НАКАНУНЕ. 23 АВГУСТА 1939 г.
Шрифт:
Между тем текст записи в дневнике Майского посла и содержание процитированной телеграммы полпреда (во всяком случае, в том виде, в котором она предана гласности), учтиво выражаясь, слегка, но принципиально разнятся. В дневнике Майского как полпреда (это особая форма документирования всех действий дипломатов, особенно высокого ранга, прежде всего самих послов-полпредов) содержится запись иного рода: «17 марта. Арас пригласил меня заехать к себе в 6 часов вечера для того, чтобы обменяться мнениями по текущим событиям. Когда я пришел, у него уже были Симопулос (грек) [182] и Тиля (румын) [183] . Настроение у всех было нервное. Грек был явно встревожен. Тиля храбрился, но видно было, что ему тоже не по себе. Тиля между прочим рассказал, что только что был у Галифакса. От имени своего правительства он передал ему SOS. Румпра [184] обращало внимание бритпра [185] , что в результате захвата Праги Гитлером при полной пассивности западных держав в Бухаресте создалось впечатление всемогущества этого последнего в Центральной и Юго-Восточной Европе. Ввиду этого румпра необходимо определить линию своего дальнейшего поведения. Прежде, однако, чем делать окончательный выбор, румпра хотело бы получить от бритпра ясный ответ на вопрос: может ли Румыния рассчитывать на поддержку Англии в борьбе за свою независимость,
182
Греческий посланник в Англии
183
Румынский посланник в Англии
184
Румпра — принятое в то время в советской дипломатической переписке сокращенное обозначение румынского правительства
185
Бритпра — принятое в то время в советской дипломатической переписке сокращенное обозначение британского правительства
[Как выяснилось впоследствии, в британских документах эта ситуация изложена принципиально иначе. Там указано, что 17 марта 1939 г. Галифакс сообщил С. Хору о том, что В. Тиля обратился с просьбой о предоставлении Англией займа Румынии в размере 10 млн. ф. ст. для переоснащения румынской армии и развития авиации. Тиля, по словам Галифакса, отметил, что германское правительство в последние дни потребовало предоставить ему монополию на румынский экспорт и принять некоторые меры к ограничению румынского промышленного производства в интересах Германии, и поинтересовался, не сможет ли британское правительство определить сбою позицию на случай, если Румыния станет жертвой германской агрессии? [186] Кстати говоря, приведенные Майским слова Тиля «...при полной пассивности западных держав...» в британских документах отсутствуют — непонятно, то ли они не произносились вовсе, то ли опущены при публикации. Очевидно, что в разговоре с Галифаксом Тиля не упоминал ни о каких ультиматумах Германии Румынии.]
186
DBFP. 1919 — 1939. Third Ser. Vol. IV. № 395. P. 366 — 367
В обоснование своего демарша Тиля уже по собственной инициативе сообщил Галифаксу о тех требованиях, которые советник германского министерства народного хозяйства Вольтат [187] , находящийся сейчас в Бухаресте, предъявил румпра. Эти требования сводятся в основном к тому, что Румыния должна постепенно, по соглашению с Германией, ликвидировать всю свою промышленность, отказаться от торговли со всеми другими странами, направлять 100% своего экспорта в Германию и получать оттуда же 100% своего импорта. По словам Тиля, его сообщения произвели сильное впечатление на Галифакса, и тот обещал дать ответ на поставленный румпра вопрос через 2 — 3 дня. Галифакс, между прочим, интересовался состоянием румыно-советских отношений и спрашивал Тиля, какова была бы позиция СССР в случае германской агрессии против Румынии?» [188] .
187
Вольтат Хельмут являлся высокопоставленным чиновником германского ведомства по осуществлению «четырехлетнего плана» и в тот период возглавлял германскую экономическую миссию в Румынии (13 — 22 февраля 1939 г.).
