Наказание для вора

Котова Дарья

Пока мужчины разбирали оружие, Мила, клинки которой всегда были при ней, открывала потайную дверь. Щелкнув всеми замками, девушка распахнула вход в узкий спускающийся коридор с очень пологой лестницей. Рядом с Милой встал Лен, по другу сторону — Дель. Не говоря ни слова, они начали спускаться. Как только последний из них вошел в коридор, дверь бесшумно встала на место, и Лен готов был поклясться, что ее теперь не открыть. Они спускались в неясном свете, источник которого лису никак не удавалось найти. Наконец спуск закончился небольшой грубо сделанной комнатой, больше похожей на каменный мешок, на противоположной стороне которой виднелась окутанная паутиной и покрытая многовековой пылью маленькая дверь со странными символами. Подойдя поближе, Лен смог различить выбитый прямо в камне рисунок пятиконечной звезды, на концах которой были высечены пять знаков. Они показались лису смутно знакомыми, но эльфийка не дала ему подольше их разглядывать.

Приложив руку с медальоном, который она сняла с шеи, Мила обернулась к мужчинам и тихо произнесла:

— Держитесь рядом со мной. У меня есть план Катакомб лишь совсем рядом со входом, если

вы потеряетесь, я не смогу вас найти, а без меня вы не найдете эту дверь.

Лен с Делем синхронно кивнули, и Мила повернула медальон. Дверь бесшумно отворилась, словно и не простояла закрытой многие столетия. Перед ними разверзся черный, уходящий во тьму тоннель вниз.

* * *

Сначала он подумал, что потерял сознание от удара — очень уж хорошо его приложил Реб, — но непристойная брань этого самого дракона раздавалась над ухом, а бока больно ударялись обо что-то жесткое. При этом глаза видели перед собой лишь беспросветную тьму, а в ушах свистело, словно он летел. Только горячая ладонь Реба, сжавшая его предплечье до невыносимой боли, говорила о реальности происходящего. А шум в ушах все усиливался.

Внезапно, хватка на плече усилилась, рядом раздался протяжный скрежет, Мэла рвануло в сторону, руку прострелило болью, но шум в ушах почти затих, и только тогда до него дошло, что они все это время падали. Скрежет продолжился и падение замедлилось настолько, что когда они все же приземлились на сырой каменный пол, было не очень больно. Мэл поднял голову и принялся вертеть ею, пытаясь хоть что-то увидеть, но вокруг была лишь темнота, из которой внезапно показались два огненных глаза. Естественно, Мэл тут же заорал, и рот ему залепила чья-то рука.

— Заткнись, — горячее дыхание обожгло ухо. — Не привлекай внимание, я чую, что мы здесь не одни.

«Где здесь?» — хотел было спросить Мэл, но Реб приложил палец к его губам и, схватив за запястье, повел куда-то во тьму. Здесь было очень холодно, пахло сыростью и смертью, воздух, однако, был не затхлым. Под ногами иногда хлюпала вода, и явно чувствовалось ледяное дуновение, а где-то вдалеке Мэл слышал перезвон одиноких капель — это было единственное, что ему удалось уловить. В абсолютной темноте он чувствовал себя слепым котенком и не представлял, как Реб ориентируется здесь. Постепенно закрадывались панические мысли, что обычно самоуверенный дракон, возможно, и не знает, куда идти.

Капель то усиливалась, то вовсе прекращалась. Воды стало меньше, и под ногами теперь были неровные каменные плиты, о которые Мэл постоянно спотыкался и, если бы не рука Реба, точно бы упал и свернул себе шею. Иногда у него возникало ощущение, что рядом кто-то есть, но стоило ему так подумать и повернуть голову (зачем, он ведь ничего не увидит?), как оно тут же пропадало. Мэл терялся в догадках, что произошло. Где они? Если поверить в то, что они настолько долго падали, то сейчас они должны быть глубоко под землей, на несколько миль. В это слабо верилось, но одно Мэл знал точно: здесь очень холодно. Он уже давно не чувствовал рук и ног, зуб не попадал на зуб, ледяной воздух обжигал легкие, а тело начинало мелко трястись. Лишь маленький огонек где-то внутри согревал его в этом царстве холода и тьмы.

