Наглядная геометрия
Шрифт:
Х р а б р е ц о в. Уже вынесли решение. Просил, умолял, в ногах валялся — пересмотрите! Ни черта: нравственность соблюдают! Может, вы как-нибудь повлияете, Василий Сергеевич? Андрей Степанович, конечно, нажмет, но если еще вы — партруководство…
Распахивается дверь, в кабинет вбегает А д а м о в, в руках у него газета.
А д а м о в (потрясая газетой). Я прошу объяснить, что это значит — «адамов,
Ш е в л я к о в. Ага, свеженькая! Ну-ка дай… (Берет газету, разворачивает.) «Таланты и поклонники». Так. Подпись — «Бюро ВЛКСМ». Помолчи секунду, Артемий Николаевич. (Читает.)
Х р а б р е ц о в (Адамову, встревоженно). Кого там упоминают в газете? Я еще не читал.
А д а м о в (возмущенно). В том-то и дело, что главный разговор обо мне, главная фигура — Адамов! Пасквилянты! Растет поколеньице!
Х р а б р е ц о в. Кстати, вторую новость знаете? Тоже они устроили. «Бюро»! Фукнули мы на олимпиаде, Артемий Николаевич, отстраняют Ручьева от участия.
А д а м о в (не понял). Что? От какого участия? Ах, да погоди! (Метнувшись к Шевлякову.) Прочитал, да? Ну вот, теперь давай по справедливости! Почему я? Почему весь упор на меня? Что Ручьев только под моей опекой находился?!
Открывается дверь, в кабинет входят К р у т о в и Л е о н и д.
К р у т о в (на ходу). Рви заявление! И в руки его не возьму! О-о, что это у меня за синклит собрался? (Садясь, Леониду.) Главное утряслось? Утряслось! Я с прокурором беседовал; все в порядке. И с олимпиадой уладим, гарантирую. А насчет разговоров… Вот горе, три с половиной человека шумят.
Л е о н и д. Не стоит дебатировать, Андрей Степанович, я решил.
К р у т о в. Несерьезно, Ручьев! Вникни, ты же умница! Из-за чего, зачем? Ты в своей семье находишься. А в семье все бывает: поссорятся, подерутся — и снова мир.
Л е о н и д (подчеркнуто). Нет, уж, видно, я в вашей семье урод, недостоин в ней состоять.
К р у т о в. Э, на каждое чиханье не наздравствуешься! Ты слушай, что я тебе говорю: как-никак, а я все же глава семьи!
Л е о н и д. Закончим, Андрей Степанович, мы людей задерживаем.
К р у т о в. И хорошо, что задерживаем! Тут, смотрю, как раз собрались товарищи, что тебя любили и любят. Все вместе и справимся с тобой. (Окружающим.) Пристал, понимаете, как с ножом к горлу: отпусти да отпусти с завода! Не хочу, не могу, не желаю! (Леониду.) Кому сказал? Спрячь заявление, убери со стола!
Л е о н и д (отводя
Н а д я. Леня, что ты? Опомнись! Не надо!
К р у т о в. Вот, слышишь, уже один голос подан. Правильно Калебошина! Что было, то прошло, а глупостей совершать не надо.
Ш е в л я к о в. Поспешное решение, товарищ Ручьев! Напрасно. Это говорит о еще большей твоей несостоятельности.
К р у т о в. Видишь, и секретарь парторганизации осуждает. Мнение партийного руководства не следует игнорировать.
Х р а б р е ц о в. Леонид! Если Андрей Степанович берет на себя олимпиаду, так остальное же — чепуха, чепуховина! Подумаешь, разговоры, статья…
Л е о н и д. Какая статья? Где?
К р у т о в. Это что еще за статья?
А д а м о в. Вот, полюбуйтесь, Андрей Степанович. Печать! Свежий номер! (Дает газету.) Это уже не только три с половиной человека!
К р у т о в. Погоди, не жужжи.
Склоняется над газетой. Из-за его спины заглядывает в статью Л е о н и д.
Пауза.
Л е о н и д (прочитав, прерывающимся от возмущения голосом). После всего этого… после всего этого, чтобы я еще здесь работал?! Ну, нет, ни за что не останусь!
Н а д я. Леня! Ленечка! Послушай…
Х р а б р е ц о в. Да что расстраиваться, Леонид Петрович… вот ей-богу! Газета… Один номер… День прошел — и все забыто.
Л е о н и д. Нет! Нет и нет!
Ш е в л я к о в. Значит, «карету мне, карету»?.. Лучшего ничего не можешь придумать, товарищ Ручьев?
Л е о н и д (кричит). Зачем мне придумывать? Для кого, для чего? (Крутову.) Сейчас же расчет! Немедленно! Ни дня, ни часа не желаю у вас оставаться!
К р у т о в (после паузы, почти ласково). А знаешь, что я тебе скажу, дружок… Не оставайся! Уходи! И как можно скорее уходи! Где твое заявление?
Ш е в л я к о в (поднимаясь). Ты отдаешь себе отчет в том, что ты делал и делаешь, Андрей Степанович?
К р у т о в (не отвечает, ищет на столе заявление, найдя и, подписав его, Леониду). На! Держи! Получай резолюцию! Ну вас всех к козе на рога, дорогие товарищи: у меня на руках завод, мне работать надо!
Л е о н и д (он ошарашен внезапным поворотом дела. Складывает заявление. Медленно). Сэнк’ю! Восхищен вами, директор, не скрою! Ловкий вольт получился, просто классический. Поворот на сто восемьдесят градусов!
К р у т о в (вскакивая). Что, что?!