Наложница
Шрифт:
– Я не уверена, – ответила я.
И именно тогда поняла, что быть в королевской семье никогда не гарантирует легкость жизни.
Глава 3
Умеренное Смягчение
Этой ночью Бранфорд не пришёл в нашу комнату, но от Дунстана я узнала, что он вообще не вернулся от Хэдли. Его не было до утра, пока я снова его не нашла. Он был на полях для тренировок со своими людьми, и, в конце концов, узнал меня, когда я обошла забор и направилась к нему.
На следующий день маленькая девочка принесла счастье в семью Сойеров. Ида и Парнелл назвали её Эмма. Я сопровождала Сунниву в пути, чтобы встретить нового ребёночка, так как Бранфорд остался, чтобы заботиться о Камдене. Здоровье короля ухудшилось, и он был не в состоянии совершить путь. Он будет ждать и встречать внучку через две недели, когда её привезут в Сильверхельм.
Если бы король так долго проживет.
Ребёнок был очень красивый с ярко-голубыми глазами, такими же как у отца. Несмотря на то что я почувствовала острую боль в животе и тоску в сердце по собственному ребенку – ребёнку Бранфорда, я не смогла сдержать улыбки наблюдая, как Ида прижимает дочь к груди со счастливым лицом. Парнелл тихо стоял позади них, положив руку на плечо жены и с нежным трепетом в глазах.
Нас не было всего несколько дней, но когда мы вернулись в Сильверхельм, Бранфорд немедленно оповестил нас, что ему нужно уехать на север и покинул нас. Когда я спросила его об этом, он тряхнул головой и отказался рассказывать мне подробности. Он уже был готов ехать.
Он даже не дождался утра, чтобы покинуть.
Когда он вернулся, настроение у него было отвратительное, и он начал грубо разговаривать с прислугой, чего он не делал довольно долгое время. Когда я пыталась поговорить с ним об этом, он огрызнулся на меня, прежде чем выбежать из нашей комнаты.
Ночью он снова не вернулся в комнату, он был с мужчинами на поле для тренировок допоздна, а после решил спать в бараках, как сообщил мне Дунстан.
Даже когда зима крепла и пришла к нам с пронизывающим ветром, он начал проводить все дни на тренировочных полях и обучать молодых парней, которые заменят потерянных солдат и охранников. Он оставался там допоздна, ночевал в бараках и возвращался в нашу комнату только тогда, когда знал, что я должна уже спать. Дни шли, его борода отросла, но когда я предложила побрить его, он сказал что нет времени и предложил сделать это в другой день.
В то время как я старалась уважать его желания, чувствовала как мое тело охладевает также, как его взгляд, когда он смотрел на меня. Я больше не видела той страсти или желания ко мне, которое он проявлял.
Он не очаровывал меня с той ночи, которую мы провели в питомнике.
Я пыталась убедить себя, что все это можно понять. Он ненавидел, что его заставляли все это делать и знать, что я хочу родить ребёнка от него. Но сидеть в комнате ночью в одиночестве тяжело давило на меня.
Я
Это была не только моя неспособность дать ему, то в чем он больше все нуждается, но он полностью меня избегал. У меня даже не было возможности тех простых вещей, которые я делала для него каждый день. Он обедал в другом месте, когда вообще ел, его волосы и борода отрасли с нашей свадьбы. Он больше не просил читать для него, так как это было нашей традицией, с тех пол как я выучила буквы. Он больше не опускает руку на макушку, чтобы провести по моим волосам
Он, конечно, не проводил ночи со мной. Со временем он почти не разговаривал со мной. Иногда, когда мы должны были появиться вместе, он улыбался другим членам двора, брал меня за руку на танцполе и сидел со мной во время официальных ужинов, но как только он мог, он уходил.
Я старалась дать ему пространство, которое казалось ему необходимо, надеясь, что как только Хэдли родит, он перестанет корить себя и вернется ко мне. Ночью в кровать я легла одна, некоторое время, прождав его, я провалилась в сон в одиночестве. Если бы он был в комнате, когда я проснулась, он бы ушёл до того как нам принесли завтрак и даже до того как я вскипятила воду ему для чая.
Когда он говорил, его фразы были короткими и лаконичными.
Он больше не отвечал, когда я говорила ему, что люблю его.
Суннива сказал мне, что он поддерживал тесный контакт с Кэмденом, ел, когда ему что-то приносили и ходил к Хэдли только в те дни, когда от него это требовалось. Мое сердце разрывалось – часть меня хотела, чтобы он быстро сделал ей ребенка, и его меланхоличное состояние смягчилось, а другая часть была рада узнать, что он не проводит с ней больше времени, чем от него требовалось.
Мне было тяжело наблюдать, как он все дальше и дальше отдаляется от меня, не зная, что я должна делать и молилась, чтобы Хэдли скоро родила нам ребенка, чтобы я могла найти способ вернуть моего мужа ко мне. Однако мои молитвы не были услышаны
Весна пришла и прошла, и Хэдли до сих пор не носила ребенка.
– Присядь со мной – тихо сказала я ей, сидя в женской комнате с вышивкой в руках.
– Конечно – мягко произнесла Хэдли. Она только вошла в комнату, где я пробыла прошлую ночь, хотя я, вероятно, могла быть в собственной комнате. По-видимому, Бранфорд уехал в Сеакрест, но даже не сообщил мне об этом.
– Ты в порядке? – спросила я.
Она повернула голову в сторону и кивнула Джанет, которая принесла нам чай и фрукты.
– Я видела вас с мистером Бригамом гуляющими в саду, – Я сказала с задорной улыбкой. Хэдли покраснела и кивнула. Учитывая её роль, сэру Бригаму не разрешалось прикасаться к Хэдли, но казалось, они наслаждались временем проведённым вместе. Также её всегда сопровождала Саманта или одна из других женщин. Я надеялась, что Хэдли однажды сможет быть с сэром Бригамом.
– Он... добр.
– Да, – согласилась я.
Хэдли осмотрела комнату и сделала глоток чая, так как другие женщины стояли далеко, она наклонилась ко мне.