Наказаны любовью
Шрифт:
— Мать, — он качал головой, как будто соглашаясь с ней. — Мать детей не бросает.
— Я никогда не брошу своих детей, — она встала.
— Запомни эти слова, — он бросил несколько купюр на столик и встал, — я их тебе потом вспомню, — повернулся и вышел из кафе.
Кристина смотрела ему в след. Неужели он сомневается в ее материнской любви?
Паула была зла на Роберто, на эту женщину, которая портит ей кровь. Как она появилась, Роберто сразу же стал другим. Вот и сегодня позвал ее пообедать, увидел ее,
После разговора с Винсенте Рафаэль нашел в себе силы сделать кардиограмму, результаты были неутешительны, требовалась срочная госпитализация. Сабрина была очень встревожена.
— Папа, пожалуйста не спорь, тебе просто необходимо пройти лечение, не отказывайся, — она чуть не плакала.
— Сабрина, девочка, я лягу, но не в эту больницу.
— Ну почему? — удивилась дочь.
— Ты здесь работаешь, не хочу ставить тебя в неловкое положение. Ты же знаешь, что я не сдержусь и начну вмешиваться в курс лечения, меня не переделать. А ты будешь нервничать. Город большой, я лягу в другую больницу.
— Разреши хотя бы поставить тебе капельницу, — видя, что отец непреклонен, она пошла в наступление, — я сейчас позвоню маме и пожалуюсь на тебя.
— Не надо. Не беспокой маму. У нее и так полно проблем.
— Каких проблем? — удивилась Сабрина.
— Новая работа, новые люди, — нашелся Рафаэль.
— Мама всегда работает с новыми людьми, ты же знаешь — это специфика ее работы, как у тебя, как у меня.
— Я понимаю, но она всегда переживает.
— Согласна. Мама все проносит сквозь сердце, — она улыбнулась. — Так вот. Если ты не хочешь, чтобы я ей позвонила, то согласишься хотя бы на некоторые процедуры.
— Согласен на пару уколов, и сегодня лягу в больницу, даю обещание, — Рафаэль начал кашлять.
Сабрина поддерживала его, пока не прошел приступ кашля.
— Папа, я так волнуюсь за тебя.
— Не переживай, Брина, я еще поживу, мне бы твоих деток увидеть. Моих внуков, — он улыбнулся, — какая же ты у меня красавица, вся в…, — он осекся, они стояли напротив той палаты. Палаты, где он лично отключил аппарат жизнеобеспечения Луз.
— С тобой все порядке, — Сабрина оглянулась, — ты как будто приведение увидел.
— Наверное, — неоднозначно проговорил Рафаэль.
Сабрина хотела что-то еще сказать, но не успела, так как к ним подошел Карлос.
— Добрый день, не ожидал вас здесь увидеть, сеньор Рафаэль.
— Привет, Карлос, — обрадовалась Сабрина, но тут же улыбка сошла с ее лица, она вспомнила утренний разговор с его отцом. Ну вот и как сказать Карлосу об этом.
— Здравствуй, Карлос, и не говори, вот решили меня под микроскопом рассмотреть, — пошутил Рафаэль.
— Зря
— Да. Я звонил домой, хотел узнать, как она, как видишь, я опять виноват в том, что мама попала сюда. Отец как всегда снова злиться на меня, — он покачал головой.
— Августу опять положили? Я не знала.
— Да, сегодня утром госпитализировали. Зачем только отец забирал ее домой? Не понимаю?
— Родители, — Сабрина махнула рукой, — они считают себя правильными и учат жить, как будто мы дети малые, а сами именно так и поступают.
— А кто лежит в этой палате? — спросил Рафаэль.
— Моя мама, — ответил Карлос.
Рафаэль посмотрел на молодого человека. Как же мир тесен. В этой палате он убил свою жену, сейчас здесь лежит другая женщина, мать Карлоса, которым увлеклась его дочь. Ирония судьбы.
— Папа, тебе, наверное, не надо заходить, — попыталась остановить Рафаэля Сабрина. — Августа немного не в себе.
— Не переживайте, я же врач. Я знаю, как себя вести.
Карлос вместе с Рафаэлем зашли в палату, Сабрина зашла следом, хотя слова Алехандро еще звучали у нее в ушах. Ему хотелось увидеть эту палату, где он совершил вынужденное убийство.
Августа кушала. Она была очень спокойна. Медсестра, увидев Сабрину, не знала, как себя вести. Ей было дано четкое указание — не впускать эту девушку, но она зашла в присутствии сына пациентки.
— Сеньора Августа кушает, подождите пожалуйста, — попросила она.
Августа повернулась к вошедшим, посмотрев на Карлоса и Сабрину, остановилась на полпути, так и не донеся ложку до рта.
— Мама, ты только не волнуйся, — Карлос сделал шаг вперед. — Мы зашли к тебе. Как ты себя чувствуешь? — он говорил спокойно, чуть тише, чем обычно. Это отец Сабрины, ты же помнишь ее? Мама, ты только не нервничай, — Карлос просил, практически умолял, чтобы снова не стать виновником ее приступа.
— Добрый день, сеньора, — Рафаэль следовал примеру Карлоса, говоря мягко, не делая резких движений.
— Ваша дочь? — спросила Августа
— Да, моя.
— Мама, ты же помнишь Кристину, на вечере, ты с ней познакомилась, — о как же зря он сказал это, ведь тогда его матери стало плохо. С этого вечера и начались эти необъяснимые приступы паники.
Августа никак не реагировала, она смотрела в одну точку, как будто переваривая услышанное, раскладывая его по полочкам.
— Давно она в таком состоянии? — тихо спросил Рафаэль.
— Раньше она просто молчала, а сейчас, я не знаю, что происходит с ней.
Рафаэль подошел поближе. Ему хотелось узнать, какое назначение у нее, какие препараты она принимает. Он видел, что ее сознание притуплено лекарствами, но сказать, что она не в себе — нельзя, активность ее головного мозга просто приглушают. Все признаки на лицо. Эта мысль, как озарение, чуть не свалила его с ног. Если Алехандро причинил столько боли Кристине, то почему он не может вредить Августе? При помощи Винсенте это возможно.