Мэл не знал, сколько они так шли. Казалось, вечность. Иногда они сворачивали или поднимались по ступеням, но никогда — не останавливались. В какой-то момент он осознал, что перестал слышать падающие капли воды, и только парой секунд позже понял, что это не потому, что наступила тишина, а наоборот — их окружал теперь тихий шелест. Источник звука находился позади Мэла, но хуже всего было то, что звук не ослабевал с их продвижением. На ум приходил только один логичный вывод: источник шума двигался вместе с ними. То есть за ними кто-то шел! Когда эта мысль в полной мере была осознана Мэлом, он едва удержался от панического бегства, но Реб, словно почуяв его страх, сильно сжал запястье, впиваясь когтями под кожу. Упавшая капля крови разорвала шелестящую пелену и на мгновение воцарилась тишина. А потом…

— Проклятье! — ругнулся Реб и силой толкнул Мэла вперед себя. — Беги, чтоб тебя Глубины сожрали, беги!

И он бежал и старался не думать о том, что скрежетало, клацало, хрипело и шипело за их спинами. Казалось, эта огромная чудовищная волна вот-вот накроет их, когда пол под ногами внезапно закончился, и друзья рухнули вниз. На этот раз падение было очень коротким, и не успел Мэл опомниться, как его вновь куда-то тащили за больную руку: плечо пульсировало, не давая нормально двигать им, а запястье продолжало кровоточить. Не особо церемонясь, Реб вновь пихнул друга вперед, и того вновь поглотило падение. Он успел еще услышать ругань дракона прежде, чем тоннель изогнулся и выплюнул Мэла на что-то очень теплое и мягкое, а совсем рядом раздался радостный вскрик, сменившийся женской бранью и знакомым лисьим тявканьем.

* * *

Первым Мила пустила Лена, аргументировав тем, что он — оборотень и видит в темноте, в отличие от нее.

— А как ты тогда пойдешь там, в темноте? — задал резонный вопрос лис. — Может хоть факел возьмешь?

— Ага, еще давай духовой оркестр и гроб сразу, — съязвила эльфийка. — На слух буду полагаться. Иди.

И они пошли.

Темнота была и вправду непроглядная. Даже лисьи глаза видели плохо, у Лена создавалось ощущение, что это не обычная тьма. Она расступалась перед ними нехотя, словно это было сгусток мрака. И лис готов был поклясться, что здесь точно кто-то есть: он слышал их дыхание, тихий скрежет. А потом где-то вдалеке раздался дикий многоголосый вой. Они как раз вышли на узкую галерею, и Лен не мог сказать,

насколько глубока пропасть, разверзлась справа от них. А еще он точно знал, что наверху кто-то есть. Как он это определил? Очень просто: ему на плечо упали чьи-то слюни. И теперь шум где-то вдали создавал эхо, катившееся на них. Лен едва успел прижаться к стене, когда сверху попадали чьи-то туши. В неестественной тьме лису удалось разглядеть лишь силуэты, больше напоминавшие бескрылых летучий мышей. Они пролетели мимо прижавшейся к стене троицы и, судя по шлепкам, упали немного ниже. Все же чутье не подвело Лена, и они шли по галерее, а не по краю глубокого обрыва. Но лучше бы он ошибся, потому что разбуженные падением твари быстро обнаружили незваных гостей и устремились к ним. Что-то подсказывало лису, что вертикальная гладкая стена не станет для них серьезным препятствием. Справа зашевелилась Мила, доставая свои парные клинки, чуть дальше ее действия повторил Дель. Лен коснулся перевязи с метательными ножами: почему бы и нет? Вдруг твари восприимчивы к обычному оружию. Осталось лишь разглядеть их, но тут Лен заметил, что темнота отползала не только от них, но и от своих привычных обитателей. Благодаря тому, что неестественная чернота немного рассеялась, сменившись привычным для звериных глаз мраком, лис смог прицелиться. В темноте блеснул летящий нож и, отскочив от ползущих по низу монстров, со звоном упал на камень. Не повезло. Лен подкинул в ладони еще один нож, который через секунду вонзился в правую глазницу одной из тварей. Та рухнула замертво, не издав ни звука, и едва ли ее товарки заметили ее убийство. Лен ухмыльнулся и взял в руку следующий нож: всех, конечно, не убьет, но проредит ряды, а с остальными должны справиться эльфийка с другом. Дель неплохо сражался на мечах, не сравнится, естественно, с Милой или Ребом, но лучше, чем тот же Мэл, который держал клинок, как мотыгу.

