НАКАНУНЕ. 23 АВГУСТА 1939 г.
Шрифт:
Содержание дополнений 1942 г. свидетельствует о все большем смещении акцентов в «речи» Сталина на взаимодействие СССР и французских коммунистов в советизации Франции и остальной Европы. И это не случайно. Неизвестно, в каком именно месяце 1942 г. увидела свет книга де Ла Праделя, но в любом случае его книга в целом и публикация «речи Сталина» с дополнениями Рюффена — это реакция на изменения на фронтах Второй мировой войны и активизацию движения Сопротивления во Франции, в котором значительную роль играли коммунисты, то есть реакция на проблемы, вызывавшие озабоченность Вишистского режима.
Прошло еще 2 года, и в 1944 г. в издававшемся в Виши журнале «la revue universelle» Рюффен публикует статью «План Сталина (ноябрь 1939 г.)», где вновь приводится «речь» Сталина, но на этот раз в варианте, почти идентичном тому, что был опубликован в книге де Ла Праделя. Однако при этом сама история появления «речи» Сталина выглядела иначе, чем в этой книге. Согласно этой версии, ничего не подозревавший Рюффен находился 27 ноября 1939 г. в женевском бюро агентства Гавас, когда неожиданно появился посетитель, доверивший ему документ. После «тщательного анализа, не оставившего никаких сомнений в подлинности документа», Рюффен в тот же вечер передал его в Париж. На этой публикации Рюффена 1944 г. завершается «военная история» «речи» Сталина.
Что касается использования
Фалин справедливо заметил также, что благодаря Московской битве мы создали предпосылки для того, чтобы война закончилась уже в 1942 г. Это признают и американские военные документы. Почему же война не закончилась ни в 1942-м, ни в 1943-м? Потому что «союзникам» была невыгодна ситуация, в которой СССР оказался бы реальным и единственным победителем Германии. Об этом говорят американские документы, связанные с Московской битвой. В декабре 1941 — январе 1942-го заместитель госсекретаря и координатор деятельности американских разведок Берл указал, что создалась опасность, что СССР выйдет из войны самой сильной державой в Европе [234] . А в 1942 г. комиссия Хэлла, разрабатывавшая основы американской послевоенной политики, письменно указала следующее: «После войны мы должны привести в движение небо и землю, мы должны встать перед немцами на колени, чтобы они стали нашими союзниками в борьбе против Советского Союза». И это в 1942 г.?! По английским разработкам немцы должны были зайти как можно дальше на территорию СССР, чтобы их изгнание заняло как можно больше времени. А в этот момент, пока мы будем сопротивляться, а потом изгонять, они успеют обустроить свои позиции, создадут условия, когда Гитлера сместят или убьют и договорятся за наш счет обо всем, о чем не успели перед войной. После победы в Сталинградской битве на Западе поняли, что СССР очень силен и вполне может при дальнейшем напряжении сил в одиночку нанести поражение Германии. Очевидная победа СССР в завершавшейся битве на Курской дуге еще более укрепила англосаксов в этом понимании. И под знаком этого, сильно удручавшего Запад понимания, 20 августа 1943 г. (Курская битва завершилась 23 августа) в Квебеке (Канада) прошла встреча Рузвельта и Черчилля, а также начальников их штабов и начальников их разведслужб. И если теперь взглянуть на некоторые западные документы той поры, то увидим, что во время этой встречи обсуждался вопрос о вступлении в союз с нацистскими генералами для совместной борьбы против Советского Союза. В связи с этим принимаются два плана — известный ныне «Оверлорд», то есть высадка союзников в Нормандии, и абсолютно неизвестный широкой общественности «Рэнкин», который до сих пор засекречен англосаксами. Раньше 2023 г. они открывать его не собираются. Ну и шут с ними, что не собираются рассекречивать! Он и так был известен Сталину. Выдающий советский разведчик-нелегал Исхак Абдулович Ахмеров позаботился об этом и передал в Москву содержание рассматривавшегося на квебекской встрече подготовленного американской разведкой секретного меморандума № 121 (он-то и лег в основу «Рэнкина»), в котором говорилось: «...