188
Научное наследие. Иван Михайлович Майский. Дневник дипломата. М., 2006. с. 357 — 358
Если коротко прокомментировать суть записи в дневнике Майского, то следует сказать вот что. Как опытный дипломат он был обязан немедленно насторожиться, едва только услышал от румынского посланника всю эту историю, но особенно, когда тот упомянул, что Галифакс поинтересовался состоянием румыно-советских отношений и спрашивал, какова была бы позиция СССР в случае германской агрессии против Румынии. Ему ли, опытному дипломату, было не знать, что в это же самое время Великобритания вела конфиденциальные переговоры с Германией, стремясь заставить ее отказаться от требований по колониальному вопросу?! Ему ли, столько лет просидевшему в Лондоне полпредом опытному дипломату, было не знать, что именно поэтому в самый разгар германо-румынских торгово-экономических переговоров британское правительство направило в середине февраля 1939 г. в Бухарест своего представителя лорда Семпилла с целый якобы оживления англо-румынских торговых связей?! Ему ли было не знать, что лорд Семпилл не предложил никаких конкретных мероприятий по расширению экономических связей Англии с Румынией?! Ему ли было не понимать, что тем самым премьер-министр Великобритании Чемберлен стремился всего лишь дать понять Гитлеру, что Англия может оказать противодействие германскому проникновению в эту и другие страны Юго-Восточной Европы?! Потому как Балканы — традиционный регион особых интересов Великобритании. Потому что в то же 17 марта он знал о произнесенной Чемберленом в Бирмингеме речи, в которой тот крайне резко выступил против Гитлера. Ему ли, опытному дипломату и профессиональному историку, было не понимать, что румын — это не национальность, это профессия, о чем давно и хорошо известно всей Европе?! И что в связи с возникшей ситуацией — с одной стороны, германо-румынские торгово-экономические переговоры, с другой стороны, ни к чему не приведший визит лорда Симпелла с целью якобы оживления англо-румынских торгово-экономических связей, — румынское правительство попросту предприняло попытку, авось выйдет, слегка пошантажировать Лондон, чтобы затем «подоить двух маток» — Берлин и Лондон?! Так ли уж трудно было это сообразить опытному дипломату, который не одну «собаку съел», разгадывая дипломатические головоломки того времени?!
Между тем ревностный католик и «святая лиса» британской внешней политики и дипломатии лорд Галифакс оказался куда проницательней и хитрей советского полпреда, даром, что ли, впоследствии загремевшего на Лубянку. Галифакс сразу сообразил, что из этого можно извлечь немалую выгоду — попытаться спровоцировать обострение отношений между СССР и Германией. И для начала вечером того же дня, то есть 17 марта 1939 г., Галифакс передал сообщение Тиля английской прессе и уже утром 18 марта британские газеты вышли с огромными заголовками о «германском ультиматуме Румынии». Причем Галифакс, как и полагается настоящему английскому лорду, попросту передернул факты. Ведь в действительности-то Тиля ни о каких ультиматумах ему не сообщал! Более того. Галифакс развил слишком уж бурную деятельность. Как же, такую провокационную акцию можно провести! Вечером все того же 17 марта 1939 г. он разослал срочные запросы в Париж, Москву, Варшаву и Анкару и просил соответствующие правительства ответить, как бы они реагировали на германскую агрессию против Румынии?! Причем, опять-таки, как и полагается настоящему английскому лорду и главе британского внешнеполитического ведомства, в этих запросах он не указал позицию самой Великобритании! [189]
189
DBFP. 1919 — 1939. Third Ser. Vol. IV. № 388 — 390. Р. 360 — 361
А теперь обратите внимание на следующее. Выдвигая упомянутое выше свое предложение о созыве международной конференции, Литвинов назвал следующих
190
'АВП РФ Ф. 06. Оп. 1. П. 2. Д. 11. Л. 145 — 146
191
АВП СССР. Ф. 059. Оп. 1. П. 313. Д. 2153. Л. 142
192
АВП РФ. Ф. 06. Оп. 1. П. 2. Д. 11. Л. 145 — 146
Между тем Литвинов сообщил полпредам СССР в Англии и Франции И. М. Майскому и Я. З. Сурицу [193] следующее: «Сегодня поздно вечером я вызвал Сидса и сообщил ему, что мы предлагаем немедленно созвать совещание из представителей СССР, Англии, Франции, Польши и Румынии. Я объяснил, что из вопросов одного правительства другому о позиции каждого ничего не выйдет, а поэтому необходима общая консультация. Место конференции не имеет значения, но лучше всего было бы собраться в Румынии, что сразу укрепило бы ее положение...» [194] Это надо же с какой оперативностью действовал Литвинов в интересах...Великобритании! Вот бы так в интересах СССР действовал. Хотя бы в таком простом вопросе, как элементарная проверка — а был ли ультиматум в самом деле. Ведь проще же пареной репы запросить советского полпреда в Румынии, чтобы тот узнал у румынского правительства, что к чему. Но это еще что. Тут ведь и Майский продолжил играть на британском поле, хотя и не до конца понятно, насколько сознательно.
