Надвигающийся шторм
Шрифт:
Это оказалось небольшое кафе с дюжиной маленьких столиков и барных стульев под решеткой, увешанной биолюминесцентными лампочками сотни разных цветов. Вокруг и над ней расстилалось широкое открытое пространство. Все детали выглядели тусклыми и трудноразличимыми.
Уиллоу моргнула, пытаясь привыкнуть, и пошла вдоль стены к нише с высоким вьющимся растением. Присела за ним, втиснувшись между стеной и огромным керамическим горшком, поправляя ветви, чтобы затеряться. В качестве укрытия он никуда не годился, но что поделать. Она заставила себя несколько раз глубоко
Балконы корабельных апартаментов возвышались по обе стороны четырехэтажного атриума. Мозаичная дорожка, выложенная плиткой, вела мимо кафе к зарослям идеально ухоженных деревьев и кустарников, освещенных снизу мерцающими лампочками, которые постепенно меняли цвет от голубого к красному, розовому и пурпурному. Она оказалась в «Коралловых садах».
Высоко над ней по прозрачному потолку стучал дождь. Здесь не горел верхний свет, было только тусклое атмосферное освещение, позволяющее наблюдать за звездами в ясные ночи. Сегодня не одна из них.
Она находилась на корме — задней стороне восьмой палубы. Что еще есть на восьмой палубе? Уиллоу дважды коснулась браслета, и на экране появилась голограмма корабля. Множество кафе, элитных дизайнерских магазинов и галерея цифрового искусства удобно расположились вокруг «Кораллового сада» — огромной парковой зоны с выложенными плиткой дорожками, искусно расположенными водопадами и ручьями, маленькими мостиками, извивающимися среди тропических деревьев, кустарников и растений в форме кораллового рифа.
Самая тихая палуба, которую она до сих пор избегала, потому что на ней не устраивали никаких развлечений для подростков или детей. На палубах выше располагались бары и театры, казино, снежная комната и центр пониженной гравитации, а также террасы для загара, где любой человек с оружием мог увидеть ее за милю.
Попав на среднюю лестницу, Уиллоу могла подняться на четырнадцатую палубу.
Голоса приближались. Она прижалась к стене. Двое террористов с огромными автоматами сопровождали стройную седовласую женщину в шелковом платье и норковой шубке.
Они прошли мимо всего в полудюжине футов от Уиллоу. Ее сердце бешено колотилось в груди. Если бы мужчины посмотрели налево, они бы увидели ее сквозь заросли. «Не дышать».
Женщина заплакала, оступившись на булыжниках в своих четырехдюймовых каблуках. Один из мужчин схватил ее за локоть и потянул вверх. Другой нес полупустую наволочку с драгоценностями.
— Вы не должны этого делать, — умоляла женщина. — Я могу перевести вам любую сумму. Пожалуйста, не трогайте нас.
Мужчина с наволочкой прорычал что-то на тагальском языке. Уиллоу не говорила на тагальском, но бабушка иногда его использовала. Дома на заднем плане всегда работал филиппинский канал. Она узнала несколько слов. «Заткни свой рот, свинья».
Они прошли мимо и скрылись в кустарнике.
Уиллоу с облегчением выдохнула. Корабль накренился, и ее желудок качнулся вместе с ним, вызывая тошноту. Над головой грохотал гром. Пора уходить. Она должна вернуться к ближайшей лестнице. От напряжения у нее затекли ноги. Уиллоу встала.
И
Ее укрытие слишком ненадежно, чтобы оставаться в нем. На этот раз ей повезло. Но нужно идти, и прямо сейчас.
Она обогнула вазон и оттолкнулась от стены. Идти по тропинке значит навлечь на себя беду, но она могла пройти через сам парк. Большая часть листвы послужит хорошим укрытием.
Уиллоу протиснулась через столы и стулья кафе, стараясь ничего не задеть, чтобы избежать шума, и пробралась между самшитом в форме гигантского мозгового коралла и лавровым кустом в форме пурпурного веера. Мульча, ветки и опавшая хвоя хрустели под ее босыми ногами. Она вдыхала аромат цветов и остролиста, напрягая слух, вслушивалась в пение птиц, доносившееся из динамиков.
Отодвинула в сторону два растения высотой по грудь, сформировавшиеся в тыквенно-оранжевые столбы. Шип зацепил ее платье, и она рывком его освободила. Сад пестрил цветами — желтые анемоны и голубые элкхорны, розовые и зеленые растения, похожие на драконий глаз, и множество других, которые Уиллоу не могла назвать.
На секунду она почти забыла. На какую-то половину секунды ей это удалось — и вот снова боль пронзила сердце. Уиллоу никогда не сможет забыть, никогда не забудет, ни на минуту, что ее сестры больше нет, что она умерла ужасной смертью. Хуже того, она умерла напуганной и одинокой. И в этом виновата Уиллоу.
Она прислонилась к стволу японского клена, вокруг нее трепетали красные листья, похожие на крошечные ладошки. С ее губ сорвался придушенный всхлип. Она закрыла рот обеими руками, ее плечи подрагивали.
Она не могла сорваться. Не здесь. Она не могла даже горевать. Не сейчас. Не сейчас, если она хотела выжить. Уиллоу зажмурила глаза, желая вернуть боль, запихивая горе, печаль и отчаяние в крошечную коробочку в уголке своей души.
Когда она открыла глаза, молния осветила атриум. Три темные фигуры двигались в неподвижном пространстве. Они появились всего в нескольких десятках ярдов впереди нее, скользя по дорожке, как бесшумные тени.
Раздался раскат грома. Кроме птичьего щебетания на ветке рядом с ней, она услышала другие звуки. Шаги и голоса. Позади нее.
Уиллоу замерла, и ее сердце покрылось ледяной коркой.
Она в ловушке.
Глава 33
Габриэль
— Мы знаем друг друга не так давно, — неуверенно проговорила Амелия. — Но я что-то почувствовала.
Габриэль пристально посмотрел на нее. Голубое сияние от голограмм мерцало на лице Амелии. От ее красоты захватывало дух. В его сердце образовалась крошечная брешь.
— Я что-то почувствовала, — повторила она громче. — Ты думаешь, что можешь судить меня, но это не так. На самом деле у меня нет времени или… близких отношений. Все мои ровесницы — дочери политиков, руководителей компаний или знаменитостей. Они хотят приблизиться к власти моего отца. Или мечтают оказаться в последнем блоге сплетен о знаменитостях, чтобы их фотографии в обнимку со мной пестрили по всему интернету.