Надушенный рукав

Роулэнд Лора Джо

—Он… он стоял у стола? Он держал в руках… э-э… палку? — И снова эти вопросительные интонации. — Он смотрел куда-то в пол…

— Что лежало на полу?

— Я… я не знаю. Мне было не видно?..

Сано представил Даемона с оружием в руках, стоящего над избитым телом главного старейшины Макино, и Окицу, подглядывающую в щелку, свидетельницу преступления.

— Сейчас же прекратите допрос, — приказал Отани.

Властитель Мацудайра не хотел, чтобы его племянника обвинили в убийстве

даже посмертно, понял Сано, — это повредило бы отношениям его клана с сегуном.

— Что еще ты видела? — обратился Сано к Окицу.

— Ничего. — Наложница всем своим видом умоляла поверить ей на слово и оставить ее в покое.

Угрожающие взгляды сторожевых псов говорили, что Сано испытывает их терпение. Он сказал:

— Окицу-сан, почему ты не упомянула об этом, когда тебя допрашивал мой первый вассал?

— Я боялась, — ответила Окицу. Ее пальцы все так же терзали кожу вокруг ногтей.

— А почему решила рассказать сейчас?

Окицу рискнула исподтишка бросить взгляд на Сано:

— Племянник властителя Мацудайры мертв и не может причинить мне вреда.

— Откуда ты знаешь о его смерти?

Девушка пробормотала:

— По слухам.

Может, наложница и правда видела Даемона, но молчала, боясь его мести, подумал Сано. А может, не хотела сознаваться, что в ту ночь бродила по личным покоям, — ведь тогда она могла сама убить Макино, а не поймать преступника с полич­ным. Чем на самом деле руководствовалась Окицу, выдавая Хирате свое прежнее алиби?

— Что ты делала после того, как увидела Даемона? — спро­сил Сано.

— Вернулась к Кохэйдзи. Он был в своей комнате.

— Чем вы занимались потом?

— Не помню.

Окицу опустила голову. Сано наклонился, чтобы загля­нуть ей в лицо. Ее глаза так расширились от ужаса, что вокруг зрачков появились белые круги. Теперь, по ее словам, выхо­дило, что они с актером в ночь преступления долго остава­лись порознь и Кохэйдзи, так же как Окицу, мог убить Маки­но — если этого не сделал Даемон.

— Ты забыла рассказать моему первому вассалу еще кое- что, — заметил Сано. — Вчера он навещал Ракуами, твоего бывшего хозяина. Ракуами сообщил, что ты ненавидела глав­ного старейшину Макино и даже пыталась покончить с со­бой, только бы не становиться его наложницей. Правда?

Окицу сглотнула слюну и захлебнулась, крепко прижав руки к животу.

— Нет.

— Значит, Ракуами лгал?

— Нет!

— Либо он лгал, либо ты ненавидела Макино. Что из двух? — подтолкнул Сано.

— Я его не ненавидела. То есть вначале да, но… — запута­лась Окицу. — Я пожила с ним, и он был так добр ко мне, а я так ему благодарна, потом я больше его не ненавидела, я его очень любила…

Сано

узнал о ее чувствах к Макино все, что хотел.

— Ты говоришь, что встречалась с Даемоном на приемах. Может, ты видела его в клубе Ракуами?

— Не помню, — простонала Окицу, сжимая живот.

— Ты развлекала его у Ракуами?

— Не помню.

Ее любимый ответ не убедил Сано, он заметил, как покраснела девичья шея под кимоно: даже Окицу, которая, вероятно, обслужила в клубе множество мужчин, не могла забыть Даемона.

— Когда ты видела его в последний раз?

Окицу повертела головой из стороны в сторону, потом вверх-вниз, словно пыталась собрать разлетевшиеся мысли.

— В… в ночь смерти главного старейшины Макино.

— Подумай, — нажал Сано. — Может, вчера вечером?

— Нет.

— Где ты была прошлой ночью?

—С… Кохэйдзи.

Ее любимое алиби также не устроило Сано.

— Он уходил один. Ты уходила после него.

—Я была с ним. Была! — всхлипнула Окицу.

— Ты встречалась с Даемоном в Символе Ослепления? — продолжал Сано. — Ты была его любовницей?

—Нет!

— Ты ходила к нему прошлой ночью? Ты его зарезала?

— Я не встречалась с ним! Я никого не убивала!

По комнате разлилась вонь испражнений: желудок Окицу не выдержал. Ибэ в отвращении скривился:

— Пойдемте отсюда.

Он с Отани и солдатами вывел Сано и его людей наружу, где они столпились на веранде. Окруженный своими надсмотрщиками, Сано прислонился к перилам. В саду песок испещрили капли дождя, камни были темными и скользкими от влаги. Издалека доносился бой военных барабанов, холодный воздух разрывали выстрелы.

— Девчонка врала, не видела она Даемона в ночь убийства, — заявил Ибэ. — От обоих ее алиби несет, как от десятидневной рыбы.

Сано был с ним согласен, однако возразил:

— Это не означает, что она виновна.

Он и в самом деле не думал, что Окицу преступница. Она не способна зарезать или избить до смерти — по крайней мере без помощника. Но наложница могла служить общим звеном двух убийств, если они действительно связаны.

— Зачем еще ей лгать? — неприязненно спросил Отани.

— Чтобы защитить кого-то, — объяснил Сано. — Чтобы скрыть тайны, не имеющие отношения к убийствам.

— Ну, по-моему, она сойдет на роль преступницы, — сказал Ибэ. — Да и вдова тоже.

—Арестуйте ту или другую, — поддакнул Отани.

— Выбирайте. Нечего больше время терять, — добавил Ибэ.

Сано не пошевелился, хотя перед глазами тут же встал Масахиро, крошечный и беспомощный, в окружении бандитов.

— Пока рано, — заявил он. — Недостаточно доказательств.