Наемник (Пришлые-1)
Шрифт:
– Это, радость моя, называется минометный обстрел... Ворона. Стрелы ей подавай.
– Помоги Рону,- коротко попросил Роджер. Так, значит, я не навсегда оглох. Гельда тоже потихоньку пришла в себя и занялась раненым.
Новый удар внизу заставил нас пригнуться, но на сей раз шарахнуло далеко внизу, в котловине.
– По квадратам садят, твари,- парень в кирасе зло оскалился, демонстрируя прокуренные зубы.- И не заткнешь ведь...
– Почему ж нет? Попробуем,- я даже голоса своего не узнал. И непонятно откуда взялась у меня какая-то мрачная решимость.
Свист. разрыв где-то в котловине. Не до того. Я коплю Силу. Роджер, вроде, о чем-то меня спрашивает, я не слушаю даже. Не до того. Гельда подключается ко мне, контакт Сил находится сразу. Предельно собраться. Вложить все Силы в удар. Второй может не получиться. Первый, кстати, тоже. Переждав еще пару залпов, тяжело встаю, подхожу к краю обрыва.
– Подержите кто-нибудь бинокль. Мне понадобятся обе руки.
Чья-то рука подносит окуляры к моим глазам, я держу пальцы сцепленными перед грудью - поза наибольшей концентрации,- чувствую, как где-то внутри у меня нарастает, наливается тугой и тяжелый шар. Сейчас мне все Силы понадобятся - и от Гельды, и то, что я от Ильмиры получил...
Сосредотачиваюсь на маленьких серых фигурках там, на Горелой. Ишь, засуетились... Один вскидывает руку, резко ее опускает, приседает, закрывая руками уши. Из ствола миномета вырывается с дымом пронзительный вой, заканчивающийся разрывом где-то недалеко. Не обращать внимания. Те, на Горелой - не думать о них, как о людях. Они хотят убить нас всех - Роджера, Гельду, Хельга, меня. Главное - угадать момент, второго удара у меня уже не будет. Серая фигурка там, далеко, вскидывает руку, я повторяю ее жест, и когда она пошла вниз, свожу кисти рук в знаке Молота, выкладывая всего себя, словно сам я полетел, как ядро, за своей Силой.
Если кто-то пытался столкнуть с места товарный вагон, стоящий на тормозах, он меня поймет. Но ведь получилось! Не знаю уж, как мне удалось, но я сконцентрировал Силу знака в точке около полуметра над стволом. Все произошло очень быстро, походе, мина угодила в созданную мной преграду – это я очень почувствовал, как обухом по мозгам! – над просекой взлетело грибообразное тугое облако желтого дыма, а когда он рассосался, я разглядел три фигурки, скорчившиеся в неестественных позах. Еще одна судорожно дергалась чуть поодаль, пытаясь уползти, но серая спина на глазах набухала темным. Потом кто-то забрал бинокль. Ну и шут с ним. Все равно сил нет смотреть...
Меня каким-то чудом хватило на то, чтобы спуститься на несколько шагов, а потом я повалился на камни и закрыл глаза. Такое чувство, что из меня все внутренности выкачали... В бок впился какой-то жутко неудобный выступ, но повернуться и избавиться от него никак не получается.
– Чистая работа, - кажется, Роджер.
– Э, ты чего?
– Не видишь - выложился, - отвечает за меня Гельда и прикладывает ладони к моим вискам. Я чувствую, как боль и усталость утекают через них в никуда, но все равно разбит на мелкие кусочки. Не открывая глаз,
– Выпить.
Чья-то рука подносит фляжку к моим губам, делаю пару глотков, забираю ее, сажусь:
– Сигарету.
Ее вставляют мне в пасть уже зажженной. Затягиваюсь, открываю глаза, но серая пленка перед ними продолжает колыхаться. Снова присасываюсь к фляге, глотаю, как воду, не чувствуя вкуса.
– Э, не увлекайся!
– Скажи еще, что не заслужил,- огрызнулся я, допивая остатки. В башке слегка зашумело, зато мир снова стал цветным и объемным. Я передал опустевшую флягу Роджеру:
– Теперь и повоевать можно... Сильно они нас?
Роджер, серый от грязи и копоти, сплюнул далеко в сторону:
– Восемь человек. Ранено десятка полтора, от третьего наблюдательного лапша осталась.
– М-да...
– промямлил я.
– Думаешь, они успокоятся на достигнутом?
– А кто их разберет? Палить пока продолжают.
Да, трескотня автоматов откуда-то снизу воспринимается уже как нечто естественное, вроде сверчков. И чего ради стараются? На таком расстоянии, да под таким углом - не думают же они с нами что-то серьезное сотворить?..
– Э!..
– дальнейшее вылилось в затейливый и ожесточенный мат, бородатый в кирасе, изрыгая нецензурщину, указывал куда-то вдаль.
Мы, как по команде повернулись на крик. Да, есть на что полюбоваться, чтоб его... Из-за ближайшей голой и скособоченной вершины медленно выплыло нечто, напоминающее громадную птицу. Елки-сношалки, мотодельтаплан, но какой! Под громадным крылом - не меньше десятка скрюченных человеческих фигурок.
Я повернулся к Гельде:
– В укрытие, быстро! Рона с собой захвати.
На сей раз она повиновалась беспрекословно - будто испарилась. А дельтаплан-то приближается, словно никуда не торопясь... И так же неторопливо из-за той же вершины выплывает второй такой же, еще, еще... Роджер, побагровев даже сквозь слой пыли, ревет в переговорное устройство:
– Всей команде! Схема два, атака десанта! Резерв - готовность нуль! Повторяю, резерв - готовность нуль!
И тут начинается концерт. Пока еще далеко, чтоб разглядеть автоматы у тех, на дельтапланах, вижу только дымки и вспышки очередей. Кажется, что все они направлены на меня, что все дельтапланы - не меньше десятка - летят именно сюда. Непонятно, каким образом у меня в руках оказывается автомат, конвульсивно дергается, снова заполняя уши звоном...
Спокойно, Ордынцев. Оружие не твой козырь. А они, гады, уже близко. Ладно, я вам сейчас покажу, что такое Чародей, я вам устрою похохотать... Первый дельтаплан закруживается в созданном мной знаке Ворона, в вихре, ныряет вниз, пропадает, второй вспыхивает, врезается в склон где-то под нами, следующая моя попытка кем-то блокируется. Т-твою мать! Только Чародеев-десантников еще не хватало! Прежде чем я что-то успеваю понять, гигантская треугольная тень проносится, кажется, над самой головой, на момент закрыв солнце, Юрд лаконично сигналит: "Справа!", поворачиваюсь, выставив автомат...