Попытаться повернуть против России всю мощь непобежденной Германии, все еще управляемой нацистами... Это, вероятно, приведет к завоеванию Советского Союза той самой могущественной и агрессивной Германией... [но] чтобы не допустить последующего господства Германии над всей мощью Европы, мы вместе с Великобританией будем обязаны после завоевания России Германией взяться еще раз и без помощи России за трудную задачу нанести поражение Германии» [235] . Кстати говоря, появление такого меморандума фактически было спровоцировано статьей Маккиндера «Круглая Земля и Выигрыш Мира» (опубликована весной 1943 г. в американской прессе), в которой он прямо указал: «Наш следующий враг — Советский Союз»! Статья была не чем иным, как выдающейся по своему коварству геополитической инструкцией всей правящей элите англосаксонского Запада по вопросу, что и как делать дальше, так как, по его мнению, «грядущая борьба должна быть решающей для мирового господства, ибо конечная цель — доминирование над Евразией. Поэтому грядущая неумолимая схватка за власть над этим решающим геополитическим пространством является решающей схваткой современной эпохи» [236] . Основываясь именно на эти постулатах, глава УСС генерал У. Донован и разработал меморандум № 121 для участников квебекской встречи!
234
Оно так и вышло. По оценкам американских экспертов разведки, «Советский Союз вышел из войны в лучшем экономическом состоянии. чем любая из крупных стран Европы и Азии, за возможным исключением Англии»! «Soviet Economic Review». January 1946. NA RG<DF. 861. 50/I-946.
235
Замойский Л. П. За фасадом масонского храма. М., 1990, с. 210 — 211. Аналогичные данные приводятся и в официальных публикациях СВР РФ
236
Halford J. MacKinder. The Round World and the Winning of the Peace. Foreign Affairs, July 1943.
Благодаря Ахмерову Сталину уже тогда было известно, что подлые «союзнички» разработали «технологию» вступления англичан и американцев
Но все это по-англосаксонски подлейшее громадье преступнейших планов требовало хоть какого-то, внешне не связанного с прямым предательством союзника (СССР) по антигитлеровской коалиции обоснования. А какое обоснование может быть приемлемо для англосаксонских тварей?! Только «русская угроза», которую их цивилизации несут «орды русских варваров»! Ну и чем англосаксы отличались от коричневого шакала?! Но в тот период времени ни Лондон, ни Вашингтон не располагали ничем, чем можно было обосновать свой поворот от антигитлеровской коалиции к антисоветской коалиции совместно с нацистами. СССР в одиночку вел ожесточенную войну против Германии. Симпатии всего мира были на стороне СССР. К тому же Советский Союз вел очень честную по отношению к постоянно подличавшим союзникам политику. Вот именно поэтому-то по различным тайным каналам вновь и вновь инспирировалось крупномасштабное муссирование ранее запущенной английской разведкой дохлой «утки» насчет никогда не произносившейся «речи» Сталина на никогда не имевшем место секретном заседании Политбюро. К 1944 г. для англосаксов это стало нечто вроде навязчивой идеи. Правда, маленько свихнулись ребята на этом... С кем не бывает?! Кончилось это тем, что рейхстаг взяли наши, и соответственно, подлейшее громадье преступнейших англосаксонских планов должным образом накрылось медным тазом. Правда, временно, как оказалось...
Хотя на длительное время Запад и заткнулся насчет этой самой «речи» Сталина, но не забыл о своей дохлой «утке». К началу 80-х гг. ХХ века на Западе был разработан план многоцелевой, многоходовой, долговременной стратегической операции влияния планетарно-цивилизационного уровня. Его суть состояла в следующем: тотальным и всепроникающим влиянием на мировое общественное сознание, особенно в Европе, прежде всего в Восточной (в том числе и СССР), основанным на тонко сфальсифицированном «переосмыслении» природы происхождения Второй мировой войны, осуществить глобальный пересмотр ее главных геополитических итогов — то есть решений Ялтинской конференции 1945 г. и закрепившей их Потсдамской конференции того же года — в пользу Запада при одновременном окончательном перекладывании всей исторической ответственности за невиданную в истории человечества кровавую бойню на СССР (а на самом-то деле на Россию), который, по расчетам Запада, к концу века должен был навсегда сгинуть с лица земли.
