Нам (не) по пути
Шрифт:
Кому адресованы слова не наблюдаю, а вот очень крупного, то есть высокого мужчину в окровавленной одежде, который лежит на обычном письменном столе, вижу. На глазах раненого маска для сна. Хоть глаз и не видно, но внешне он — красивый.
Откуда-то со стороны слышу немолодой голос.
— Детка, нашему товарищу медицинская помощь нужна.
— Если помощь нужна, то везите его в больницу, — совершенно
— Девочка, если ты жить хочешь, то поможешь ему. Если он умрёт, то умрёт вся твоя семья. Поняла? Кивни головой!
Киваю головой, но хочу все же пояснить ситуацию.
— Мужчина, чтобы Вы понимали, я сама ни разу ещё не оперировала. Обработать раны и наложить швы смогу. Если случай сложный, то вряд-ли.
— Не дрейфь, детка, жить захочешь, все сможешь. Поверь моему опыту.
Понимаю, что мои аргументы для этих людей совсем ничто. Им нужен результат, а мне моя жизнь.
Уточняю про стерильные операционные инструменты. Приносят малый набор.
Разрезаю окровавленную рубашку раненого. Осматриваю места ранений. Констатирую вслух информацию: два сквозных ранения, одно слепое мягких тканей.
После введения анестезии через вену провожу первичную хирургическую обработку. Затем выполняю рассечение ран для осмотра раневого канала с целью декомпрессии мышечных футляров, а также для предотвращения развития анаэробной инфекции. Иссекаю нежизнеспособные ткани. Стараюсь все выполнять аккуратно и точно.
Радует меня, что нет необходимости хирургического вмешательства на поврежденных внутренних органах и тканях. Сама бы я точно с этим не смогла бы справиться. Обходится и без фактического дренирования ран. Все раневые дефекты закрываю, как учил меня дед. На каждом немного шалю, делая свой фирменный узел.
Да именно этот свой фирменный сшивной знак я и увидела, по нему и узнала пациента, на котором провела свою первую самостоятельную операцию.
Я бы никогда не узнала этого человека на улице, но не узнать свой фирменный узел не могла бы. Да, я не забыла того мужчину, потому что он был моим первым личным пациентом.
Потому так и напряглась, почувствовав под пальцами творение рук своих.
И надо же было такому случиться, что именно он стал моим первым мужчиной и отцом моего ребёнка.
Вспоминая события нашей первой встречи вслепую, второй случайной и других последующих. Все время вздыхаю.
Ну не знаю, с какой целью высшие силы нас постоянно сталкивают с Киром, но чувствую, что
Понимаю правоту слов деда, Ливона и Юсти, который тоже постоянно ведёт со мной разговоры о том, что все течёт — все меняется. Нужно двигаться дальше, а не жить в ожидании чуда появления Кирилла собственной персоной.
Не могу поставить точку над "i", хотя все осознаю и каждый раз сама себе привожу аргументы.
Да, почти три года прошло с нашей последней встречи в квартире деда в Питере. До самых родов я надеялась, что он приедет.
Даже Юстину разрешила дать ему мой швейцарский номер, но за то время, что Юсти еще был в Питере, Кирилл ни разу к нему не обратился. Не думаю, что он не мог найти моего друга. Ладно с этим, проедем этот момент налегке, но…
Кирилл знает о своем сыне. Риэлтор с моего разрешения сказала ему точную дату рождения Ивана. Год назад он был у Ворона. Они общались, про меня и Ванюшку разговаривали. Марфа опять же с моего разрешения дала Киру фотографии и видео Ванюхины.
Знаю про историю с Давой. В курсе, что Зубов уехал из страны. И эти две истории мне понятны. Только вот на кой черт ему эта Австралия сдалась, что нет других спокойных и хороших мест.
Мне интересно, где сейчас находится этот чертов пилигрим — Зубов? Если жив, то почему никак себя не проявляет? Чего молчит?
Ладно, уверена, что женщин у него не мало. Я не первая и не последняя его Ева на земле…Но Ванька? Почему сыном своим этот сукин сын не интересуется? Хотя может, в принципе, мы ему и не нужны от слова совсем?
Нет, нужны, я уверена в этом, как и в том, что он о нас думает. Покупка Зубовым квартиры деда стала для меня ярким свидетельством его мыслей о нас и заботы, а ещё того, что Кир в состоянии решать вопросы любой сложности. Да, Кир настоящий мужик, смог обеспечить нам с Ванькой безбедную жизнь. Еще, он — молодец, что наше семейное гнездо оставил своему сыну. И я это ценю!
Вот опять же, хоть тысячу раз все анализируй, все равно получается: все его поступки говорят о многом и характеризуют его только с самой лучшей стороны.
Так где же ты — Кирилл Зубов? Зачем так мучаешь меня, заставляешь волноваться и сомневаться в нашей неслучайности в жизни друг друга?..
На этой тяжёлой ноте с мыслями, которые не дают мне покоя и засыпаю.
На следующий день рано утром провожаю Ливона в аэропорт. По дороге у нас заходит разговор из разряда "снова-здорова"!
— Может мне уже из Москвы к вам с вещами перебраться? Как думаешь, а, Варюш? — закидывает в очередной раз удочку Ливон.
— Ойц, ну вот только, милый, не надо снова пытаться открывать "окно Овертона", а то я скоро простыну на этом жизненном сквозняке. Ты же знаешь, Бог не любит сквозняков. Поэтому, чтобы открыть новую дверь, надо закрыть старую. Не могу я начать ничего нового со своим незакрытым гештальтом. Извини, что несколько криво изъясняюсь, но лучше не выходит, — пытаюсь шутить о том, над чем мне самой плакать хочется.