193
Кстати говоря, оба евреи
194
АВП СССР. Ф. 059. Оп. 1. П. 313. Д. 2153. Л. 143
18 марта он прислал из Лондона телеграмму, во втором пункте которой говорилось: «...2. Далее Галифакс сообщил мне о демарше румынского посланника по поводу германского ультиматума Румынии, о котором я вам сообщал, а также о том, что Тиля по поручению своего правительства поставил перед ним вопрос об английской помощи Румынии в случае агрессивных действий со стороны Германии. Галифакс добавил, что он спросил Тиля, в какой мере Румыния может рассчитывать на помощь своих соседей. Тиля ответил, что румынское правительство уверено в помощи со стороны Польши и Балканской Антанты [195] , по вопросу же об СССР Тиля не мог сказать ничего определенного. Галифакс обещал Тиля в срочном порядке обсудить вопрос в британском правительстве и после этого дать ему ответ. Однако прежде чем принимать свое решение, британское правительство хотело бы выяснить позицию СССР в данном вопросе. Его интересует, может ли Румыния рассчитывать на помощь СССР в случае германской агрессии и в какой форме, в каких размерах (т. е. только ли на поставку оружия и амуниции и тому подобное или же и на более активную военную поддержку).
195
«Балканская Антанта» — группировка государств в составе Греции, Румынии, Турции и Югославии, образовавшаяся 9 февраля 1934 г.
[По «странной забывчивости», в донесении в Москву Майский не указал, что Галифакс интересовался этими вопросами настойчиво. А ведь в его дневнике именно так и записано [196] .]
Вчера вечером он послал Сидсу инструкцию срочно выяснить этот вопрос, но считает нужным поставить об этом в известность также меня. Затем Галифакс, сославшись, между прочим, на мой вчерашний разговор с Ванситтартом, стал интересоваться, что я лично думаю о возможности такой помощи.
196
Научное наследие. Иван Михайлович Майский. Дневник дипломата. М., 2006, с. 360
[17 марта 1939 г. полпред СССР в Лондоне И. М. Майский имел беседу с главным дипломатическим советником министра иностранных дел Англии Р. Ванситтартом, являвшимся сторонником сотрудничества Англии с СССР в целях отпора германской агрессии. Признав, что «внешняя политика премьера потерпела полный крах», Ванситтарт утверждал, что аннексия Чехословакии нанесла по ней «окончательный удар» и поэтому «политика умиротворения мертва и возврата к ней не может быть». Ванситтарт далее стал рассматривать вопрос о возможном направлении будущей германской агрессии. «Мемель и Данциг [находятся], видимо, под непосредственным ударом, но это сейчас уже мелочь. Он, Ванситтарт, считает весьма вероятным, что ближайшим крупным объектом [агрессивных действий] Гитлера явится Румыния. Каковы бы, однако, ни были непосредственные планы Гитлера, несомненно одно: остановить экспансию Германии можно только путем быстрого создания блока из Англии, Франции и СССР с включением всех других угрожаемых государств [таких], как Польша, Румыния, Скандинавия и так далее». «Беда 1938 года состояла в том, — сказал он, — что Гитлер сыпал удары на Европу разрозненную, неподготовленную. Если в 1939 году мы хотим противостоять германской агрессии, Европа должна быть объединенной и подготовленной. Первым шагом для этого должно быть сближение между Лондоном, Парижем и Москвой, выработка общих планов действий заранее, а не в момент кризиса». Как показали дальнейшие события, эти высказывания Ванситтарта отражали, однако, его личные взгляды, а не позицию английского правительства. Отвечая Ванситтарту, полпред отметил, что ему вполне понятен ход мыслей Ванситтарта, однако, как Ванситтарту должно быть хорошо известно, «именно Лондон и Париж систематически саботировали всякий коллективный отпор агрессорам». Ванситтарт вполне согласился с этим заявлением [197] . Обратите внимание на следующее обстоятельство. Встреча Майского с Ванситтартом произошла явно днем. Явно — потому, что с 18.00 он был уже у турецкого посланника на чае. И вот ведь какое дело-то получается. Уже днем 17 марта английские руководящие дипломатические работники стали осуществлять провокационную затею с так называемым германским ультиматумом Румынии. И потому вовсе не случайно выше было указано, что Майский был обязан насторожиться, едва только он услышал во время чаепития у турецкого посланника историю с ультиматумом, поведанную румынским посланником. Увы... но просто ли «увы»?..]
197
АВП СССР Ф. 059. Оп. 1. П. 300. Д. 2075. Л. 180 — 184