В принципе это был очередной раунд глобальной операции «Месть», которая началась сразу же после окончания Второй мировой войны (если не того ранее). Месть за то, что во имя безопасности руководимого им государства и его народов Сталин жестко поменял расписание Второй мировой войны, а следовательно, и послевоенную конфигурацию мироустройства. За то, что сделал невозможным для англосаксов войти в Восточную Европу как в начале войны, ибо поставил их в ситуацию острой необходимости оборонять Западную Европу, так и после победы для ее изъятия из орбиты СССР. За то, что Советский Союз стал главным Победителем в той войне. За то, что именно Советский Союз освободил от гитлеровской оккупации Восточную Европу. Ибо в понимании англосаксонского истеблишмента Восточная Европа — ключ к мировому господству. Помните его слова: «Кто правит Восточной Европой, господствует над Хартлэндом. Кто правит Хартлэндом, господствует над Мировым островом. Кто правит Мировым островом, господствует над миром»!
Почему они избрали такую тактику и, особенно, стратегию? Дело вот в чем. Месть мести рознь. Тягаться с Советским Союзом в военном отношении даже объединенный Запад не мог. К середине 70-х гг. ХХ века Западу окончательно стало ясно, что военной силой победы над Россией (СССР) ни при каких обстоятельствах не достичь — ракетно-ядерный паритет между СССР и США (и Западом в целом) буквально вынуждал даже самых болванистых и твердолобых на Западе зарубить эту истину на носу. Но ведь править Восточной Европой ой как хочется! И не потому, что она так уж нужна Западу. Мягко выражаясь, восточноевропейское дерьмо и даром не нужно Западу. Проблем от этого дерьма столько, что не приведи Господь. Господство над Восточной Европой нужно только потому, что в конечном итоге оно означает трамплин к возможному установлению реального господства над миром! Не говоря уже о том, что это удобный плацдарм для нападения на СССР, а теперь и Россию. Так вот как добиться такого результата, если силой невозможно?! Словом?! Возможно.
Но все дело в том, что тогда же Западу стало понятно и другое — фронтальные «кавалерийские» атаки на идеологическом фронте также бессмысленны, ибо немедленно натыкаются на непробиваемую бетонную стену советского Агитпропа. При всей своей тупости, советский Агитпроп именно этим-то и был ценен — своей железобетонной непробиваемостью. Но преодоление этой непробиваемой стены — полдела. Рецепт на этот случай уже имелся — прямо по Клаузевицу: такая страна, как Россия, может быть побеждена лишь собственной слабостью и действием внутренних раздоров, а достигнуть этих самых слабых мест политического бытия можно лишь путем потрясения, которое проникло бы до самого сердца страны! Только вот в чем был вопрос-то. Как, никоим образом не выдавая своей прямой причастности, якобы объективно создать очевидную видимость собственной (России) якобы слабости и, тем самым породив якобы объективные внутренние раздоры, перевести неминуемо неизбежные в таком случае решительные действия и потрясения в русло якобы самостоятельного демонтажа советского государства?! Проще говоря, поскольку конечная цель — сугубо геополитическая, то средством ее достижения должна была стать именно же стрессовая встряска и полная перетряска глубин народной памяти о той страшной войне, которые неминуемо поразили бы СССР, прежде всего Россию, в самое сердце. Ведь память о той войне в иерархии нравственных ценностей СССР (России) была (и есть) практически тождественной памяти всего христианского мира о Христе! Помимо того что история войн вообще «благодатная» тема для всевозможных инсинуаций и фальсификаций, эта тема имела еще и совершенно ясно осознававшийся Западом конкретный геополитический смысл.