Наказаны любовью

Гилева Наталья

Уже ближе к обеду раздался телефонный звонок. Рамона вздрогнула, порой тишина была обманчивой, и поговорив по телефону, она поняла, что была права. Звонила Виктория и сообщила, что умер отец Даниэля, и она находится у них дома, когда вернется — не знает.

Значит и Роберто скорее всего там, от злости она начинает ходить по комнате, не находя себе места. Она не сразу обратила внимание, когда Рауль привел Палому внизу. Им тут же предложили чай. Рамона старалась успокоиться, но это удавалась с трудом. Палома безразлично смотрела в одну точку, ей просто безумно хотелось выпить, но Рауль контролировал каждый ее шаг, а как же заманчиво поблескивало вино в бутылке на барной стойке.

Паула бросила трубку. Роберто к ней не приедет, он устал, о чем он ей прямо и сказал. Она не могла до него дозвониться целые сутки, и услышав ее голос, он просто

попросил ее подождать, что завтра или послезавтра он к ней обязательно приедет. Ну да — она всего лишь очередная женщина в его жизни, она знала, на что шла, когда знакомилась с ним, ее судьба — роль любовницы — быть на втором плане. Она сама ее себе выбрала, жить в тени, хотя тень была эта обманчива. Роберто выходил с ней в свет, познакомил ее с Энрике. И что-то подсказывало ей, что Роберто отдаляется от нее. А ей еще столько надо сделать, закрепиться в этом городе, возвращаться в деревню — нет — этого никогда не будет.

Рамона и Палома пили чай в гостиной. Роберто зашел в холл и устало опустился в кресло. Он сутки провел в доме, решившись наконец-то обставить его мебелью. Вместе с Энрике обошли весь дом, заглянули в каждый уголок. Обсудили все детали. Роберто понимал, что Энрике даст этот проект Кристине. Пусть. Это ему только на руку. Именно этого он и хотел. Пусть думает, что он строит этот дом для Паулы. Но именно она будет заниматься его домом, эта мысль согревала его, давала ему надежду. Надежду, он уже забыл это ощущение.

— Роберто, где ты был? — поинтересовалась Рамона. Раньше бы она не спросила, но сейчас он стал немножко мягче, разговорчивее. Роберто посмотрел на мать отрешенно. Мыслями он был в доме, где рядом с ним находилась Кристина, о что это были за сладкие минуты фантазии.

— Работал, я, как всегда, работал, — Роб устало потер висок.

Палома усмехнулась, работал ли, или опять кувыркался с какой-нибудь девицей? Она конечно же ничего не сказала вслух, разве могла она упрекнуть своего мужа.

Роберто открыл глаза, посмотрел на часы.

— А где Виктория?

— Она уехала к Даниэлю, — Рамона сделала глоток чая. — Ты действительно работал?

Роберто это не понравилось.

— Работал. Давно она уехала?

— Еще вчера.

— Что?

Роберто встал. Его дочь стала пропадать в том доме днем и ночью. Уже дошло до того, что дочь осталась там ночевать. Кристина всех пригрела под своим крылышком. Ее муж вернулся. Она теперь не одна. Раздражение волной стало захлестывать его. Он поднялся с дивана.

— Ты ничего не знаешь? — удивилась Рамона, еще не веря в то, что Роб был в неведение.

— Что именно не знаю? — Роб хотел подняться к себе. Принять ванну и уснуть, чтобы ни о чем не думать, не гадать, не представлять. Не представлять, что его Кристина в объятиях другого мужчины. Кто он? Что из себя представляет? Как сумел занять место в ее сердце?

— Отец Даниэля умер вчера, сегодня были похороны, — эти слова обрушились на Роба, как ушат холодной воды.

Роберто обернулся и посмотрел на мать. Он не верил своим ушам. Что он испытывал: радость, сожаление? Он не понимал, но уже направлялся к двери. К ней. Он ей нужен. Одна только мысль заставляло его сердце трепетать, отбрасывая все сомнения, все раздоры, споры, объяснения.

— Роберто ты куда? — Рамона поставила чашку на столик. Роберто уже закрывал входную дверь за собой.

— Он опять уехал, — сказала тихо Палома. — Ваш сын не меняется. С чего вы это только взяли? Что можно изменить жизнь, каким был, такой и остался.

Рамона задумалась, не с проста Роберто ушел сразу же, как только услышал эту новость. Что же так тянет его в тот дом, что и Викторию? Ладно, с Викторией понятно. Она увлечена Даниэлем. А Роберто? Какой у него интерес? Неужели Кристина снова увлекла его. Но также просто не бывает, он знает, что она ему изменила, как он может об этом забыть и стремиться вновь к этой женщине?

