел бы снова пригласить вас на танец.
— С удовольствием потанцую с вами, милорд, — с улыбкой ответила Миранда.
Деймиен тоже улыбнулся. Миранда же вдруг подумала о том, что совершила бы самую большую в жизни глупость, если бы несколько лет назад поверила лживым обещаниям Трика.
Граф вновь вывел девушку на середину зала, и они заняли свое место среди других пар. Для Миранды эти минуты были наполнены радостью и блаженством, но временами она с грустью думала о том, что ничего подобного, возможно, больше не повторится. Ей вспомнились наставления гувернантки герцогини — та говорила, что молодой даме не положено постоянно танцевать с одним и тем же мужчиной. Именно поэтому Миранда упивалась каждым подаренным
И тут вдруг раздался громкий хлопок — кто-то у них за спиной откупорил бутылку шампанского. Причем хлопок оказался необыкновенно громким — словно прогремел пистолетный выстрел. Деймиен тотчас же остановился, не обращая внимания на танцующих, отстранился от Миранды и потянулся к бедру, где обычно висела шпага. К счастью, оружия у него при себе не было, и граф, окинув взглядом зал, тут же сообразил, где находится.
— Что же вы, лорд Уинтерли?! — окликнула его Миранда.
Деймиен молча кивнул, затем шагнул к своей партнерше, и они снова закружились в танце. Но теперь он уже не улыбался; граф был бледен как полотно, и на лице его застыла жуткая гримаса — точно такое же выражение было на лице Деймиена в ту ночь, когда он расправлялся в окрестностях Бирмингема с напавшими на нее негодяями. И точно так же он выглядел в гостинице, когда в приступе необъяснимого гнева едва не задушил ее.
Танец продолжался, но Миранда понимала: мысленно ее партнер находится вовсе не в бальном зале и теперь они танцуют машинально, танцуют без всякого удовольствия, совершенно не чувствуя друг друга. Девушка видела: с опекуном происходит что-то ужасное, — но чем она могла ему помочь? Гости же — и танцевавшие, и те, что стояли поодаль, — уже поглядывали на графа с некоторым удивлением.
И тут Миранду осенило. «Решайся же», — сказала она себе.
— О!.. — воскликнула она, потянувшись к шее. — О Боже, запуталась моя цепочка! Господи, какая я неловкая! — Все танцующие смотрели на нее с усмешками, но она, хотя прекрасно знала, что выглядит глупо, продолжала: — О, моя цепочка! Милорд, прошу вас, помогите…
— Да-да, конечно, — пробормотал Деймиен.
Ужасное выражение исчезло с лица графа, и он снова стал галантным кавалером и заботливым опекуном. Взяв девушку под руку и с беспокойством поглядывая на нее, Деймиен повел ее к ближайшему дивану, но она, покосившись на него, вполголоса проговорила:
— Нет-нет, милорд, давайте выйдем в холл.
Он молча кивнул, и они направились к выходу, причем Миранда старалась идти как можно быстрее. Разумеется, она понимала, что спектакль, который ей пришлось разыграть, выглядел верхом нелепости, но ее это нисколько не беспокоило — сейчас она думала лишь о том, чтобы поскорее увести Деймиена из зала, где на него с любопытством поглядывали многие из гостей.
Наконец они вышли в холл и подошли к мраморной статуе — мельком взглянув на нее, Миранда заметила, что кто-то украсил руку греческой богини веточкой омелы.
С минуту они стояли молча. Наконец Миранда спросила:
— С вами все в порядке?
— Со мной? — удивился Деймиен. — Дорогая, вам, кажется, нехорошо. Присядьте. — Он подвел девушку к дивану. — Что с вашей цепочкой? Нужно было просто сорвать ее. Может, принести воды?..
— Нет-нет, Деймиен, я притворялась, — проговорила Миранда.