Нам нельзя остаться
Шрифт:
– Не полож… - хотел было сказать тот, но его перебили.
– Рассвет наступил, Тонк, - проговорил второй, с синими глазами и квадратным подбородком.
– О. – согласился первый, - Тогда, так и быть, можно.
Он отошёл в сторону, попуская нас наружу.
– Вы только смотрите, - кинул он нам в спину. – Осторожней там. Тут недавно двоих чуть медведи-оборотни не зашибли, вся дорога в крови была. Мы едва их прогнали, а я…
– А ты в тот день на дне рождении был, - заметил второй. – И напился, как чёрт!
–
Вот так распространяются слухи в Гонкоралле. Не удивлюсь, если в действительности на лесорубов напала стая зайцев, или ворона с перепуга клюнула кого-то из них в лоб. А уж из этой истории ком слухов стал нарастать с завидной быстротой. Запросто!
Тем не менее, мы вышли из города и свернули налево. Справа от дороги, ведущей в Торлис, начинался лес. Стена Гонкоралла хорошо проглядывалась, если не считать кустов, сорняков, да колючек. Оценив обстановку с дороги, мы пришли к выводу, что ближайших точек возможного наблюдения всего две - пара смотровых окон, в которых издалека сложно было что-либо различить.
– Ты должен убедиться, - шепнула мне Анимара, - что там никого нет.
Мы шли по дороге, ведущей в Торлис, я приглядывался к окружающей природе в поисках умершей живности, и Слава Богам, её было полно. Слева от дороги шло небольшое поле, усеянное ромашками и одуванчиками – деревья тут вырубили давно, даже пеньков почти не осталось. За полем шёл ров со стоками, но не глубокий, в нём вряд ли можно было утонуть. Этот ров можно было перепрыгнуть, настолько он был не солидным для столь могущественного города.
Едва поравнявшись с первым окном, мы свернули на полянку. Под первым окном снизу был тоннель, тот самый, что был изображён на моей карте. На входе в тоннель чернели крупные прутья решётки.
Мы уселись на всё ещё зелёную траву, как самая беззаботная в мире пара влюблённых и стали громко болтать.
– Ах, Зельборн, как тут красиво, - слишком громко, на мой взгляд, кричала Анимара.
– Потрясающе! – подтвердил я, оглядываясь вокруг.
В траве зажужжал крупный шмель, я возлагал на него большие надежды, но, похоже самого важного он сделать уже не мог. Кажется, у него было всего одно крыло, а потому я оставил бедолагу в покое. Пришлось поискать ещё.
Вот. Некрупная оса пришла в чувства и поднялась в воздух по моей команде. Лететь ей было тяжело, её тельце словно бы пожевали и выплюнули. Но то, что она летела, можно было бы причислить к разряду чудес.
Стена казалась непреодолимой, мне пришлось делать несколько больших кругов по спирали – осу сильно косило влево, словно повозку, колёса которой давно не затягивали.
Добравшись до окна, я убедился, что из него никто не наблюдает.
– Эй, Зельборн, - заговорщицкий тон Анимары просочился сквозь завывание ветра, который мог бы снести несчастную осу на сотни метров. – Всё хорошо?
– Да, - подтвердил
– Ладно-ладно! – отозвалась она.
– Просто ты так сжимаешь челюсти, словно у тебя припадок какой-нибудь.
– О, Боги! – только и смог произнести я.
Я вернулся обратно к ожидающей моих распоряжений осе и тут же услышал голоса.
– Да брось ты! – раздался низкий бас.
– Точно тебе говорю, Бруис, я сам видел! – убедительно проговорил второй голос.
Вновь расправив крылья, я залетел в окно и принялся чертить круги в воздухе. Другого способа оглядеться у осы не было.
Вдруг я ощутил нежное прикосновение к щеке. Осу пришлось бросить и вернуть внимание обратно в тело. Маленькую ниточку восприятия я всё же оставил на случай ложной тревоги.
В щёку мне упирался кусок хлеба с мясом и сыром.
– Ешь, Зельборн, - тихо цедила Анимара, видимо уже не первый раз повторяя эту фразу. – За нами наблюдают.
Я взял хлеб и стал жевать его.
– Так что, неужели так и сказал? – беззаботно расхохоталась она, глядя на меня грузным взглядом.
– Точно так, - подхватил я, жуя с нарастающим аппетитом. – Я, говорит, не вижу проблем!
– Ох, и выдумщик! – натянуто улыбалась она. – Ему стоило бы почаще смотреть себе за спину!
– Видишь, мы с тобой совершенно похожи во мнениях! – обрадовался я и потянулся к ней. – Иди обниму!
Она не сопротивлялась, с абсолютным достоинством принимая мои объятия, а затем и поцелуи. Всё это, впрочем, вдруг стало искренне.
Не важно, когда и какую роль приходится играть – чувства к этой восхитительной женщине никогда не стыдно выразить.
Целуя в щёку Анимару, я украдкой глянул на дорогу и приметил две фигуры стражников, бесцеремонно глазевших на нас. Я вернулся на своё место, Анимара принялась разливать компот.
– Ты знаешь, - игривым тоном сказала она.
– Я давно тебе хотела рассказать одну забавную историю…
– О! – одобрительно отозвался я. – Люблю твои истории!
– Как-то раз, - начала Анимара, - Они ушли.
Я осторожно обернулся. Две фигуры и правда удалялись.
– Какого чёрта им было нужно? – возмутился я.
– Просто проверяют, - пояснила она, - Какие новости?
– Наверху кто-то есть, - начал я, но тут же вспомнил о споре двух голосов. – Проклятье! Я хочу услышать, о чём они спорили!
Я воспользовался нитью, что связывала меня и осу. Насекомое лежало на каменном полу. Что бы вновь взлететь пришлось преодолеть с десяток кругов.
– Да перестань ты чепуху мести! – снова раздался бас. – Не может быть!
Я поспел вовремя. Недалеко от окна стоял стол, а за ним сидели две фигуры. Вокруг стоял полумрак, и фигуры было сложно толком разглядеть. Обладатель баса был крупным, и сидел дальше. Судя по запаху, они там выпивали что-то забористое и не слишком разрешённое на дежурстве.