Роберто подъехал к дому Кристины. Он не был знаком с ее мужем. Теперь уже точно не познакомится. А был ли он? Вообще существовал? Хотя да. Виктория же рассказывала о нем. Даниэль тоже упоминал. Роберто вышел из машины. Он хотел знать. Хотел удостовериться, что все это правда. Но он обманывал себя, главное, ему хотелось увидеть Кристину. Узнать, как она. Если его дочь здесь. Он тоже может спокойно прийти в этот дом. Роберто остановился около двери, решаясь — позвонить или нет. И не позвонил. Он открыл и зашел, как будто как к себе домой. В доме было очень тихо. Уютно. Тепло. Свет горел в гостиной, туда он и направился. Карлос сидел рядом с Сабриной, обнимая и утешая ее. Виктория

держала руку Даниэля, поглаживая, как бы успокаивая. А Кристина, она стояла спиной к нему, смотрела на фотографию мужчины. Так вот как выглядел ее муж. Он был намного взрослее ее, удивленно отметил про себя Роберто. Дети сразу увидели Роба. Виктория занервничала. Даниэль напрягся. Карлос встал. Сабрина напряженно смотрела на мужчину. Роберто всех окинул взглядом, он видел их неуверенность, но кроме Кристины, его в данный момент не интересовало ничего, устал он оглядываться, устал притворяться, и он прямиком направился к Кристине. Никто из детей не мог ему помешать, слишком смело и уверенно он себя вел. Подойдя, Роберто остановился в шаге от нее. Он уже понимал, что Кристина знает, что он тут, чувствует его. Роб взял ее за плечи. Сжал. Кристина вздохнула. Он пришел. Чего он хотел от нее? Зачем? Роб бережно развернул ее к себе, смотрел с такой нежностью, пониманием. И прошлое отступило. В данный момент перед ней был ее прежний Роб. Он пришел ее утешать? Кристина не верила. После всего, что они наговорили друг другу. Он пришел сюда, чтобы поддержать ее. Без обид, без претензий друг к другу. Робу хотелось прижать ее к себе. Но здесь на глазах у детей не мог себе этого позволить. Какая-то часть его сознания не позволяла ему действовать со всем его желанием, все-таки ему не 20 лет. Его немой вопрос: где? И Кристина поняла его без слов. Роб отпустил ее. Женщина прошла вперед, в кабинет Рафаэля. Как бы ему хотелось, чтобы она держала его за руку, ведя за собой. Роберто проследовал за ней. Виктория не знала, как ей быть. Она ничего не говорила о том случае в офисе детям, взяв с Виктории слово не рассказывать об увиденном. Все молчали.

В кабинете Кристина отошла к столу. Роберто стоял у двери. Он в ее доме. Находится в кабинете ее мужа. Это видно по обстановке. Обида захлестнула его. Как она могла променять его на другого? Кристина повернулась к нему, увидев в его глазах осуждение, заплакала. Больше она не могла сдерживаться. Она осталась одна. Совсем одна. Роберто смотрит на нее зло, с обидой. Как он может в такой момент? Она накинулась на него с кулаками, молотя его в грудь.

— За что? За что ты так меня ненавидишь? За что ты лишил меня возможности жить?

Роберто придерживал ее, понимая ее истерику. Там при детях она себя держала, но здесь дала волю своим слезам.

— Ты украл у меня стремление к побегу. Женился. Как ты мог так быстро меня забыть? — ее слова сквозь слезы. Он не понимал ее. Какой побег? От куда?

— Ты мне изменила, как ты могла так поступить со мной? — это первые его слова за этот вечер. Он встряхнул ее, прижимая к себе, лишая возможности двигаться. — Как ты могла? После всего, что у нас было?

Кристина сквозь слезы посмотрела ему в глаза. Да, она изменила, но не по своей же воли. Что она могла поделать? И вот так глаза в глаза, совсем рядом, совсем близко. Слезы перестали капать. Неровное дыхание. Ее грудь терлась о его грудь. Роберто стал наклоняться к ее губам. Осторожно, еле касаясь, он прижался к ним на миг. Кровь ударила ему в голову. Он отстранился, но всего лишь на мгновение, желая понять, кто перед ним. Не видение ли? Ведь столько раз он представлял себе этот момент, сколько лет он жаждал слиться с ней в поцелуе, понимая безумность своих желаний, и осуждая себя. Кристина, ее глаза были закрыты, губы приоткрыты, такие мягкие, податливые. И Роб не заставил себя ждать, впившись в них, со всей страстью, что так сдерживал все эти годы. Его стон, слился с ее стоном. Ее губы, он узнает их из тысячи. Роб уже не контролировал себя. Кристина не понимала, сколько рук у Роберто, он так крепко прижимал ее к себе, и в то же время, лаская все ее тело. С жадностью, с опаской, что это мгновение исчезнет, что это лишь плод воображения, Роберто боялся отпустить Кристину, с жадностью целовал губы, шею, вновь возвращался к губам, сминая их своим напором. Кристина понимала, что отпусти он ее сейчас, она бы просто рухнула к его ногам. Робу мешала одежда, каким-то образом он умудрился сбросить куртку. Мужчина был одержим своим желанием. Этой женщиной. Он подталкивал ее к столу, подсадил, Кристина уже сама обвила его ногами. На Кристине было столько одежды, а Роб не хотел ждать. Он рванул ворот ее блузы в разные стороны, пуговицы посыпались на пол. И Кристина пропала. Треск разрываемой одежды отбросил ее назад в прошлое, туда в тот страшный дом. Она раскрыла глаза, увидела перед собой Алехандро. Роберто чувствовал, что она напряглась, что превратилась в струну, что-то было не так, но он жаждал добраться до ее груди. Окутанный ее запахом, ее нежностью, ее податливостью, Роб рвал на ней блузку. Кристина пронзительно закричала. Роб зажмурился, у него зазвенело в ушах.