Лис метнул очередной нож. Хорошо, что твари только проснулись и еще медленно соображали и двигались, к тому же, у троицы было преимущество — они находились на возвышении, чем не преминула воспользоваться Мила. Дель не успел даже замахнуться, а она сбрила одним ударом сразу троих. Следующая волна тварей была поумнее или училась на ошибках предшественников: они стали уворачиваться и обходить. Но по бокам от Милы стояли Дель с Леном, которые встречали их не менее острыми, чем у эльфийки, клинками. Несмотря на численное преимущество, у противников не было шансов. Сбивая со стены очередного монстра точным броском ножа в глаз, Лен краем глаза заметил, как одна из тварей слишком близко подобралась к Миле, а та ее словно не замечала. Моментально вспомнив, что эльфийка-то в темноте не видит, лис повернулся, чтобы метнуть нож в крадущегося уродца, и, уже поднимая руку, понимал, что сейчас будет больно: слева на галерее кто-то был — ликан, в этом чутье оборотня не могло обмануть. Он все же успел кинуть нож — тот прошел по кривой дуге и, не попав в уязвимую глазницу, упал, но Мила поняла, что рядом находится противник — и, осознавая, что не успеет уклониться сам, перевоплотился. Смертельно опасные когти прошли в четверти дюйма от его бока. В облике лиса он стал видеть намного лучше и уворачиваться было легче. Там, где громоздкому ликану приходилось балансировать на узкой полоске уступа, юркому зверьку вполне хватало места для маневра. Очень скоро ликану надоели эти пляски, и он переключился на более крупную, по сравнению с лисом, цель — на эльфийку. Но Мила, к тому моменту разобравшись с остатками обитателей Катакомб, встретила нового противника ударом сразу двух клинков. И, если левый меч поймал когти ликана, то правый вошел прямо в беззащитный бок, под ребра. С тихим хрипом он упал вниз, к многочисленным черным трупам. А на его место встали еще два ликана.

— Это он! — шепотом (вдруг здесь притаился еще кто) закричал Дель, указывая на второго ликана. Он и вправду казался странным: Лен никак не ощущал его и, если бы не видел собственными глазами, думал бы, что на галерее находится только один ликан.

Не успел лис порадоваться, что из-за узкого уступа нападать противники смогут лишь по одному и они с Милой на пару легко с ними справятся, как странный ликан прыгнул и, оттолкнувшись от стены над головой эльфийки, приземлился с другой стороны галереи, перед Делем. Мила с Леном, словно читая мысли друг друга, начали двигаться одновременно: эльфийка атаковала своего ликана, а лис, виртуозно проскользнув по краю пропасти, пришел на помощь другу. Первый удар Дель поймал на меч, от второго — увернулся. Вопреки опасениям Лена, этот странный ликан не демонстрировал особую прыть и ловкость, что даже плоховато обученному Делю хватало мастерства удерживать его натиск, пусть и с помощью лиса, который постоянно отвлекал противника в самый неподходящий момент, жалея лишь о том, что не может причинить реальный вред. Азарт схватки поглотил их с головой, но сосущее где-то внутри чувство тревоги не давало Лену потерять бдительность. И все же, когда прямо на голову ликана свалился живой Мэл, не удержался от радости: лис запретил себе думать, что в подземных лабиринтах они и вовсе не смогут найти друзей, но мысль эта билась все время в подсознании. Поэтому он совершенно искренне был счастлив видеть яростно бьющегося Мэла, который, явно не видя и не понимая ничего, успел зарядить кулаком в челюсть ликана и, судя по его крику, сломать себе руку. К счастью, Дель не растерялся и атаковал одновременно с Леном: клинок из голубой стали поднырнул по передние лапы и расчертил серое брюхо, а лис подпрыгнул и вцепился в загривок. Вот только казавшийся медленным ликан внезапно превратился в размытое пятно, увернувшись от клинка, скинув брыкающегося Мэла и отшвырнув от себя Лена. Лис пролетел по широкой дуге над пропастью, хватая лапами воздух. Мгновенно перевоплотившись в человека, он кончиками пальцев сумел ухватиться за край уступа. Тело по инерции на высокой скорости («спасибо» ликану) продолжило двигаться, и только навыки вора-ловкача позволили Лену удержаться. Даже на секунду вспомнились детские годы, открытые окна на верхних этажах и побег от легавых по крышам.